Дану лежала на шезлонге в ярко освещённом саду с редкими экзотическими цветами, которых я никогда раньше не видела. На пышной зелени видны бутоны, и каждый редкий цветок словно сиял изнутри. Слева от сада расположился бассейн, и по сверкающей поверхности воды плавали цветы лотоса и лилии. Даже не спрашивая, я знала, что Дану создала Царство по образу своего волшебного сада. Бутоны раскрылись, выпустили в воздух пьянящий аромат и закрылись.

— Красиво, правда? — спросила Дану, на лице которой отразилось солнце.

— Мне плевать на чертовы цветы, — прорычала я, не сумев скрыть страха в голосе. — Я не могу потерять тебя, ведь только обрела. Не могу принять того, что тебя никак не спасти.

— Ты не потеряешь меня. — Она повернулась ко мне, и сейчас была похожа на меня. Платиновые локоны ниспадали на плечи, а лазурного цвета глаза смотрели на меня. — Ты моя дочь. — Она рассмеялась, но натянуто. — Как думаешь, откуда взялась твоя красота?

— Ты такая настоящая? Без магии? — спросила я, ошеломлённая тем, насколько мы похожи. Я подошла к большому камню и села на него рядом с ней.

— На протяжении многих столетий лишь несколько существ видели мой истинный облик. И ты одна из них. Я больше не могу использовать гламур, — объяснила она, отмахиваясь, будто только что сказала, что завтра не будет дождя или чего-то обыденного. — А ещё я не могу использовать магию. Судьба сказала, что у меня осталось совсем немного времени, поэтому я послала за тобой. Я слышала о твоей потере из-за вмешательства во время спасения любимого, и сожалею о ней. Ни одна мать не должна терять ребёнка, но мы знали, что если даже расскажем о малыше, мало что изменится. В конце концов, ты моя дочь

— Судьба сказала, что заблокировала чувство потери.

— Да, — призналась она. — Я попросила об этом, потому что у меня есть к тебе просьба. Кое-что эгоистичное, но столкнувшись со смертью, я нашла то, что страшнее её.

— Ты и твои загадки, — задумчиво произнесла я. — Ты знала, что всё вот так произойдёт, так зачем это делать? Почему ты выбрала меня, а не себя?

— Да, я Богиня, но я твоя мать, — сказала она, как будто это всё объясняло. — Я бы, не задумываясь, сделала это снова. Ты моё творение, и самое дорогое для меня. Ради тебя я пожертвую жизнью, как и Фейри, чья любовь к тебе может спасти твоих детей. Они — ключ к исцелению Царства, да, но они же и ключ к его гибели. В пророчестве не говорится, что именно может произойти и почему. Твои дети связаны с обоими мирами, поэтому стали ключом к разрушению порталов. Они запустили пророчество в тот момент, когда сделали первый вдох, но это не конец Царства Фейри. Ты — это сами Фейри, Синтия. И Царство будет жить так же долго, как и ты, даже если сейчас нестабильно.

— Порталы нельзя закрыть?

— Нет, но Царство не соединиться с Террой. Царство открыто для Терры, но пока оно вытягивает жизнь из Терры, исцеляет и тот мир в ответ. В конце концов, решение найдётся само, поговори с оленем, он тебя направит. Хватит об этом, — она обернулась, прерывая ход моих мыслей. — Моё время на исходе, и я должна спросить у тебя кое-что важное. — Склонившись, она зашептала мне на ухо, и от её слов на моих глазах появились слёзы и мир перевернулся с ног на голову. Кивнув, я отстранилась.

— Да, — без раздумий согласилась я.

— Я люблю тебя, Синтия и всегда буду любить. А ещё всегда буду с тобой, обещаю. Во всех твоих делах и поступках, я буду рядом, — заверила она и кивнула Судьбе. Я посмотрела на богиню, которая улыбнулась мне.

— Нужно поторопиться, прощайтесь, леди, — приказала она.

Я шла по густой траве долины, а звук одного из ручьёв, питавших бассейны Царства, стал громче. Здесь было спокойно и так красиво, воспоминания об этом месте прочно укоренились у меня в голове. Сюда привёл меня Райдер после Дикой Охоты. Здесь мы впервые были вместе. Занимались любовью, если это можно так назвать. В первый раз всё произошло первобытно, но этим словом можно описать всё, связанное с Райдером. Он до мозга костей доминант, и мне нравится это в нём. Я всегда этого хотела, хотя и боялась принять свои к нему чувства. Он заставил меня посмотреть в лицо своим чувствам и принять то, в чём я боялась признаться. Наши отношения начались сложно, и их можно назвать самой невероятной поездкой на американских горках, но я не могла представить жизнь без Райдера.

