«Как же я хочу сосать!» — Даже руки трясутся от этой мысли.

Мы ещё немного сидим в парке, и он угощает меня мороженым. Я люблю банановое, нет, это не намёк никакой, просто мне реально нравится этот вкус. А после мы идём в кинотеатр. Он ни на секунду не выпускает меня из своих рук. Вот бы так было всегда!

Поздно вечером, он ведёт меня домой, сумочку мою несёт. Неуверенно к себе прижимает. Какие-то шутки неуместные рассказывает, но мне смешно, мне правда смешно, я готова хоть весь вечер смеяться, лишь бы ему было приятно.

Доводит меня до самого порога дома.

— Наверх провожать не надо, — говорю, а сама мечтаю, когда он уже в гости на ночь зайдёт. Когда же, наконец, это случится.

— До завтра, встретимся в институте, — шепчет он мне на ухо. И снова поцелуй, я готова на всё ради него, даже это терпеть. Обязательно сегодня в интернете почитаю, почему мне не нравятся поцелуи любимого. Может, это болезнь психологическая, а может, я просто не готова ещё. Ну не может же такого быть, что я мечтаю о нём каждую секунду, а целоваться с ним мне не нравится! Что-то здесь не так.

— Пока! — говорю и поднимаюсь. А сама мечтаю, чтобы он хоть раз меня по попке хлопнул, чтобы юбку задрал, чтобы крепко схватил, как шлюху, и к себе прижал. Но он этого никогда не сделает, он же воспитанный, такой же, как я. Мы с ним одинаковые. Мы оба — «жертвы» родительского воспитания.

Скорей бы завтра, чтобы вновь с ним встретиться!

Не успеваю добежать до квартиры — эсэмэска от него: «Как добралась?»

«Нормально, — отвечаю, — не успела ещё дверь открыть».

«Откроешь — напиши».

«Дай мне пару секунд», — пишу ему, вместо того чтобы ключ искать.

«Уже?»

«Нет».

Нам реально надо вместе жить, хотя бы для того, чтобы этих дурацких переписок не было. Сердце колотится, всё в груди кипит, а что творится внизу живота — придётся дома мастурбировать. Сейчас мне это часто нужно, иногда по нескольку раз в день. После наших с Сашкой свиданий — минимум по два раза. Наверное, я схожу с ума, я поехала крышей на этой зависимости от секса. Я же ещё девственница, а думаю о сексе каждую свободную секунду. О сексе с ним, естественно. Ну и не только с ним, я же современная девушка. Изменять ему в мыслях никто не запрещает, но я не собираюсь делать это в реале. Это один и моих пунктиков. Ненавижу предательство, патологически не переношу измену.

Захожу в квартиру.

— Мам, я дома, — говорю и снова застреваю перед зеркалом. Проверяю эсэмэски — может, он написал что. А он не пишет, гад такой, целых 10 минут не пишет! А потом — сразу в Контакт.

«Не хочешь завтра с пар свинтить?» — предлагает.

«С тобой — куда угодно хоть на край света!» — думаю я, а пишу совсем другое.

«Посмотрим, — отвечаю. — Ладно, мне уже пора спать».

«Спокойной ночи!»

«Спокойной ночи!»

«Засыпай. Приятных снов!»

«И тебе».

«Я ещё не дома».

«А где ты?»

Мы так переписываться можем часами, пока не рассветёт или пока не свалимся, сонные.

А ещё он каждое утро мне пишет:

«С добрым утром, Солнышко… Ласточка… Зайчик…» — Кем он меня только не называл!

Во всех этих переписках один минус: кучу времени занимают, и всё это время я ни о чём другом думать не могу — только о нём. Какая же это непростительная потеря времени! А ведь надо ещё к семинарам готовиться, домашку делать, домашними делами заниматься: убирать, готовить, посуду мыть. Хорошо, хоть мать пока считает, что я учёбой всё время занята. Знала бы она, чем я занята на самом деле! Но главное — чтобы не узнала, чем заняты мои мысли. Тогда бы я от стыда сгорела прямо на месте. В мыслях я та ещё раскрепощённая стерва. Хотя многие и так считают меня шлюхой, может, это и к лучшему: парни сами со мной знакомятся, думают, что я легкодоступна. Как же они ошибаются. Хотя зачем мне все эти парни? У меня же есть Сашка.

Утром посыпаюсь без будильника. Его заменяет эсэмэс от него. Он уже пишет мне очередное приветствие с очередным «солнышком», «любимой», «самой светлой девочкой в его жизни» (как будто были другие). Про самую красивую девочку на всём белом свете я уж молчу. Он это кучу раз писал, но я-то знаю что я не самая, просто у него недостаточно данных, чтобы оценить других. А может, для него я реально самая-самая.

