— Ты меня сейчас раздавишь, — жалуюсь, надувая губки, но при этом не забывая водить рукой по его члену. Мне кажется, у меня получается — по крайней мере, он уже не вмещается в плавки, хотя может это просто потому, что он меня почти голой увидел и облапал всю. У парней так: иногда взгляда достаточно. И зачем я тогда дрочу? А, ну да, я же хочу сделать ему приятно!

Его член уже твёрдый и едва помещается в плавках, а мне жарко, мне хочется раздеться, но я же и так в одном купальнике.

Я кладу его руку на свою «киску» и крепко-крепко прижимаю к ней, но мне хочется большего. Мне хочется разрядки — я прям не могу!

— Пошли, — смотрю на Сашку.

— Идём, — улыбается он. Привстаёт и видит, что его член торчит из плавок, и сразу же назад садится.

— Ха-ха, что это там у тебя? — смеюсь я. Я уже говорила про своё чувство юмора.

— Пойдём чуть позже, — говорит он и запускает руку в мои плавки. Я даже пикнуть не успеваю.

— Тихо! — затыкает меня Сашка. Он водит рукой по моей «киске», мнет её. Я плавлюсь от возбуждения, но не могу проронить ни звука — он же запретил.

— Так у тебя член никогда не упадёт, — говорю я и возвращаю свою руку в его плавки.

— Давай, кто быстрее кончит! — предлагает он.

— Что, прям здесь? — Я смотрю по сторонам.

— Ну да, а что тебе здесь не нравится? — Он быстрее и быстрее водит рукой по моим «лепесточкам», мнёт и теребит мою «горошинку». Я едва не скулю от наслаждения.

— Ну, давай, — говорю. — Только ты уже выиграл.

— Как?! — Он смотрит на свой член, потом на меня.

— Нет, ещё нет! — Я едва сдерживаю смех и перехожу на шёпот: — Просто я вообще не кончаю. Никогда.

— Никогда-никогда?

— Никогда-никогда! — грустно отвечаю я.

— Бе-е-едненькая, надо будет это исправить, — возбуждающе ухмыляется Сашка.

— Уж постарайся. — Мне хочется снять с него плавки и помогать дрочить ему губами. Мне даже хочется, чтобы он кончил мне в рот, но я не могу. Если он встанет, вокруг все заметят, чем мы тут занимаемся. А если придётся нырять для этого под воду, я волосы намочу, а здесь холодно, у меня и так уже льдинки на кончиках ресниц.

— Кончишь мне в рот? — смотрю на него.

— Тебя же стошнит, Юлечка, мы же уже пробовали.

— Знаю, — жалобно складываю губки уточкой. И он меня целует в них.

— Ладно, — говорит, — идём.

Мы поднимаемся из чана и вытираемся по очереди громадным полотенцем. Потом надеваем халаты и возвращаемся в раздевалку. Пока я обсыхаю, Сашка вызывает такси. Назад мы едем уже в кабине — никаких кузовов, ночь, к тому же мы разогретые после чанов. Не хватало ещё воспаление лёгких подхватить!

Заламываемся в номер, и я сразу падаю на кровать: я жутко устала. Сашка быстро переодевается сам и помогает переодеться мне. Раздевает меня, как маленькую. Конечно он же заинтересованное лицо, ему же меня трахать, пусть старается.

— Са — а–аш, — канючу я. — Ты ж сейчас приставать будешь?

— Обязательно, — отвечает он, стягивая с меня комбез.

— Тогда можно я так полежу, но в смысле ничего не буду делать: я так устала. — Потягиваюсь, зеваю.

— Да, Юлечка, я и сам тебе хотел это предложить, — говорит он. — Ты не беспокойся, я по-быстрому.

Снимаю с себя футболку и остаюсь в одних трусиках и лифчике.

Сашка нависает надо мной и нежно проводит руками по моим ногам, по животику, доходит до груди.

— Мешает? — спрашиваю я, кивая на лифчик.

— Ага.

Расстёгиваю лифчик (пока он там с застёжкой будет маяться, лучше самой расстегнуть). Он кладёт руки на мои груди и сжимает их, а после зажимает соски между пальцев и легонько их теребит; затем опять сжимает груди посильнее. Нежно прикасается к моему животу, целует правую грудь. Я улыбаюсь, мне щекотно, а ещё мне кажется, что эта грудь меньше. Мало того что маленькие, так ещё и разных размеров. Это какая-то шутка природы, а не бюст! Хотя, похоже, ему без разницы. Он же меня любит. Он опускает ниже и гладит мой животик.

