Тут до меня дошло, что отец ее ребенка — это мой бывший муж. Какого лешего его сюда понесло?! Встречаться с ним у меня не было никакого желания. И вроде бы Полина с ним развелась. Или я что-то путаю. Или Купцов что-то неправильно понял. По-моему, он свою дочь вообще плохо понимал.

— Вы вроде бы развелись с вашим мужем, — сказала я в спину Полине. — Ваш отец…

— Просил вас присмотреть за мной? — рассмеялась девушка.

— Просил, — подтвердила я. — И вообще, когда у нас на базе гости, мы всегда за ними присматриваем.

— Что ж не присмотрели за Святославом?

— Тут другое, — произнес Валера. — Мы не можем каждую ночь дежурить у всех номеров. И кто мог предположить? Мы следим за гостями, когда нетрезвыми в воду лезут, на снегоходах и квадроциклах гоняют. Пьяных по номерам разводим. Или разносим. Если знаем, что человек — сердечник, а выпил лишнего, тогда да, ночью заглядываем. В каждом случае — индивидуальный подход! Но они все для нас понятные. И то, что с ними может в принципе случиться, нам понятно. А вот с вашей компанией — нет.

Я добавила, что обычно такого количества людей, как в этот раз, у нас не бывает. А бывают компании друзей, не конкурентов. Они знают друг друга, знают болезни друг друга. Иногда меня предупреждают об аллергических реакциях на какие-то продукты, о необходимости диетического питания. Каждый приезд строго оговаривается. Потом мы общаемся с людьми. Да, следим, чтобы не углубились в лес, не упали в костер. Нынешний заезд — совсем нетипичный для нашей базы.

Но, увидев сигнальную ракету, мы с Валерием Павловичем тут же среагировали — и вот спешим на помощь.

— Скажите, какая помощь потребуется? — спросила я у спины Полины. Я опять перешла на «вы».

— У вас есть оружие? — вместо ответа спросила она.

Валера ответил, что есть.

— Святослава убили вашим оружием?

— Проволока наша. Пилку кто-то из вас привез. И стрелял кто-то из вас из вашего пистолета. Мы такой мелкий калибр не держим.

— А в него разве стреляли?! — искренне поразилась Полина. — Там же пилка в грудь воткнута и проволока на шее…

Я сказала, что есть еще и небольшая дырочка в виске, на которую Полина, вероятно, из-за своей неопытности в подобных делах не обратила внимания.

Хотя она только что спросила про наше оружие. Не нравился мне этот разговор! И этот поход сквозь сугробы не нравился!

— Обалдеть! — сказала Полина. — Вы полицию вызвали? Когда они должны прилететь?

Я ответила, что этого не знает никто, так как снегопад продолжается, и пока он не закончится, ни один вертолет не вылетит. Такой снегопад в этих местах обычно продолжается дня два-три. Потом я опять спросила, кого мы все-таки идем спасать и какая помощь может потребоваться.

— Его зовут Юра. Мы учились в одном классе. Мы должны успеть, пока снегопад не закончился. Чтобы все следы скрыл.

Значит, не Виктор. Вот нагрела мужика девка! Хотя сам виноват.

И, значит, Полина знала, где проходит реалити-шоу. И Туполева знала. Так для чего им колпаки-то на головы надевали?!

— И что этот ваш Юра делает в нашем лесу зимой? И что вы должны успеть? Зачем вы участвуете в проекте?

— Я — чтобы спасти Юру. Больно мне нужно это реалити-шоу. Хотя это и не реалити-шоу в чистом виде.

На мой вопрос, что это, Полина ответила, что мы все участвуем в проекте, цель которого — заработать деньги. Будет смонтировано нужное количество серий — восемь, десять, двенадцать, в зависимости от количества отснятого материала. Проект должен вызывать у зрителей нужные эмоции, в смысле — нужные организаторам. Тогда будут смотреть, советовать друзьям и знакомым. Тогда будет реклама. И реклама в последней серии будет стоить дороже, чем в первой. Потом можно сделать продолжение, можно развить имеющийся проект, например, сделать интервью и ток-шоу с участниками, программы «Как изменилась жизнь участников после проекта». Вариантов масса.

