— … и обезвреженное оружие магически разбросало вас по планете? — подсказал ей тот.

— Да, — подтвердил Лар, мысленно радуясь, что Ферран очень осторожно и деликатно описал битву. И про их воскрешение и темпоральное заклинание ни слова. Молодец.

— Вы говорите правду, — сделал вывод безопасник. — Придётся устроить ему и его команде амнистию. Уговорили… — пауза. — Отвечайте, когда третье спасение мира?

— Что? — испуганно посмотрела на него Кода. Он знает, кто они с Ларом?

— Шучу, расслабьтесь. Я знаю, что вы тут экзамены сдаёте. Спасибо за сотрудничество. Но в следующий раз, когда надумайте спасти Вебер, постарайтесь связаться с нами.

У Коды аж от сердца отлегло и она мысленно вздохнула с облегчением. Сотрудник Императорской службы безопасности покинул кабинет и исчез в коридоре, пока Лар и Кода долго смотрели ему вслед.

— Ну и шуточки у него, — не удержалась Кода. — Меня чуть удар не хватил!

— Наверное, профессиональное. Интуиция работает, а мозги обосновать не могут логически.

Лар сидел в баре и цедил спиртное со льдом в бокале. Ему не давал покоя вопрос: сколько шутки было в шутке безопасника про новое спасение мира? Он спросил, потому что один раз — случайность, два — закономерность, три — традиция или потому что откопал что-то на них с Кодой? К тому же, недвусмысленное предложение помощи. Сам ведь приехал убедиться в правдивости показаний Феррана. А мог бы и другого послать…

— Разгоняешь тоску? — услышал он знакомый голос рядом и, обернувшись, увидел Иммортале.

— Праздную окончание экзамена.

Молчание.

— Зачем вас хотел видеть безопасник? — само собой разумеющимся тоном поинтересовался собеседник. А вот Лара вопрос огорошил. Откуда тот всё знает? Следит за ними?

— Приезжал проверить показания Феррана, — сходу выдал Лар, но потом добавил. — Правда, я не уверен, что он не вычислил нас с Кодой.

— Даже, если вычислил, доказательств у него нет, — заверил его Алехандро. — Убедительных. Реинкарнация на уровне верований и религии, в которую можно и не верить. А большего у него нет.

— Вы так считаете? — скептически посмотрел на него Лар. — Он помощь предложил.

— Возможно, вы общались с кем-то из его коллег в прошлых жизнях и его пустили к документам. Тем не менее, всё, что связано с вами, слишком невероятно, чтобы поверит, — непробиваемо ответил бессмертный.

— Надеюсь, — Лар залпом осушил бокал и сморщился. Лёд растаял и вкус был неприятно сладок.

— Она к тебе вернётся, — где-то на своей волне произнёс Иммортале, опять неожиданно поменяв тему.

Мевис Всезнайзка, не иначе. Отчего у него такой бурный интерес к нему с Кодой?

— Знаю, — Лар потянулся к новой порции. — Меня предупредили, что она уйдёт перед тем, как всё случилось, — грустно поведал он. Почему-то с лёгкостью, как старому знакомому.

— Кто? — с любопытством поинтересовался Иммортале.

— Адам Леер, — уточнил Лар. — Перед смертью, — пауза. — Правда, мне больно, несмотря на предупреждения…

Адам Леер. Единственный человек, кроме него, заставших ещё живых Анна Марию Гонсалес и Родриго Санторо. Иммортале прекрасно помнил учёного.

— А её никто не предупредил, что за правду ей скажут, — как бы невзначай заметил Алехандро.

— И который раз она меня бросает? — вопрос возник сам собой откуда-то из глубины подсознания.

— Сто двадцать пятый, — спокойно констатировал Иммортале. — Из тех случаев, когда вы добрались до предназначения.

— А было, что не добирались? — с интересом спросил Лар.

— Конечно! — уверенным тоном ответил Иммортале и продолжил с сарказмом и иронией в голосе. — Вы постоянно норовите героически самоубиться ради спасения мира и людей вокруг! Думаешь, я просто так на вас защитное заклинание поставил?

— Спасибо за него.

— Не стоит благодарности.

— Не очень-то вы похожи на злодея, раз пытаетесь нас спасти, — картина не укладывалась у Лара в голове. Что-то упрямо не желало сходится. — Мы же должны вас убить.

