Не знаю, может, у него тогда была какая-нибудь «подруга», с которой он встречался, но он не переступил через мое желание. Теперь я понимаю, что была эгоисткой, и что нужно было думать не только о себе, но тогда, в десять лет, я не думала ни о ком, кроме себя самой.

Когда мне исполнилось шестнадцать, бабушка окончательно переехала в деревню, с котом и двумя собаками. Она с детства научила меня всему, что должна уметь женщина – готовить, убирать, стирать, гладить и прочим «женским штукам». А папа научил тому, что умеют мужчины. Мы с ним каждое лето проводили все выходные на даче, облагораживая бабушкин дом. Так что в семнадцать я была настоящим «универсальным солдатом».

Поэтому, когда отец принес мне пересоленный бульон с недоваренной куриной ногой, я долго смеялась, сбиваясь на кашель.

Было решено «вызвать» из деревни бабушку. Мы планировали на сам Новый Год поехать к ней, но моя болезнь нарушила все планы.

– Милая, Веня звонил, сказал скоро придет, – папа осторожно поправил одеяло и привычным движением прикоснулся губами ко лбу, проверяя температуру, – у тебя снова жар.

– Я выпила таблетки, скоро должно отпустить, – прохрипела я.

– Хочешь, я скажу твоему жениху, чтобы пришел завтра? – улыбаясь, спросил отец.

– Папа, – я с укором посмотрела на него.

– Другу, – он поднял ладони вверх, смеясь, – твоему другу.

– Да нет, только дай ему маску, чтоб не заразился, – ответила я, громко шмыгая носом.

– Как скажешь, милая, – он подошел к окну и открыл форточку, – я сделаю тебе чай с лимоном. Пусть пока проветрится.

– Спасибо, пап.

Веня пришел через час. Красный с мороза, он натянул на лицо маску так, что было видно только светлые глаза, сверкающие каким-то восторгом.

– Ты чего такой радостный? – спросила я с долей ревности. Я, значит, лежу болею, а он счастливый и здоровый чему-то сидит и радуется. Ладно, возможно, немного эгоизма я все же сохранила.

– Вечером с Настей в кино иду. Я думал, она, как всегда, со своими девчонками будет, а она, оказывается, одна собралась. Только со мной. В смысле, мы вдвоем.

– Значит, это полноценное свидание? – тихо спросила я.

– Наверное, – пожал он плечами, – я был бы не против. Она мне с седьмого класса нравится.

– Позвони потом, расскажи, как все прошло, – улыбнулась я.

– Обязательно. Ты как себя чувствуешь? Может, тебе что-нибудь нужно? – вспомнил, наконец, обо мне товарищ.

– Все нормально. Папа иногда пытается меня отравить, но это не специально. Я надеюсь, – усмехнулась я. – Скоро приедет «тяжелая артиллерия» в виде бабушки, так что, я уверена, она меня быстро поставит на ноги.

– Я надеюсь. Будет обидно проваляться все каникулы с температурой.

– Да. Я так хотела пойти на концерт сегодня, – вздохнула я. На самом деле, это – расстраивало меня больше всего. Но в любом случае я на него вряд ли бы попала. Не думаю, что я нашла бы в себе достаточно смелости, чтобы отправиться туда одной. Тем не менее, было обидно.

– Ой, сходишь еще, – махнул рукой Веня.

– Я просто ей обещала… – пробормотала я.

– Марина, сейчас главное – твое здоровье, – поучительно сказал друг.

– Тебе папа заплатил, чтобы ты это сказал? – усмехнулась я.

– Нет, я просто умный, – улыбнулся друг. – Ладно, я пойду. А ты выздоравливай. И больше спи. Завтра я позвоню.

– Пока. Не будь плохим мальчиком, – пошутила я, – или… Наоборот, будь.

– Я разберусь, – Веня похлопал меня по одеялу и вышел из комнаты, оставив меня в полном одиночестве.

Мы вышли из галереи, когда на улице было уже темно. Фонари освещали проспект и редких прохожих. Небо было темное, почти черное.

– Ну что, домой? – Веня слегка поежился, поднимая ворот пиджака.

– Есть еще какие-то предложения? – спросила я, делая со своим пиджаком то же самое. Было прохладно и даже промозгло. Собирался дождь.

– В бар? Мы будем странно там выглядеть, – пробормотал друг, осматривая нас обоих.

– Согласна. Поехали ко мне. У меня еще осталась та бутылка, которую мы не допили в прошлый раз.

