— Тебе удивительно везёт на контакты с редкими расами, — проговорил Ллэр. — Отец — доа, дочь от тлай, опекун — атради, да и тот не рядовой… — посмотрел на Миру. И вдруг улыбнулся. — Котёнок, твоя мать, конечно, та ещё штучка, но ты во всех смыслах настоящее чудо. Наполовину тлай, четверть доа и четверть актарионки. Не хватает в наборе только вильʼлари.

— Они — не гуманоиды, — встряла Роми. — Вильʼлари. Были. Потомки каких-то насекомых. Яйцекладущие и генетически несовместимые ни с кем, кроме самих себя. А вот тлай… — она покачала головой. — Самые сильные. Самые могущественные. Самые… самые! Говорили, для них не осталось неизлечимых болезней, кроме старости, которую они холили и лелеяли, как самое важное, что существует во Вселенной. И они… существуют?..

— Да, но единицы. Их мир давно погиб, те, кто выжил, перебрались в Актарион. Тлай слишком уязвимы. Теперь старость — непозволительная для них роскошь. Мало кто доживает до двадцати пяти, — по-прежнему глядя на небо, ответила Таль. Посмотрела на Ллэра. — Редкие расы — не везение. Судьба, — грустно улыбнулась, — и моя работа. Но несмотря на это когда Миру привезли без сознания, я далеко не сразу поняла, в чём дело. И подумать не могла, что её отец… Мы никогда не поддерживали отношения, вряд ли он жив. В общем, пары исследований и одного путешествия в память хватило, чтобы распознать вирус и его причины. Вот тогда всё окончательно прояснилось — и почему я беременной попала в Плешь, и как это случилось, и что дело вовсе не в генах доа, и что Мира умирает. Оставался только один способ её спасти. Теоретически — простой, практически… — она помолчала. — Никто и никогда такого не делал. Результаты могли удивить. И удивили.

— Что именно ты собиралась сделать со мной? — Мире всё-таки удалось сбросить с себя охватившее оцепенение. Даже улыбнуться — неестественной глупой улыбкой окаменевших губ.

— Окунуть тебя в Плешь, чтобы сделать сильнее. Когда-то раса Тлай могла лечить самих себя. Они умели заставлять собственный организм восстанавливаться, регенерировать клетки до полного выздоровления. Это и была моя главная цель. А если не получится, существовал план Б — если Плешь не сможет разбудить спящие в тебе гены, то видоизменить тебя саму — превратить в доа или, — Таль еле слышно вздохнула, посмотрела на неё, — в атради, если это останется единственным выходом. Но Самар отказался помочь. Заявил, что нельзя оживлять эти гены, что это обязательно спровоцирует необратимые катаклизмы в Тмиоре, с которыми он уже не сможет справиться, что в конечном счете это погубит его мир и всех атради. А он этого никогда не допустит, — она перевела взгляд на Ллэра, потом — на Адана и снова на Миру. — Я не поверила. Решила, что дело в его ненависти к тлай, даже если речь идет об очень далёких потомках, даже если — о моей дочери, которую он сам когда-то спас. И сделала по-своему. Обманула Самара. Предала… Перешла в Бэар, выбрала подходящего донора. Тебя, — Таль обернулась к Адану. — Придумала, как соединить биополя, как накачать Миру твоей кровью, как спровоцировать ваше попадание в Плешь. Это и был мой план, — вздохнула. — Сущая ерунда по сравнению с тем, что когда-то проделал Самар с доани.

— Могло ведь не сработать, правда? Я могла просто погибнуть… — Мира осеклась, нервно передёрнула плечами, шумно выдохнула: — Почему могла? Я почти погибла. И если бы не Ллэр…

— Могла. Но другого способа у меня не было. Ни спасти тебя, ни вернуть все потенциальные способности доа Адану, а это было необходимо. Вы оба должны были сначала попасть в Плешь, чтобы начались метаморфозы, а уже потом… Только всё сразу пошло не так. Из-за неё, — Таль кивнула на Роми.

— И чем же я так всё испортила? — спросила Роми.

— Испортила? — переспросила Таль. Пару секунд пристально смотрела Роми в глаза. — Нет, ты не испортила, хотя можно сказать и так. Но я предпочитаю другую формулировку: не справилась.

