— Не провоцируй меня. Пожалуйста, — прошептала она. — Не вынуждай сделать что-то такое, о чём мы оба пожалеем.

— Уверена? — так же тихо спросил Ллэр.

— Это вопрос-ловушка?

— Как почти все мои вопросы, — отходить он не спешил, улыбался краешком губ. И смотрел ей в глаза.

— Я заметила.

Уже знакомая волна вновь напомнила о себе, и больше сопротивляться желаниям Мира не собиралась. Шагнула вперёд.

— Выбирай. Или ты меня целуешь, или я врежу по твоей наглой ухмыляющейся физиономии.

— А что будет, если не получится… — начал он, и Мира замахнулась, не дожидаясь окончания фразы или очередной умной колкости. Била со всей силы, но Ллэр успел перехватить руку. Едва ли не в последний момент, когда до лица оставалось не больше сантиметра, когда ладошкой уже почти чувствовала его кожу. Перехватил за запястье, прижал к своей щеке, накрывая ладонью. Шепнул опешившей Мире, не позволяя вырваться и замахнуться снова: — Если не успеешь ударить?

А потом всё-таки поцеловал. Не выпуская одну руку, второй обхватив затылок Миры, притянул к себе и поцеловал.

Бэар встретил дождливым вечером.

В квартире по-прежнему не было электричества. Может, даже к лучшему. Темнота не мешала. Магнитные поля электроприборов — вот что по-настоящему сводило с ума, а пока они молчат — жить можно.

Всё-таки хорошо, что Мира предпочла Тмиор. Вряд ли сейчас он смог бы обеспечить ей хотя бы подобие нормальной жизни. Для начала неплохо самому научиться существовать в Бэаре. Например, как-то выйти завтра на работу.

Если добраться до офиса без машины не проблема, то все остальное представлялось с трудом. Слушания, клиенты, присяжные… Он ведь теперь сам определит точнее любого навороченного детектора, кто врёт, а кто невиновен. И вне связи с результатом легко может заставить принять именно свою версию. Так что работать будет, как минимум, увлекательно. И, скорее всего, очень выгодно. Он ведь собирался стать хорошим… Нет, хорошим уже был. Собирался стать одним из лучших. С разбуженными Плешью умениями превратиться в самого лучшего — не проблема.

И всё же предстоящая новая жизнь пугала больше, чем радовала. Несмотря на обретенную силу, несмотря на все преимущества и выгоду, которые легко можно получить. Конечно, в своём обычном прошлом ему частенько хотелось сделать что-то, чтобы раз и… Одним щелчком пальцев. Захотеть и вот оно, перед тобой. Или ты перед ним. Да и чего скрывать… Желание влезть в головы остальных и прочитать их мысли, узнать о самом сокровенном посещало тоже довольно часто и казалось удобным решением для многих повседневных проблем.

Адан Свир никогда не был идеальным, никогда не пытался им быть. Жил, как умел. Стремился жить так, как хотел. Независимо, обеспеченно. По возможности долго и счастливо. В общем, так, как у большинства подразумевается под словом «хорошо».

И ведь почти получалось. Пусть и был не совсем обычным, со спящими генами чёрт его разберёт какой древней и могущественной расы, но в остальном — простой, заурядный. На «ты» с Бэаром. Говорят, в незнании счастье. И то желанное и неожиданно обретённое, ставшее вдруг доступным, никак не вписывалось в его мир. Вместо ожидаемой лёгкости бытия всё только усложнилось. И сильно. Даже последние слова Таль перед тем, как он исчез из Актариона, уже не казались пафосной угрозой, а вполне возможным сценарием его будущего.

Стоя у окна и глядя на бесконечный поток машин, Адан вдруг с удивлением осознал, что несколько часов не курил и даже не вспомнил о сигаретах. Да и ел он в последний раз… вчера днем. В офисе, точно. А пил… ещё раньше. И между тем не чувствовал ни голода, ни жажды. Это, ещё одно свидетельство новой жизни, тоже наводило на разные мысли. Но думать не хотелось. Ни о чём… Ни размышлять, ни анализировать. Хотя бы какое-то время. Хотя бы в этот вечер.

Адан знал только один способ, чтобы этого добиться.

Нащупав в темноте первую попавшуюся бутылку, он подошёл к дивану, потом вернулся обратно к бару за стаканом. На ощупь откупорил пробку, налил и выпил залпом. По вкусу — ром. Отлично, значит, вот что станет сегодняшним антидепресантом.