– Ты серьезно? Марина, ты слишком скучно живешь. Это было два месяца назад. У меня этой бутылки не стало бы уже через два дня, – воскликнул Веня.

– Ты сейчас близок к тому, чтобы я отменила свое приглашение, – проворчала я.

– Ладно-ладно, – усмехнулся друг, – пойдем, поймаем такси.

Мы сидели в уютной гостиной, которую я обставляла по принципу «меньше вещей – меньше уборки». Здесь был только диван, низкий длинный столик со стеклянным верхом, напротив дивана – широкий телевизор, висящий на кронштейнах, а в противоположном углу комнаты стояла моя гордость – собственноручно собранный мощный компьютер. Он был идеален как для работы, так и для игр. Играми я увлеклась еще в школе. Тогда вышла первая «GTA» от третьего лица, и я «пропала». Веня не разделял моей любви к компьютерным играм, да и в школьное время я не играла так часто, как хотелось бы. «Художка», бассейн и учеба отнимали слишком много времени. Но теперь я могла себе это позволить, поэтому частенько, когда выходные были свободны, я погружалась в виртуальную реальность. На полке над столом стояло огромное множество дисков с разными играми и ПО. Рабочие стояли слева, игровые – справа. Четкое разделение. Четкий порядок.

– Я тебе говорил, что у тебя дома я чувствую себя, как в операционной? – спросил Веня, когда я налила ему виски в стакан, добавила лед и поставила все это на пластиковый квадратный подстаканник.

– Я просто люблю порядок, – невозмутимо ответила я, проделывая то же самое со вторым стаканом.

– Это странно. Ты можешь «забить» на то, чтобы погладить майку или подстричь ногти, но… Черт, в твоем туалете можно есть с пола!

– Именно этим ты и займешься, если не перестанешь приставать ко мне с чистотой моего дома, – спокойно проговорила я.

– Я знаю, почему это происходит, – не унимался друг.

– Правда? – вздохнула я. – И почему же, мой дорогой доктор-психиатр?

– Потому что тебе нечем больше заняться. Ты же только работаешь! Вот скажи, когда ты в последний раз ходила на свидание? – он уложил голеностоп одной ноги на колено другой, рукой опираясь о спинку дивана.

– В прошлом месяце, – ответила я.

– Нет. Это я тебя заставил, – покачал он головой, – когда ты в последний раз сама назначала кому-нибудь встречу?

– Да не помню я! – я начинала терять терпение. – Что ты пристал ко мне? Мне двадцать девять, у меня разгар карьеры, я что, не могу просто не быть зацикленной на отношениях? Это не самое важное в жизни.

– Правда? Когда-то я слышал от тебя совершенно другое.

– Когда-то и у тебя волосы на голове были гуще. Все меняется, – фыркнула я.

Веня сидел с вытаращенными глазами, так и не донеся стакан до рта.

– Ты… Ты хочешь сказать, я лысею?! – голос парня перешел на фальцет.

– Нет, – я снова вздохнула и закатила глаза, – это я так, к слову.

– Точно? – друг с недоверием смотрел на меня.

– Да. Ты просто разозлил меня. Веня, я не прячусь от отношений и людей. Просто мне никто не нравится. Правда.

– Это грустно.

– Грустно, Веня, это когда ты встречаешься с человеком полтора года, и в один прекрасный момент понимаешь, что вас абсолютно ничего не связывает. Когда ты смотришь в глаза этому человеку и видишь в них любовь, но знаешь, что в твоих – только мысли о последнем проекте. И вот это вот – грустно.

– Ты о Юле? – тихо спросил Веня.

– О Юле, о Светочке, о Наташе. Сколько их еще будет? Мне попадались поистине прекрасные женщины. Но ни одна у меня не вызывала таких эмоций, каких бы мне хотелось. Я ничего не могу с этим поделать. Я не могу заставить свое сердце любить.

– Светочка мне нравилась больше всех, – пробормотал Веня, – она была такой… светлой. Ей действительно подходило это имя.

– Да. Поэтому я и сбежала от нее быстрее всех. Мне было так неудобно… Было ощущение, что я пользуюсь ее добротой, ее чувствами. Я знала, что не полюблю ее. Я хотела. Правда, хотела. Но знала, что не смогу. Решила, что я просто не имею права держать ее около себя, в то время как, возможно, где-то ходит тот, в смысле, та, которая ее полюбит. Которая даст ей все то, чего она заслуживает. Я просто понимала, что ни с одной из них у меня ничего не выйдет. Поэтому не заставляй меня ходить на свидания и строить искусственные отношения. Я уверена, что если мое сердце кого-то выберет, я это пойму.