— Вот поэтому и спасаю, — загадочно улыбнулся тот.

Перед глазами Коды открывался Большой Каньон. Огромные каменные глыбы величественно расположились всюду, куда хватало глаз. Кода стояла на одном из них, созерцая кирпично-красно-желтую гамму. Природные исполины давали спокойствие и умиротворение. Ведь именно за этим она пришла сюда, попросив Шалуна отвезти её «куда-нибудь». Тот даже уточнять не стал, а прилетел сюда. Прошёл почти месяц, как они расстались с Ларом, но лучше почему-то не становилось. Обычно боль проходит и первый месяц — самый тяжёлый. Но то, что чувствовала Кода, едва ли можно отнести к облегчению. Вне университета она искала его глазами, готова была принимать за него прохожих и безумно скучала во всех смыслах. А ещё был Пират. Таинственный незнакомец, роман с которым она не предполагала, но который постоянно занимал её мысли с Ларом наравне. С ним ей становилось легче и боль пропадала. Кода уже несколько раз успела пожалеть о том, что ляпнула про невозможность романа с Пиратом. С ним она бы очень даже его завела, но что-то постоянно её останавливало. То, что она не знает, кто скрывается от маской? Ведь во всём остальном он ей нравился.

Одновременно с этим против воли в голову лезли мысли об идеальном обществе. Что сделать, чтобы все были счастливы? Получается, юношеский максимализм, когда мир вокруг казался жутко несправедливым, не был максимализмом? Получается, не с ней было что-то не так? А с миром?

«— Запомни этот момент, Мира. Здесь и сейчас, — тихо произнёс он. — Это точка невозврата. Цивилизация никогда не будет прежней», — вспыли в голове далёкие воспоминания первого воплощения. Первого? Кода повернулась и с удивлением посмотрела на дракона. Он, не шелохнувшись, созерцал пейзаж и не воздействовал на неё. Тогда что это было? Она сама? А этого мудреца, первое воплощение Лара звали… Сол. Имя пришло само, словно его не надо было вытаскивать из долговременной памяти. Но что тогда поменялось? Что изменило убийство мудреца и чему оно не дало ход? Бессмертный знает, но не скажет, пока они не вместе. Засада! Кода расстроено опустила голову, а потом вновь подняла. Интересно, здешний пейзаж всегда был таким? Реальность пошла кругами, как по воду, и Кода почувствовала лёгкий свежий ветерок. Огляделась и не поверила. Она стояла на берегу полноводной реки, переливающейся в ярких лучах солнца, а по берегам шумел густой лес. «А ещё раньше?». Вновь рябь, как по воде и перед ней горы, воздух разряжен, дышать трудно, с ледяных опушек веет прохладой.

Кода сделала шаг и… вернулась в прошлое. Где-то минуту она поражённо смотрела то на пейзаж, то на дракона. Но дракон ничего не делал! Она сама! У неё впервые получилось самой! Надо завтра Лару рассказать.

— Лар, нам надо поговорить, — выцепила она его на следующее утро без пяти девять у аудитории с последним семестровым экзаменом.

— Но не за пять минут до экзамена! — возмутился он.

— Я уверена, ты его сдашь.

Лар непонимающе посмотрел на неё и проследовал за ней. Она отвела его подальше, сопровождаемая любопытными взглядами группы и, особенно, Рейны.

— Предлагаю делать ставки, когда они помирятся, — с озорной улыбкой произнесла она.

— Что ты хотела? — нетерпеливо произнёс Лар, когда они остались одни. Тот факт, то преподаватель сейчас придёт, нервировал его.

— Помнишь, воплощение, где ты мудрец, а я ученица? Это наше первое воплощение на Вебере. Тебя звали Сол, — воодушевлённо поделилась Кода. — Но знаешь, в чём самый большой прикол? Я увидела это без помощи Шалуна! Сама!

На лице Лара не отразилось ни единой эмоции, словно она ему прогноз погоды рассказывает. Кода удивилась, но продолжила, как ни в чём не бывало.

— А ещё я увидела прошлое Большого Каньона! В двух цивилизациях: река и лес и горы. Словно вошла в другое время.

Лар не реагировал. Никак. Его хладнокровие сильно сбивало с толку Коду и она тряхнула головой, словно надеясь, что это видение пройдёт. Но реплика Лара разбила иллюзию напрочь.