Отвечаю, не раскрывая глаз: «Люблю тебя!» — и смайлик. Открываю один глаз и несколько секунд выбираю между сердечком и поцелуйчиком. Решаю всё же выстлать сердечко — с поцелуями у меня не особо. Это я только в глубине души хочу зацеловать каждый сантиметр на его теле, особенно эту штуку… Вот, опять эта стеснительность, я даже в своих мыслях не могу быть перед собой честна. Я — тёлка, и я хочу сосать, я мечтаю сосать. Обсосать его снизу доверху.

Рука непроизвольно тянется к низу живота. Я прикасаюсь к себе пальцами. Глажу себя, ласкаю «лепестки» своей «розочки». Не самая привлекательная часть тела, честно говоря, не знаю, чем там парни так восхищаются. Думаю, это просто пока не увидят… хотя есть же интернет — можно посмотреть и быть ко всему готовым.

Даже мне приходилась привыкать к себе. Поначалу было сложно, я мечтала о «лобке, как у Барби», чтоб без лепестков и волос — просто ямочки и холмики. Ну, от волос-то, предположим, можно ещё избавиться, что я и сделала, как только они стали появляться, но вот лепестки… Я читала, что есть «женское обрезание» — честно говоря, стрёмная процедура, но, возможно, имеет смысл…

Правда, я ещё лобок свой никому не показывала: что если моему Сашке он понравится таким, как есть? А если нет… хотя я уже по чуть-чуть сама начала привыкать к своему взрослому телу. Я лежу на кровати и, не открывая глаз, ласкаю сама себя. Как же приятно к себе прикасаться и думать о нём! Правда, я не всегда думаю только о нём — если честно, я думаю совершенно о разных вещах. Господи как же хорошо, что никто вокруг понятия не имеет, о чём я думаю! Ведь о том, что в моей голове, даже себе самой признаться стыдно.

— Юлечка, ты встаёшь? А то в институт опоздаешь. — В комнату входит мать.

— Да мама. — Разом открываю глаза и заливаюсь краской. Надеюсь, она не заметила, что я дрочила. Господи, пора завязывать! Торжественно себе обещаю, что больше не буду себя там трогать, но только после того, как в моей жизни появится регулярный секс. Скорее бы уже, так надоело ждать!

— До занятий меньше часа. Ты успеваешь?

Беру телефон и смотрю на часы, глаза после сна ещё недостаточно хорошо видят, и я прищуриваюсь. 7-39, надо спешить.

Вскакиваю — и бегом в ванную. Скидываю с себя пижаму. Меня возбуждает, что под ней я совсем голая. Смотрю на себя в зеркало: слегка кругленький животик. Многие любят плоский живот и пресс, но мне это не светит: хоть я и худая, но не люблю спорт. Кроме того, эта округлость форм меня саму возбуждает. Оттопыриваю задницу, провожу рукой по животу и прикасаюсь к лепесткам. Боже, как приятно!

— Ты там надолго? — стучит мать. Чёрт, весь кайф обломала!

— Сейчас, сейчас, мама. — Включаю воду, чтобы она ничего не слышала. Снимаю носки (сплю я в них) и становлюсь под душ. Без душа по утрам я не могу проснуться. Намыливаюсь авторским мылом. Моя подруга сама варит мыло и дарит его всем на день рождения.

У меня в ванной целый арсенал: кремы, скрабы, молочко для тела. Но сейчас мне нужно быстро вымыться, чтобы хорошо пахнуть. Выбираю вкус малинки. Сегодня всё моё тело будет пахнуть малинкой. И где бы он меня ни поцеловал… Ой, опять эти пустые мечты!

«Ты же знаешь, что сегодня вы отсидите три нудных пары, перекидываясь эсэмэсками, а потом отправитесь по домам готовиться к завтрашним семинарам. Сегодня даже физры нет, чтобы он имел хотя бы шанс увидеть твоё тело».

Выключаю душ, заворачиваюсь в полотенце, умываюсь и чищу зубы. Как же мне нравится это делать! Тщательно вычищаю каждый. Я обожаю своё тело, и оно отвечает мне взаимностью. Может, я и не самая красивая девушка на свете, но самая ухоженная. Выхожу из душа и начинаю краситься. Тоналка, точнее сказать, штукатурка. Вывожу идеальный цвет кожи. Слежу за тем, чтобы границ между отштукатуренной частью и не отштукатуренной было не разобрать. Дальше — глаза. Очень много времени уходит на глаза.