Что он и почувствовал…

Он больше не плакал…

Он улыбался…

Когда Юра поднялся с колен, держа тело Вики на руках, Ветцалькоатль взглянул ему в глаза и в ужасе отпрянул, стрелой взмыв в хмурое небо своей планеты.

— Передайте моему экипажу, что я их жду на «Катарсисе», — мысленно обратился Юра к мирофеасцу, который в приступе дикого безотчетного ужаса пытался скрыться в облаках.

Яркая синяя вспышка осветила угрюмый пейзаж подножия горы, в которой располагался последний город мирофеасцев — Тлалокан, а старый дракон, справившись с приступом страха, подумал, что ни в коем случае нельзя, что бы этот… архонт получил сокровенные знания, оберегаемые его народом.

«Катарсис» стремительно несся сквозь звездное пространство к межгалактическому туннелю на перекресток транспортных сообщений, для того что бы оттуда вместе с флотом хармозельцев и саламексов, сразу же отправиться в галактики Барбело и атаковать Джаханнам.

Решение отказаться от первоначального плана по освобождению в первую очередь галактик Иалу и Дуата, Юра принял единолично, о чем уже уведомил Уриеля.

Узнав, о решении атаковать Джаханнам, хармозелец, во время сеанса связи, как обычно не выразил никаких эмоций и только утвердительно махнул головой. Их флот должен был выйти в установленное время, через лишь им одним известные межгалактические проходы в тылу у архонтов в галактиках Барбело, и внезапно их атаковать.

Единственным его условием, было лишь его присутствие на борту «Катарсиса» для координации совместных действий.

— Я не думаю, что это хорошая идея, пустить на борт корабля возможных врагов, — пытался вразумить Икина Виктор, находясь вместе с ним наедине в его жилом отсеке.

— Были бы они наши враги, они были бы не с нами, — просто ответил Юра, сидя возле дольмена, в котором покоилось тело Виктории.

— Я по-прежнему считаю, что это ловушка, что бы специально заманить «Катарсис» в засаду.

— То, что ты считаешь, меня не волнует.

— Я уже это заметил и давно, — тихо произнес Алексич. — Зачем тогда нужно было проводить совещание со старшими командирами и спрашивать у них совета, если все равно от их мнения ничего не зависит?

— Обстоятельства изменились, — пояснил Юра.

— Не обстоятельства изменились, а ты… Ты стал другой.

— Меня заставили измениться наши враги — архонты. Было очень большой ошибкой с их стороны похитить, а затем убить Викторию. Теперь я буду решать, какая раса будет доминировать во Вселенной и это точно будут не архонты, — злорадно засмеялся Юра.

— Слушай, — рассвирепел Алексич: — у тебя, случайно, в голове ничего не болит? Мне кажется, что у тебя что-то не совсем с мозгами в порядке.

— Когда кажется — креститься надо, — парировал Юра. — Кстати, что с котом? Он уже проснулся? Я хотел бы с ним посоветоваться.

— Настет говорит, что он скоро очнется. Ее специалисты прилагают максимум усилий, что бы вывести из его организма все токсины, из-за которых он впал в кому.

— Давейфе все-таки ужалили его?

— Нет… Это не яд давейфе. Это синтезированный яд, который периодически ему кто-то вводил.

— Ты хочешь сказать, что на «Катарсисе» есть предатель? — подозрительно спросил Юра.

— Да. Именно так. Поэтому я и хочу тебя предостеречь от необдуманных поступков. Кто-то хочет, что бы ты совершил ошибку, но я пока что не знаю кто.

— Ну, когда узнаешь кто… Тогда и сообщишь мне, а сейчас я сам решаю, что мне делать… Я отомщу им за то, что они лишили меня любви, — злорадно потирая руки, растягивая слова, произнес Икин.

— Если ты так ее любил, то почему тебя не интересует, где твой ребенок? Ты думаешь только о мести, но совсем не озабочен тем, что с плодом вашей любви, — в сердцах кинул ему Виктор.

— Доберемся до Джаханнама, там и спросим, — кинул через плечо Юра и опять уставился в мертвое лицо своей Виктории, безразлично лежавшей внутри дольмена, защищавшего ее тело от тлена.

