Улыбка сбежала с лица Цветанки, и она пожалела, что вообще пришла к Рунике. Судя по всему, она была не в духе. По пути к ней она отшвырнула несколько стульев, сбросила пояс, висевший на спинке одного из них, а затем пнула горку одежды, валяющуюся на полу. В результате её сапог запутался в батистовой мужской рубашке и она, выругавшись, рванула её и отбросила остатки.

– Хватит пялиться на меня как на буйно помешанную! – рыкнула она на девушку, и та с виноватой улыбкой поспешно отвела взгляд.

– Прости, я не хотела.

– Гляди, какая добренькая! Себя пожалей! – язвительно проговорила Руника, и на её лице со следами слёз и недавней пощёчины появилось стервозное выражение. – Курт хотя бы спит со мной, не то что твой муженёк. А чего ты ожидала от своего недоделанного инкуба? Может, у него вообще отсутствует нужный орган.

– Руника!

Укоризненно глядя на подругу, девушка вскочила с места.

– Что, правда глаза колет?.. Сядь! – Руника надавила на её плечо. – Сядь, тебе говорят! – Она бросила взгляд в окно и горестно вздохнула. – Дура ты и не лечишься! Если мальчишка не мычит и не телится, какого рогатого ты за него цепляешься? Ты же мусульманка. Разведись и подыщи себе нормального мужика, а то так и останешься целкой, без семьи, без детей…

– Хватит! – Цветанка снова вскочила нам ноги. – Как ты можешь!.. Обо мне говори, что угодно, но не смей обливать грязью моего мужа! – заикаясь от волнения, выпалила она. – И вообще, если ты злишься на весь белый свет, это ещё не повод вымещать на нас с Юлианом своё зло.

– Ах ты, леший! – Руника вгляделась в личико девушки, несмотря на гнев, сияющее внутренним светом. – Ну, наконец-то! Не прошло и ста лет, как твой муженёк всё же соизволил залезть тебе под юбку. Может, теперь у вас что-нибудь сладится, если твой недоумок вспомнил о своих мужских обязанностях… Извини! – она примирительно улыбнулась. – Да, ладно сверкать глазищами! Честное слово, я только рада за тебя.

– Неужели? – натянуто улыбаясь, Цветанка выбралась из-за стола и бочком двинулась к выходу. – Я пойду.

Руника поняла, что хватила через край и, подскочив к ней, с покаянным выражением обняла за плечи.

– Стой, дурочка! Я не хотела тебя обидеть! – Она виновато улыбнулась. – Пожалуйста, не уходи! Давай ещё немного поговорим, а то я выйду на улицу и прибью какого-нибудь первого встречного придурка.

Несмотря на всё своё добросердечие, девушка не испытывала ни малейшего сострадания к неведомой жертве, а вот подругу ей было жаль, и она осталась.

– Хорошо, я посижу с тобой. Всё равно делать нечего.

– Ну, и каков твой недоумок… прости, муж в постели? – спросила Руника и с зоркостью инквизитора уставилась в лицо своей юной подруги. – Конечно, если ты чего-нибудь не путаешь, и вы действительно занимались ещё чем-то, кроме обжимок и поцелуев, – насмешливо добавила она.

Припомнив, что с ней вытворял юноша, дорвавшийся до секса, Цветанка густо покраснела.

– Юлиан – настоящий мужчина! – с вызовом проговорила она. – Можешь больше не волноваться за своего графа!

Руника с сомнением посмотрела на неё, но всё же не удержалась:

– Поверь, некоторым мужчинам это не помеха. Поговаривали, что при старом короле знать не скрывалась как при Эвальде, нынешнем короле, и дворяне, склонные к этому пороку, держали целые гаремы из мальчиков-пажей.

– Не говори глупостей! – рассердилась Цветанка. – Юлиан любит лишь меня одну и если уж изменяет, то с женщинами!..

Она прикусила язычок, но было уже поздно.

– Инкуб уже изменяет тебе? – оживилась Руника. – Кто она? Или он уже изменил тебе с несколькими бабами?

– Нет! – девушка негодующе посмотрела на подругу. – Это горничная Лили, – неохотно сообщила она.

– Знаю такую! Молодая, да ранняя! Это потаскушка вертелась около моего Курта, но я пообещала ей проредить зубки, и она больше не появлялась у нашего номера, – заметила Руника, и на её лице появился жгучий интерес. – Ну-ка, расскажи, что было, когда ты их застукала.