Остальные девушки согласились участвовать в проекте, потому что им жизненно необходим пиар. Все они раскованно чувствуют себя перед камерой, так как привыкли сниматься. Они известны, телегеничны, привлекательны или просто красивы. Все — разные типажи. Есть балерина, певица, модель, телеведущая и актриса, причем порноактриса, которую знает весь мир. Из-за одной Зизы проект будет смотреть все мужское население страны. Да и большая часть женского. Потом его можно будет продать в другие страны, где ее тоже знают. Заодно узнают и остальных. У всех увеличится число подписчиков в Instagram, вырастут гонорары. Все рассчитывают на плюсы для карьеры.

— А вы?! — воскликнули хором мы с Валерой.

— А я спасаю Юру. Для всех я — простая девушка, которая в результате объявленного конкурса тоже стала участницей проекта. Хотя проект, похоже, накрылся. Алейник, конечно, не хотел смерти сына.

Я спросила, что Полина сказала Алейнику, когда напрашивалась в проект.

— То и сказала.

— А он?

— А он сказал, что влюбленный беглый зэк очень оживит проект.

Валера резко остановился и повернулся. Полина ткнулась в него и попала в его железные объятия, то есть он сжал ее плечи. Я стояла за ее спиной.

— Твой Юра сейчас сбежал с какой-то зоны?!

— Да, — сказала Полина с гордостью.

— А ты понимаешь, что это не так просто? И до ближайшей зоны от нашей базы двадцать семь километров. По лесу! По лесу, засыпанному снегом! Здесь нет дороги. И за твоим Юрой сейчас по следу уже идут специально обученные люди. С собаками.

— Юра — кинолог, — сообщила Купцова. — Он умеет обращаться с собаками. И сейчас же снег идет! И он почти дошел!!! Я иду, чтобы помочь ему преодолеть последний этап пути! А вы, если не хотите помочь человеку, можете поворачивать назад! Я справлюсь сама!

«Еще одна идиотка на наши головы», — подумала я и над головой дочери Купца встретилась взглядом с Валерой.

— Папа, конечно, не знает, что ты задумала.

— Да он меня никогда всерьез не воспринимал! — разозлилась Полина. — И только потому, что я родилась девочкой! А я всю жизнь ему доказываю, что я — достойная наследница! Я не хуже сына, которого он всегда так хотел. И смогу управлять его холдингом не хуже его. Но он мои предложения не слушает! Он все решает сам. Я заполучила себе одну фирму, а он все равно не воспринимает меня серьезно! Я показала ему, что не хуже его могу брать нужные фирмы под свой контроль.

Ах, вот оно что…

— Да, это была многоходовая комбинация, и я потом представила ее отцу! С гордостью представила! Да, мне пришлось выйти замуж за старого хрыча, который мне совершенно не был нужен. А он слюни пустил. Меня, молодую девушку, получил и еще думал, что влезает в холдинг моего отца, у которого я — единственная наследница. И он тут же, в нашей семье! Ха! Только показал, какие все мужики сволочи! Свою старую жену тут же бросил, только бы на мне жениться побыстрее!

— Тебе ее не было жалко? — спросил Валера. У меня ком стоял в горле.

— Было, — сказала Полина. — Но там не было детей. Если бы были маленькие дети, я бы не полезла. Дети — святое. Они не виноваты в грехах родителей. И вообще ни в чем не виноваты. А так я, может, тетку освободила от груза, который у нее на плечах висел. Иначе бы, может, и не развелась никогда. И раз бросил ее ради меня, то потом бросил бы ради другой.

— Она была бухгалтером и совладелицей предприятия, которое теперь твое, — нашла в себе силы сказать я.

— И что? Отец заплатил за ее акции хорошие деньги. Ее никто не кидал. Да, старого хрыча я кинула. Так заслужил, чтобы его кидали. Его ведь ребенок совершенно не интересовал. Он ко мне ушел от жены не из-за ребенка, а из-за бизнеса моего отца. Плевать он хотел на ребенка. Он бы десять детей бросил и глазом не моргнул. Я роль свою сыграла — показала, что влюбилась безумно, а он подыграл. Брак по расчету, только у Витеньки расчет оказался неправильным.

— А ребенок у тебя от Юры, которого мы сейчас идем спасать? — уточнил Валера.

— Ага, — кивнула Полина. — А старому хрычу я лапши на уши навешала. Иначе мне предприятие было не получить. Он дико обрадовался, что я от него беременна — мгновенно замуж позвал. Думал, что я, единственная дочь Купца, теперь никуда не денусь. Ха! Он и представить себе не мог, какой план я разработала! Ну а то, что под него лечь пришлось, когда я Юру люблю? Не я первая, не я последняя, кому пришлось платить сексом за то, что хотела получить.