— Сосать будешь? — как бы невзначай интересуется Сашка.

Это так портит всю романтику на корню — передать не могу! Но я же сама предлагала.

— Да, — отвечаю я.

Он проводит рукой по моим губам и засовывает мне в рот свой палец. Я сосу его, сосу и не могу насосаться. Умеет же он меня возбудить! Я уже член хочу.

Сашка по-быстрому снимает с себя трусы, его член кажется мне ещё больше. Немного приподнимаюсь, но он жестом опускает меня назад. Садится на уровне моего лица и прижимает член головкой к моей щеке.

— Уже сосать? — спрашиваю я.

— Конечно, блин, ты, что сама догадаться не можешь?! — нервничает Сашка.

— Прости любимый, — зачем — то извиняюсь я, беру его член правой рукой и провожу им по своим губам, целую его, облизываю. Вырисовываю на нём язычком разные фигуры. У меня вообще язычок шустренький.

— Агх! Агх! Агх! — громко вздыхает Сашка. Я обхватываю его член губами и беру его головку в рот. Он старательно прижимается ко мне и теперь уже всем телом нависает над моим «рабочим» ротиком.

— Возьми глубже, — невнятно бормочет Сашка.

— Хорошо, — говорю. Мне одновременно и хочется, и страшно. А что, если стошнит?

Беру его член и засовываю себе в рот, толкаю дальше. Видно, как он хочет запихнуть мне его по самые гланды, но сдерживается, меня бережёт. И тут я кашляю: слишком глубоко захватила. Но он решает, что меня тошнит.

— Всё, всё! — говорит Сашка. — Никаких минетов!

Он поднимается с кровати и берёт презерватив. Неумело надевает его. Меня бы попросил, я бы и то лучше справилась. Ложится на меня сверху и медленно и плавно входит в мою «киску». Мне немного больно, я задерживаю дыхание, и едва не молюсь, чтобы не стало больнее. Пытаюсь помочь ему, но не могу.

— Ты как нормально? Тебе не больно? — заботливо спрашивает он.

— Я люблю тебя, — отвечаю. Думаю, это исчерпывающий ответ на любой вопрос.

Он плавно водит туда-сюда, и мне это нравится, мне даже немного приятно. Странное тепло растекается по всему телу. Или это я согрелась. Хотя рукам по-прежнему холодно. Я тихо-тихо постанываю, и от этого стона он заводится ещё больше, начинает глубже дышать. Я тоже начинаю дышать глубже, я провожу руками по его телу, треплю его за волосы. Наши взгляды пересекаются, мы неотрывно смотрим друг на друга и, наконец, целуемся. Наши губы сплетаются в жарком поцелуе, мы дышим в этот момент друг другом. Мне не хватает воздуха, но я не могу перестать целоваться. Мне хочется — нет, мне надо — чем — то занять рот.

Он кладёт руку мне на грудь и сжимает, я хочу попросить сжимать немного крепче.

— Не хочешь перевернуться? — спрашивает Сашка.

«Это чтобы в глаза мне не смотреть», — поначалу обижаюсь я, но сразу понимаю, что это всего-навсего смена позиций. Не надо бояться экспериментировать.

Сашка переворачивает меня на живот и проводит своими крепкими руками по моей пояснице, трясёт мою тощую задницу. Мне так приятно, меня возбуждают его прикосновения. Хочется, чтобы он сильнее мял меня, пока мы занимаемся любовь. И я уже почти не чувствую боли. Мне хорошо, мне нормально.

Это длится недолго, никаких часов или «целой ночи». Реально — минут десять-пятнадцать, не больше. Можно и потерпеть. Я сказала «потерпеть», потому что мне по-прежнему приходится справляться с болью. Не так-то просто, оказалось, получать удовольствие.

Наконец, Сашка кончает и снимает презерватив. Теперь мы просто лежим рядом. Я касаюсь его лица. Мне нравится к нему прикасаться, гладить его. Мне нравится в нём всё, он почти идеален. Не полностью, конечно, полностью идеальна только я сама. Шучу, шучу.

— Ну как тебе? — спрашивает он.

— Мне понравилось. — Отчасти говорю правду. — На этот раз было немного мягче.

— А ты любишь помягче? — интересуется Сашка.

— Конечно, я же девочка. — Вспоминаю свои мечты о грубом сексе, почти об изнасиловании и понимаю, как же далеки они были от реальности. — Может, когда-нибудь потом мы попробуем что-то жёстче — с удушением, например.