Темнота помогала не думать о времени. Выпитый алкоголь — обо всём остальном. Хотя получилось далеко не сразу, как будто пил не чистый ром, мягкий и жгучий, а хлебал из стакана обычную воду. Даже после половины бутылки эффект опьянения никак не ощущался. Потом, видимо, то ли сумел расслабиться, то ли алкоголь наконец-то проявил свои лучшие качества. И на мир стало смотреть проще.

Неожиданная гостья в его квартире ступала почти бесшумно, но Адан всё равно услышал. Или почувствовал, потому что, не глядя и не видя, знал, кто это.

Роми неторопливо опустилась на ковер у кресла напротив Адана.

— Поделишься? — протянула едва различимый в темноте стакан.

— С радостью. Не придётся пить одному, — рассмеялся Адан. Налил ей остатки рома, попытался вернуть пустую бутылку на стол, но, видимо, промахнулся, потому что та с грохотом упала на пол, чудом не разбившись. Отлично, значит, он уже пьян. — Ой, тут совсем чуть… Но бар там, — он указал в противоположный конец комнаты. — Весь в твоем распоряжении. Как и я. Надеюсь, ты не в халатике.

— Нет, я не в халатике, — он услышал улыбку в её голосе. Темнота не мешала, но превращала атради в тень. Звякнул о стол стакан. Стукнулись друг о друга бутылки, и в обеих руках Роми что-то появилось. — Я рада, что мой приход тебе по душе, — она протянула одну из бутылок ему. — Или ты хотел коктейль?

— Без разницы, — Адан забрал предложенную выпивку. — Главное, чтобы в итоге помогало избавляться от привычки просчитывать возможные ситуации на десять ходов вперёд. Потому что, как выясняется, теперь вариантов слишком много. Я совсем запутался, — он усмехнулся, посмотрел на неё: — А ты по делу или так… просто?

— Я… — Роми сделала пробный глоток того, что выбрала в качестве отравы для себя. — Я не знаю, если честно. Смотря, что считать делом.

— Вкусно?

— Сейчас главное, не чтобы вкусно, а эффективно. Верно? Но вообще — да. Вкусно.

Адан отпил из горла, причмокнул, облизывая губы. Ему досталась ягодная настойка, ароматная и хмельная.

— Хороший выбор. Рука и, правда, легкая, не обманула, — он откинулся назад, упёрся спиной в диван. — Значит, тебе тоже хочется разучиться на время думать?

— Мне тоже хочется… Знаешь, — Роми усмехнулась. — У нас постоянно тишь да гладь. Можно не думать. Многие и не думают. А когда надо… тогда тяжело. Мозг, наверное, атрофируется. Вместе с чувствами.

— Ты не похожа на атрофированную, — он хмыкнул. — Я бы даже сказал, что с мозгами у тебя всё в полном порядке. И чувствами тоже, даже слишком! А вообще… — Адан заговорщицки понизил голос. — На твоём бы месте я не переживал. У них вряд ли серьёзно…

— У них?..

— Молодец, я почти поверил, — хихикнул Адан, делая ещё пару глотков.

— Ты думаешь, я… тут… — она отхлебнула из своей бутылки. — Нет. Я не потому… — кажется, Роми махнула рукой. — К чертям…

Он пошевелился, удобнее устраиваясь на полу. Взмахнул в воздухе бутылкой:

— Поддерживаю! К чертям!

— Дзынь, — Роми негромко рассмеялась. Снова звякнули бокалы, будто в глубине дома кто-то соединил их в тосте.

Некоторое время они пили молча. Потом она спросила:

— Ты живёшь один?

— Да. Родители умерли, когда я был совсем крохой. Братьев и сестер нет, а девушки… Они были приходящими, Таль тоже. Так проще, — он ухмыльнулся, вспомнив, как эта девица сбросила халатик в беседке в качестве наглядной иллюстрации сделанному предложению. Да уж, проще… С Таль ничего не просто, не было и не будет. Только сейчас он о ней думать не станет. Сейчас у него в гостях симпатичная и бессмертная Ромиль. — Слушай, а можно вопрос? Личный… И странный.

— Конечно, — просто согласилась она.

— Обещаешь не наброситься на меня? — пошутил Адан. Ответа не дожидаться не стал. Если набросится, предупреждать заранее не будет. И справиться с ней он сумеет. — Ты хотя бы приблизительно помнишь, сколько у тебя было любовников?