Адан усмехнулся. В их недавнем разговоре на крыше Гиганта Ли обвинила Роми как раз в том, что она испортила её план. Интересно, что заставило Таль стать покладистей? Куда подевалась эгоистичная самоуверенная стерва, которой ни до кого нет дела? Неужели их близость тому причиной? Или всё это — игра, очередной обман, чтобы добиться каких-то своих целей? Хотелось верить, что нет, но Адан не спешил.

— Хорошо, пусть будет не справилась, — Роми спустила на пол ноги. Выпрямилась. — С чем?

— Ты — Смотритель, опытный, но ты отправила их обратно, не задумываясь. Ты не сумела разглядеть в Мире ничего особенного, странного. Если ты и заметила что-то подозрительное в том, как такие оказались там да ещё и одновременно, то ничего не предприняла, чтобы выяснить, расспросить, а просто вышвырнула обоих туда, откуда они явились, — Таль усмехнулась. — А потом зачем-то бросилась за Аданом, заставила подняться в воздух на кабриолёте, не подумав, что после Плеши это как минимум неразумно и опасно. В итоге спровоцировала аварию, в которой Адан мог погибнуть, привлекла внимание Гончих, объединила ваши биополя и подвергла Адана ещё большей опасности.

Роми покусала губу, словно размышляла, стоит ли вообще заговаривать.

— А раньше ты обвиняла меня, что мы такие-сякие, отлавливаем, дурим, меняем… Не отловили — тоже плохо, — задумчиво проговорила она. Алэй положил ей руку на плечо, Роми тут же бросила тихо, чуть раздражённо: — Не беспокойся, я не собираюсь заводиться. — И он сразу же выпустил её, едва слышно хмыкнув и махнув рукой. — Таль, ты права, я ничего не предприняла. Ты, видимо, не так уж много знаешь о Смотрителях. Мы не спим и видим, как бы захомутать очередного беднягу в свои сети. Не все такие внимательные, как Самар. Не всем есть дело. Мне в тот момент не было, меня ждали в другом месте. Возможно, окажись там кто-то, кто маялся дома от скуки, то всё пошло бы по другому пути. Но не повезло, я хотела побыстрее со всем этим разобраться, — она помолчала. — Не знаю, почему вышвырнула Адана из Плеши. Я могла бы даже сказать, что не делала этого. Сознательно — нет. Мира же… — Роми покачала головой. — Ты снова права, я не разглядела. То есть совсем. Мира ведь даже не слышала никогда об атради. Не понимала, кто я и где находится. Потенциал — в тот момент — почти на нуле. Может, слишком много намешано, чтобы через этот коктейль легко читать суть. Может, я просто была невнимательной. Но Плешь время от времени затягивает тех, кто не станет атради, и мы просто стираем им память об этом событии, — она перевела взгляд на Адана и опять посмотрела на Миру. — Можете считать это жестокостью или эгоизмом или высокомерием, чем угодно, но какая польза просто знать об атради и Плеши? Когда-то давно мы так решили… Я пошла за тобой в Актарион именно поэтому. А когда увидела взрыв… не знаю, — криво улыбнулась. — Стало интересно. Необычно. Нестандартно. Если бы не это, я бы вернулась за Аданом позже. Просто потому что так мы поступаем. Приходим потом. Объясняем. Или же новичок оказывается в Плеши во второй раз.

— Смахивает на оправдание, — улыбнулась Таль. Как-то очень естественно, совсем без злости или насмешки, скорее, дружелюбно. — Не стоит. Я не обвиняю. Констатирую факт. Своими действиями ты многое изменила, мой план рухнул. Тмиор — тоже. И в это каждый из нас внёс свою посильную лепту.

— Я не оправдываюсь. Просто хочу, чтобы не оставалось никаких недомолвок.

— Давайте по порядку, — заговорил Ллэр. — О лепте мы уже достаточно знаем, а чего не знаем, можем додумать. Если бы Смотритель повел себя иначе — Тмиор бы всё равно рухнул. Таль, в чем заключался твой дальнейший план?

— Не рухнул бы, если бы вы не притащили Миру в Тмиор. Её надо было всего лишь чуть-чуть задержать в Плеши, а потом вернуть в Актарион. Об остальном я бы позаботилась. Мира бы вылечилась от вируса и продолжила жить обычной жизнью. Я вовсе не собиралась делать из неё подопытного кролика, я всего лишь не хотела её смерти.

— Неужели? Если бы Ллэр меня не спас, я бы сгорела заживо, — вмешалась Мира.