Когда я его потеряла его, не могла дышать. Он мой воздух, сама квинтэссенция жизни. Мы сталкивались с потерями, сражениями и многим другим вместе. Смерть пыталась нас одолеть и проиграла. Цена за нас оказалась велика, но все трудности стоили того.

— Неприятно разочаровывать тебя, но так не пойдёт. Это не сработает. — Ристан покачал головой, осматривая бассейны и пруды. — Здесь мы беззащитны и не можем гарантировать, что на нас опять не нападут. У меня есть намётка, где лучше устроить церемонию, хотя у твоей идеи приёма есть пара достоинств.

— Лишь пара? — Я бросила на него обиженный взгляд, а он пожал плечами. — Медовый месяц. Вот что я с нетерпением жду. — Я ухмыльнулась и наигранно подмигнула ему. На что Ристан фыркнул.

— Я же просто рад, что ты решила провести медовый месяц не в замке, — ответил он с понимающей улыбкой. — Боги знают, когда вы сходитесь в постели, барьер вокруг замка шипит от напряжения.

— Ты это чувствуешь? — выдохнула я

— А чего ты ожидала, Цветочек? Ты — Богиня Фейри, а твоя мать — Богиня Плодородия. Когда вы трахаетесь, даже цветы это чувствуют. Прошлой ночью они расцвели. Знаешь, эти цветы распускаются лишь раз в год, но своей силой вы их пробудили. Ивы плакали, и животные… даже не спрашивай, что они делали. Когда вы счастливы, земля это чувствует, но когда вы занимаетесь сексом, то и земля тоже. Ты — часть всего этого. — Он откинул волосы с лица и оглянулся на долину. — Что-нибудь слышно о ней? — спросил он неловко.

— Да. Вчера я её мельком видела, — тихо ответила я, смотря, как Демон хмурится. — Ты расскажешь мне, что между вами случилось?

— Всё сложно, — пробормотал он, отворачиваясь.

— Это я уже поняла, Ристан, но ты её любишь, — заметила я, смотря на то, как он напрягается. А затем улыбнулась. Он любил её, по крайней мере, до тех пор, пока между ними не разразилась вражда. Я не сомневалась, что он любил Оливию всем своим естеством, но в то же время влюблён в Дану.

— Она подарила мне ребёнка. — Он небрежно пожал плечами. — Всю вечность я буду гадать, мой ли он, или её.

— Твой, и я могу сказать пол, если хочешь. — Я всё чаще открываю в себе новые силы. Но, как я узнала пол их ребёнка, точно сказать не могла. Вероятно, их дитя связано с землёй, а я связана с ней.

— Ты знаешь, кто у нас будет? — Он обернулся и вытаращился на меня с нечитаемым выражением лица. — Откуда ты знаешь, что ребёнок наш, и что она не подсадила нам другое семя?

— Ребёнок полу ангел, полу демон, — пояснила я. — О, я уверена, она могла бы создать шикарный коктейль Демгела, но для чего? Бессмысленно делать что-то подобное, вместо того, чтобы вернуть то, что у тебя отобрали. Ваш ребёнок связан с землёй, как и ты. Кстати, малышу не нравятся солёные огурцы, которые Оливия продолжает есть. И я понимаю ребёнка. Она макала их в острый соус и арахисовое масло.

Ристан ухмыльнулся и кивнул.

— У неё просыпаются странные желания.

— Солёные огурцы в остром соусе и арахисовом масле ерунда по сравнению с тягой к человеческим сердцам. Думаю, что маленький демон растёт с жаждой крови. Хотя, реакция Оливии на эту тягу была офигенной, — я засмеялась, а Ристан скривился. — Ребёнок твой, Дану не стала бы так с тобой поступать. Она сказала, что вылечила тебя, потому что задолжала.

— Задолжала, — фыркнул он. — Это слабо сказано и сильно упрощено. Я не совсем уверен, что ты разбираешься в желаниях Дану, прорычал он с жёстким взглядом. — Я был её любовником. Ну, одним из них.