— Беспроторица? — вставил Михаил, — Надо начать сопротивляться! Переступить через себя и…
— Не заводи об этом даже речи!
Такого не простят нам никогда! — гневно вскрикнул Андрей, —
Никто не будет слушать негодяев,
Желающих ударить пацанов.
Скорей всего, и нет у нас той силы,
Что может побороть златых детей!
— Отлично, — подытожил Волна, — Олово захлебнется в катаклизме…
— А вот за это, можешь быть спокоен.
Не захлебнется, не погибнет Мир.
Огромные возможности «Олимпа»,
Пошли потоком на борьбу со злом.
Идет процесс порядка наведенья,
Но нам необходимо уходить!
— Куда?!! — хором спросили собравшиеся.
— Туда, куда попасть не сможет стража.
Где можно контролировать проход.
А мест у нас таких совсем немного:
В Преддверие нам уготован путь!
— В Предбанник? — удивился богатырь, — Кто же туда пустит?
Андрей рассказал, что официально проход не разрешат, но и сдерживать не будут. Предбанников много, но кроме ближайшего, зеленоградского, остальные перекрыты. Их словно заманивают, заталкивают в него, и другого выбора, кроме как подчиниться, нет.
— Предбанник нужен нам, но как туда проникнуть?
И с Оловом не утерять бы связь.
Второе легче — есть же телевизор.
Возьмем с собой, я помогу слегка —
Сигнал не будет четким, ясным,
Но основное мы узрим, поверь.
А значит, главная сейчас задача:
Предбанник нужен нам, но как туда попасть? — повторил Истинный.
— А как туда попасть? — Ждан переадресовал вопрос гиду.
На Площади есть здание, проход через которое и есть путь в Предбанник. Так гиды попадают к новоприбывшим. В обычное время проход охраняют два-три стражника, но, что там творится сейчас? Увеличена охрана, в связи с восстанием протозанщиков или, наоборот, снята?
Андрей уверен, что силы саврииловцев направлены на Олово, и усиленной стражи у Преддверия не будет. Савриил догадывается, что бунтовщики хотят попасть в Предбанник, но парадокс в том, что ему выгодно пропустить их. Там протозанщики будут изолированы и не так опасны, а выбраться смогут, лишь добыв Златник. Враг же приложит все силы, чтобы этого не произошло. Получается странная картина: заговорщикам нужно попасть в Предбанник, а Савриилу удобно их туда пропустить.
— Вот так вот, мы зависим от монеты.
И сила Златника откроет путь для вас.
— Для нас?
— Я не утратил способ перехода.
Могу в любой момент вернуться вспять.
— Но тебя сразу прихлопнут?
— Скорей всего, только к чему об этом?
— Другие предложения есть? — Михаил поднялся, оглядывая протозанщиков, — Если нет — идем в Предбанник!
* * *
— Смотри — Москва! — вскрикнул Антип.
— Что? — тихо переспросил Рустам, опасаясь за психику друга.
— Крейсер «Москва»! Флагман Черноморского Флота. Он здесь, в Севастополе, базируется.
— Фу, испугал! Я уж подумал, ты… того… — приятель недвусмысленно покрутил пальцем у виска.
— Нам надо на остановку, — не терпящим возражения тоном, заявила Кася.
— Ты-то откуда знаешь? — прищурился Анти-поэт, — Бывала в Севастополе?
— Не знаю…
— Слушай, давай бросим ее, а? — открытым текстом высказался Антип, — Зачем мы таскать с собой двинутую эпилептичку?
— Мы и не таскаем, — пожал плечами Рустам, — Она сама…
— Таскаюсь за вами, — закончила за него девушка, — А больше некуда идти…
— Бред! — не унимался Антип, указав рукой направо, — Иди — вот туда или наоборот, ступай налево! На север, на запад, на восток. Планета большая.
— Не могу… я боюсь.
— А я тебя боюсь! — честно признался бандит, — Сказали никому не доверять.
— Не знаю… но девчонка не отстанет! Это же очевидно. Может, она то же какая-нибудь помощница, просто… просто не знает об этом… — Рустам осекся, понимая, что сморозил глупость.
— А я сейчас тресну ей в лоб, и сбежим, пока она без чувств будет.
— Точно, без чувств… Смотри.
Кася снова потеряла сознание. Тощее тельце упало на асфальт, глаза закатились, побледневшие губы прошептали в бреду:
— Тезка, тезка… нужен тезка…
— Во, отлично! Ей нужен тезка, — Антип передернул плечами, — Мало одной припадочной с космическим именем — вторую подавай. Таких, небось, больше и нет.
— Давай сбежим?
Жалко и неудобно оставлять беззащитную девчонку. Совесть покалывала Рустама, но неведомое доселе чувство говорило: надо! Появилась уверенность, что свершается нечто важное, нечто главное в их, порой бестолковых, жизнях. Что-то такое, по сравнению с чем остальное — мелочь. Постояли некоторое время около девушки, словно простились, и быстрым шагом ушли прочь.
— Вам следует поторопиться! — перед друзьями возник знакомый уже старик.
— Ты? Как ты сюда успел? — Антип обрадовался новому знакомому, ожидая помощи.
— Я и должен всегда успевать. Но хватит уже болтать — вас ждет дело! — настаивал гость.
— Пошли, — согласился Рустам.
— Подождите, — остановил старик, — Вы запомнили, что она сказала?
— Запомнили, — произнес Рустам, но ничего рассказывать не стал — торопился уйти.
Не оглядываясь, друзья продолжили путь, а дед затерялся в толпе. Антип бывал в Севастополе, и маршрут проложил быстро: несколько остановок на троллейбусе, несколько метров пешком — вот и древние руины Херсонеса. Вековые останки великого города. Место, где крестился князь Владимир, откуда пошло по Руси Православие.
— Значит так, — подытожил бандит, — надо показать фотографии церковь, а в Херсонесе есть Владимирский Собор. Итого, что может быть проще: войти, показать и уйти?
Камни обозначали границы древних улиц, принося в настоящее прошлое. Руины перед Храмом видны для ока, но поговорочный зуб неймет действительность — попасть в Херсонес нельзя. Серый полупрозрачный купол накрыл его, преграждая путь.
Высокий Владимирский собор едва заметен под мутным покровом, и лишь массивная маковка поблескивала позолотой. У самой земли развалины и вовсе сокрыты клубящейся тьмой. Все это неприятно, страшно, но ни в какое сравнение не идет с тем ужасом, что внушают твари, ползающие внутри.
Еле различимые силуэты шастают меж камней. Огромные, несуразные чудища не похожи на обычную стражу — по земле перемещаются здоровенные монстры, занятые неведомым делом. Их рост превышает три метра, но бугристые хребты изогнуты к земле, и они ползут, похожие на гигантских уродливых насекомых. Длинные ноги с хрустом переступают по камням, задрав колени на уровень скрюченных спин. Руки, с полуметровыми, узловатыми пальцами, ковыряются в руинах, выпуская из земли гейзеры черного дыма. Нет ни лиц, ни рож, ни морд — одни прорези для желтоватых мутных глаз и отверстия шипящих ртов, теряющиеся в лохмотьях плоти.
У купола четко обозначена граница, и Антип с Рустамом остановились перед ней, опасаясь зайти внутрь. Туристы, желающие видеть Херсонес, приближались к ним, но в последний момент меняли решение и удалялись. Ничему не удивляясь. Ничего не замечая. Только избранным дано видеть подлинную картину, удел обывателей — подчиняться воле мрака.
