Турецкий вышел из комнаты, а потом вернулся вместе с остальными из команды «Пятого уровня».

– Ну ладно, – сказал он, – садитесь, детки, слушайте сказочку.

К этому моменту Турецкий успел мобилизоваться. Что-то он действительно разволновался. Ляффон – не девочка из института благородных девиц, выкрутится из любой ситуации. Кроме того, они же и сами хотели вывести ее на связь. Она даст о себе знать, когда сможет.

– Я люблю сказки, – проворчал Гарджулло. – Только со счастливым концом.

– Конец этой сказки мы сами сочиним, – ответил Турецкий. – А сказка вот какая…

Когда он был обыкновенным следователем прокуратуры, предпочитал говорить мало и туманно. Такая у него была примета: пока не раскрутил дело, не спугни. Говорят, у артистов, художников – та же история. Очень в приметы верят, предпочитают до поры до времени молчать.

Но теперь он был руководителем группы по борьбе с терроризмом при ООН «Fifth level» («Пятый уровень», или, как любили шутить полиглоты команды, «Пятый левел»), обучал самых лучших ребят со всего мира одному простому и самому сложному делу – бороться со злом.

И теперь он должен был говорить много и обстоятельно.

И начал издали. С 1952 года. За два года до открытия якутских кимберлитовых трубок на Кулойском плато, в ста сорока километрах к северо-востоку от Архангельска, было обнаружено крупное рассыпное месторождение алмазов.

Грандиозное это открытие привело изощренные умишки МГБ к не менее грандиозной идее, которая уложилась в план с красивым названием «Кристалл». Лично Берия его разрабатывал. А цель была простой – создать огромную теневую сеть алмазного рынка на основе сырья с Кулойского месторождения. Результатом этих хитростей должно было стать обвальное падение цен на алмазы на мировом легальном рынке, полное разрушение сети сбыта «Марс» и разорение его официальных дилеров.

– Несколько вопросов на засыпку, – остановил свое повествование Турецкий. – Сами скажите, был это план осуществлен или нет?

Команда задумалась буквально на секунду.

– Ограбление правительственного поезда в Швейцарии! Пятьдесят второй, ноябрь, – подняла руку Вильсон. – Тогда пропало бриллиантов на сумму двести миллионов долларов…

– Есть! – кивнул Турецкий. – А почему пропало?

– Так потому и пропало, – обрадованно закончила Вильсон, – подрыв доверия к «Марс».

– Их украли? – настаивал Турецкий.

– Бриллианты так и не появились нигде, скорее всего, их уничтожили, – закончила Кати.

– Убийство британского премьер-министра, – подхватил Барагин. – В том же году.

– Есть!

– Он должен был представлять в палате лордов проект отношений с «Марс».

– Убийство Махлюфов… Или не попал? – спросил Джек Фрэнки. – Но это в пятьдесят третьем…

– Есть, – подтвердил Турецкий. – Махлюф владел одним из самых больших месторождений алмазов в мире. А с «Марс» у него была пожизненная договоренность. Все верно. Это, ребята, основные вехи. А теперь взрыв в Тель-Авиве. Вот тут есть кое-какие неясности, вернее, одни неясности тут и есть. На конференции должны были подписать очень важный документ между Россией и «Марс». Для России – выгодный более или менее, а для «Марс» – не очень. Дальше вы знаете. Теперь классический вопрос – кому это было нужно? Среди террористов мы находим труп английского разведчика…

– Выходит, это дело рук «Марс»? – спросил Марио.

– Пока не знаем…

– Подождите, а про план «Кристалл»? Почему его недокрутили? – подал голос Гарджулло.

– Ну-ка, интересно, кто как думает?

На этот раз пауза длилась дольше.

– Постойте, – сказала Кати. – Выходит, план стал раскручиваться сейчас? С перерывом почти в полвека…

– Ну, наконец доперли, – грубо хохотнул Турецкий. – Наконец поняли, чем мы занимаемся все эти дни. План снова начинает крутиться. А перерыв был потому, что Сталин помер, Берию расстреляли, МГБ реформировали. Кулойское плато разрабатывать прекратили – слишком дорого. Не окупались алмазы. Вот если бы их гранить…

– А кто-то сейчас стал по новой раскручивать «Кристалл»? – недослушал Джек.

– Да. Именно потому, Витя, я послал тебя в Москву, что этим кем-то мог быть лишь один человек – Цирев.

Солонину стало стыдно так, что он побоялся, как бы его уши не вспыхнули ярким пламенем. Ведь так просто было сложить вместе все эти осколочки. А он, вишь, обиделся, потому как ему не разжевали, в рот не положили, да еще толстой палкой не пропихнули до самой задницы.

– Почему – мог? – спросил Мамонтов.

– Цирев умер, – мрачно сказал Солонин.

– Все логично, – подвел итог Гарджулло. – Только Марго в эту схему не укладывается.

– Да, этого мы не знали, – сказал Турецкий радостно. – Это было тайной за семью печатями. Я думал – это русский. Помните, на записи было какое-то слово по-русски.

– «Счет». Или «считать», – уточнил Барагин.

– Верно. Но это оказался англичанин. Все дело в том, что определенное подразделение английской разведки с 1954 года работает на Аффенгеймера, главу «Марс». Это подразделение – спецслужба корпорации «Марс». Сейчас нам очень нужен там свой человек. Если помните, у террористов мы нашли останки английского разведчика. Бедняга был внедрен МИ-5. Погиб геройски… Но, представляете, как он метался перед смертью. Кончать с собой вместе с арабскими фанатами он вовсе не собирался. Ну вот, а теперь нам надо раскрутить, кто этих фанатов нанял, кто вообще за всем этим стоит…

Команда дружно возмутилась. В общем обиженном хоре теперь мог поучаствовать и Солонин. Но не стал. Ему все еще было стыдно.

Турецкий оправдывался не очень убедительно. Действительно, ребят держали за слепых исполнителей.

– А как говорил Суворов, – резко вскочила Кати, – каждый солдат должен знать свой маневр.

– Что за маневры, Александр? – в лоб спросил Гарджулло. – Что за кошки-мышки?

– Мы должны точно знать, кто снова раскручивает план «Кристалл» – «Марс», Россия, государство или…

– А если не «или»? – мрачно спросил Барагин.

Все с ужасом обернулись на пророка.

– Не имеет значения. – Турецкий хлопнул по столу ладонью. – Не имеет значения.