— Тьфу ты… — плюнул прямо на пол Алексич. — Чувствую, попадем мы с тобой в «впросак» так, что…

— Иди в пилотный отсек, — не дал ему закончить Юра. — Ты там нужнее. Мне нужно набраться сил перед боем.

— Похорони девочку. Зачем тебе ее труп. Она же не «Ленин», — примирительным тоном тихо произнес Алексич.

— Кто? — не поняв, что он имеет в виду, спросил Юра.

— Дед Пихто, — еще раз плюнул на пол Виктор, резко развернулся и вышел.

Юра хотел просканировать его сознание, что бы разобраться, кто такой «Ленин» и «дед Пихто», но усталость во всем теле не позволила ему это сделать. Тем более он задумался над словами Виктора, но не поводу необдуманности своих действий, а по поводу того, что он действительно ничего не чувствовал к ребенку, которого никогда не видел, и, возможно… не хотел видеть.

Отцовские чувства, если они у него и были, заглушало чувство злости и желание мести…

Один из межгалактических рукавов, ведущих из галактики селментов в созвездие галактик Барбело, выплюнул тридцать пирамидальных кораблей.

Вслед за ними, в объятия межзвездного пространства вотчины архонтов, величественно вошел «Катарсис».

Повсюду была абсолютная темнота…

Ни одного светящегося тела или объекта, отражающего свет, в этой галактике не было.

Как и обещал Уриель, которого доставил на борт на своем ликвидаторе Баако, выход из этого туннеля был безопасен. С его слов, беспрепятственный проход им обеспечила работа их кораблей зачистки, которые в это время отвлекали часть сил обороны Джаханнама, что бы «Катарсис» смог, как можно ближе беспрепятственно приблизиться к цели.

Уриель, как и при первой их встрече, прибыл на «Катарсис» в сопровождении четырех своих провожатых, отличить которых друг от друга было невозможно. По-прежнему на каждом из них был одет блокиратор плеромы и наручи. И по-прежнему ни одна эмоция не отражалась на их лицах.

— Как только начнется бой, я сразу передам сигнал нашим силам, и они атакуют корабли архонтов из галактики 654837764, — тыкал тощей ручонкой в проекцию звездной карты Уриель.

— А если сигнал не пройдет? А так, скорее всего, и будет, потому что эти ребята «не пальцем деланные», — задал вопрос Алексич, который находился в полном боевом облачении.

— У нас тут корабли-разведчики, которые скрытно сканируют все пространство не только галактик Барбело, но и смежных с ними территорий, — ответил Уриель. — Они в любом случае, по цепочке передадут о начале операции.

— Хочу есть, — как всегда, некстати, влез в совещание Савитар, который весь светился от гордости, щеголяя в своей новой тунике кремового цвета. Его прямо распирало от удовольствия, а присутствие новых зрителей в лице хармозельцев, добавило ему еще больше напыщенности и уверенности в своей неотразимости.

Помимо операторов-саламексов, Уриеля и его провожатых, Юры, Алексича, Нака и Савитара в пилотном отсеке находилась Настет и Камила, искусственная нога которой, от мощности полученного боевого заряда, светилась даже сквозь зеленую тунику, в которую ее все-таки заставил облачиться перед боем Баако.

Она хотела быть вместе со своим любимым на его ликвидаторе, но Виктор уговорил ее остаться с ними, убедив, что без ее помощи в случае, если архонты смогут телепортировать на «Катарсис» десант из малседонцев, им не справиться.

Правда, когда она появилась, то случился небольшой казус, из-за которого она от злости чуть не разрядила весь энергетический заряд своей уникальной ноги-орудия прямо в пилотном отсеке.

Дело в том, что Настет желая сделать комплимент Камиле, упорно не желавшей носить защитные туники, сказала ей, что она в этой тунике выглядит, как настоящая… «засранка»…

Благо, что Алексич был рядом и сразу же, что-то зашептал на ухо негритянке, крутя у себя указательным пальцем возле виска.

В итоге, та обидчиво надула и так полные губы, и молча сидела в одном из кресел, пытаясь найти на центральной консоли изображение Баако.