– Никого я не застукала, – поколебавшись, девушка всё же рассказала, как узнала об измене мужа. – И что мне теперь делать? – спросила она, жутко расстроенная.

– Да, ладно тебе! Мужики – все сволочи и при случае никогда не пропустят ещё одну юбку, – «утешила» её Руника и в свою очередь тоже завздыхала. – Кисни, не кисни, а ничего не изменишь. Единственно, что остаётся – это не обращать внимания на загулы мужиков, иначе не заметишь, как съедешь с катушек.

– Нет! Я так не смогу! – запротестовала Цветанка, нервно стискивая пальцы.

– А что ещё здесь сделаешь? Хотя в этом отношении тебе проще, чем мне. Как законная жена ты можешь закатить скандал своему благоверному. Главное, знай меру, а то быстро заполучишь оплеух, – посоветовала Руника.

– Юлиан никогда не поднимет на меня руку! – убеждённо заявила девушка, но та насмешливо фыркнула.

– Ха! Посмотрим, что ты запоёшь через годик, другой. Поначалу все они треплют языком, что ты для них единственный свет в окошке, а потом только попробуй погладить против шерсти, враз будешь отсвечивать синяками, – поделилась она своим житейским опытом.

– Чем такое терпеть, лучше сразу наложить на себя руки, – помрачнев, сказала девушка.

– Глупышка! Все так живут и ничего. Вечная любовь бывает только в сказках.

– Мои родители до последнего любили друг друга. За всё время, что они были вместе, отец дурного слова маме не сказал.

– А как же остальные ваши женщины? Хочешь сказать, что они тоже жили как в сказке? – ехидно поинтересовалась Руника.

– Нет, – призналась Цветанка. – Бывало по-всякому. У нас в Ладуни кто-то жил хорошо, а кто-то – не очень. Но чаще старшие жёны лупцевали младших.

– Хрен редьки не слаще, – Руника поднялась из-за стола. – Чего это мы всухую сплетничаем? Подожди, я схожу за чаем.

Вскоре она вернулась, неся поднос с чайником и сластями. При виде конфет в ярких фантиках у Цветанки загорелись глаза.

– Можно, я возьму вот эту конфету в золотой обёртке? – спросила она.

– Бери, что хочешь, – разрешила Руника и, усевшись напротив девушки, спросила: – Ну? Что ты будешь делать, если Лили снова полезет к твоему инкубу?

– Убью её и все дела, – ответила Цветанка. Наслаждаясь редким лакомством, она совершенно спокойно облизала испачканные пальцы. – Обожаю шоколад! О Аллах! Какая вкуснятина!

«Ого! – с лица Руники пропало язвительное выражение. – А наша тихоня изменилась! Нужно будет переговорить с госпожой».

– Попробуй вот эти слоёные шарики. Внутри них тоже шоколад. Кстати, при королевском дворе говорили, что он действует, как возбуждающее зелье. Можешь при случае испытать его на своем муженьке.

– Юлиан в этом не нуждается! – с гордостью произнесла Цветанка, за обе щёки уплетая шоколадное лакомство в нежной хрустящей оболочке.

– Да что бы ты понимала в мужчинах? Впрочем, – Руника хитро прищурилась, – а ну-ка, скажи, сколько раз за ночь он тебя поимел? – У девушки был полон рот, она показала на пальцах и у той недоверчиво округлились глаза. – Врёшь!.. Ну, если только твой недоумок действительно инкуб! – добавила она после некоторых размышлений.

Смущённая нескромными вопросами Цветанка старательно отмалчивалась. Видя, что из неё ничего не вытянуть, Руника сначала обиделась, но затем вспомнила себя в юности и, сменив гнев на милость, решила сделать доброе дело. В результате девушка, выслушала массу интригующих поучений о том, каким образом привлечь мужчину, когда его пыл пойдёт на убыль, а заодно, как избавиться от нежелательной беременности, когда неумеренное чадолюбие начнёт угрожать её здоровью.

Слушая грубоватые откровения своей многоопытной подруги, девушка внутренне ёжилась, но была вся внимание. Хотя в деревне всем известно, откуда берутся дети, но о сексуальных играх крестьяне имели очень слабое представление. Конечно, Юлиан кое-чему её научил, но Руника в этом вопросе оказалась даже более сведущей, чем он. Вдобавок с ней Цветанка чувствовала себя свободней.