— Хватит пререкаться, Рябина! — Резко поставил на место. — Костюм и шпильки на нефтяных вышках — это абсурд! Твой наряд уместен в постели для ролевых игр, и если ты попросишь, я поиграю с тобой в плохого босса.
— Ну, знаешь ли…! Хам! Похотливый самец! — Яростно прошипела. — А может, ты боишься, что рабочие примут меня за босса, а тебя — за моего секретаря? И не видать тебе власти.
Не успела она закончить, как я прижал ее к стене, схватил за запястья, поднимая руки вверх над головой и так сжал, что вывернуться было невозможно.
— У тебя острые коготки, дорогая моя, — прошептал в губы, — а язык еще острее. — Уперся возбужденным пахом ей в живот, давая почувствовать свою мощь.
Не отрывая взгляда от ее губ, медленно склонился к ней. Слыша, как она сделала вдох, уверен, чтобы дать решительный отпор, но, я быстро пресек на корню ее строптивость.
Лана издала тихий стон, который мог быть и протестом, и согласием. Ее голова откинулась назад, в ожидании продолжения, но чувствуя точку невозврата в здравомыслие, быстро прекратил наш поцелуй, освобождая из плена, от этого она слегка пошатнулась, а мой внутренний хищник ликовал от победы.
— Прекращай со мной спорить, у нас нет времени, иди, и надень, эти чертовы джинсы, — нетерпящим возражения тоном сообщил, — нам пора ехать, люди ждут. Теперь, как только ты будешь спорить со мной, я буду закрывать твой вкусный ротик своим.
Спустя час мы, наконец, добрались до поместья друга отца. Всю дорогу Рябина молчала, дулась в обиде, и это невыносимо выводило из себя. В кого превратился? Я псих, маньяк до одной рыжей бестии — когда она спорит готов закрыть ей рот, когда молчит, мне не хватает ее голоса.
Припарковав машину на стоянке перед особняком, посмотрел на удивленное лицо девушки. Не говоря ни слова, хлопнув дверью, вышел на улицу, вдыхая воздух, который насыщен запахами хвойного леса и раскинувшимися просторами в летнее время цветочного поля, а сейчас влажной землей, осень совсем не хотела отдать власть зиме, совсем как в моей ситуации. Благодать, тут я бы согласился поселиться с женой и маленькими детишками. Господи что за мысли лезут в голову. Точно, в добавок к сумасшествию, мой мозг заражён вирусом, имя которого догадываетесь чье.
Территория усадьбы впечатляет. Сразу вспомнил, как был в гостях у Кирилла, и опять тоска. Здание имеет три этажа, штукатуреный фасад и разноуровнивую крышу. Задняя часть дома смотрит на могучую реку и вид из окон потрясающий. Имеются в угодьях: сад с плодовыми деревьями, конюшня, есть даже мини поле для гольфа. На берегу построен причал с пришвартованным катером у стенки, медленно покачивающийся на волнах, а сверху площадка для вертолета и он прекрасно вписывается в ландшафт дизайна.
— Левин, что мы тут делаем? — Как-то встревоженно спросила. Думал, впечатлю, а кажется, напугал.
— У нас пересадка, дальше полетим, чтоб время поездки сократить.
Вот теперь ее удивление заставило ухмыльнуться. А следующие события поставили крест на дальнейшей моей холостяцкой жизни.
— Что? — Не успела она продолжить, как из особняка вышел хозяин, и направился к нам. Рябина замерла на месте от испуга.
— Ни чего себе, какие люди! Михайловна! Девочка моя, какими судьбами? — Крепко прижимает Рябину в объятиях, целует в щеки. — Я очень рад тебя видеть. Почему не приезжаешь навестить? Как жизнь молодая? Смотрю, все хорошеешь. Сын истосковался по тебе.
— Я, тоже очень рада вас видеть Сан Саныч, в здравии и бодром духе. Вы же знаете, работа все время отнимает. Всегда к вам люблю приезжать, но пока не могу вырваться. Много проблем.
— Слышал, и очень переживаю, если нужна помощь, только скажи, чем смогу помогу.
— Спасибо, пока справляемся. Очень удивлена, не знала, что мы к вам приедем.
— Мансур попросил помочь с транспортом, а я не смог отказать. С его отцом давно дружим, так же как и с твоим. — Тянет руку в мужском приветствии мне.
— Приветствую тебя Мансур! Как отец? Как сам? — Улыбка не сходит с его лица.
— Все отлично. Спасибо вам за помощь. Будете у нас заезжайте в гости, всегда рады. А сейчас нам пора, как говориться время деньги.
— Конечно, заеду. Отцу привет. Вертолет уже готов, так что можете прямо сейчас в полет, но может позавтракаете.
- Нет, некогда. Доберемся до места, там и перекусим.
Хозяин любезно проводил нас, и мы почти дошли до причала, как к нам присоединился сын Сан Саныча. Он бесцеремонно притянул в объятия мою девочку и впился в губы поцелуем, да так присосался, что Рябина еле его от себя отодрала.
Секунды пульсируют перед глазами, время, как в замедленной пленке, мое тело, словно, пронзило разрядом молнии, наэлектролизовав весь волсяной покров на мне, заставив гудеть ритуальным танцем людоеда.
Готов был утопить этого лизуна в речке, похоронить заживо, оторвать яйца, но понимал — не могу ни чего сделать, не имею права, мы ни кто друг другу, и эти факты затянулись удавкой на шее. На меня обрушиваются такие эмоции, которых раньше ни когда не испытывал. В школе Лизку так не ревновал, как сейчас Лану.
Резко дергаю девушку за руку на себя, вырывая из загребущих лап шакала. Если можно было бы убить взглядом, он сейчас уже был бы трупом.
— Нам пора. Часам к восьми вернемся. — Жму руку седовласому мужчине, молодого игнорируя.
— Жду с нетерпением на ужин. И приглашаю погостить. — Сияя счастьем, сообщает о своих планах. Вот уж точно нет. Не переживу видеть этого хмыря рядом с моей девочкой.
Личный пилот Сан Саныча поднимает к небесам птицу, открывая потрясающе живописную картину внизу, и уносит нас в указанном направлении. Вздохнул с облегчением, внимательно изучая эмоции на лице Ланы. Заметив мой настойчивый взгляд, только пожала плечами, а я готов был зацеловать, чтоб стереть чужие следы, и доказать — она Моя.
Спустя минут пятнадцать полета, стало очевидно, что я не выдержу этой молчанки, из меня так и перло негодование, злость и ревность. Ревность — эта особа выворачивает наизнанку, делает людей глупыми и глухими. Я к таким себя не относил, до сегодняшнего дня. Отчетливо понял, что не хочу прикосновений к Рябине других мужиков кроме меня. В груди жгло огнем от понимания — к ее губам прикоснулись не мои губы. Понял, что готов надеть на нее паранджу и спрятать от всех. Только моя! Ни кому не отдам!
— Что ты собираешься узнать у рабочих? Они вряд ли в курсе, кто организовал такой продуманный масштабный план вывоза нефти подставными транспортными компаниями, думаешь, признаются в махинациях моего дяди, уверена, если кто и знает — будут молчать как партизаны в великую, сейчас все трясутся за свои шкуры. — Наконец не выдержала Лана, когда я, не отрываясь, наблюдал за ней. Почувствовал волнение исходящее от нее, и это было лучшее успокоительное. Промолчав, лишь слегка ухмыльнулся, она слегка повысила голос. — Я говорю серьезные вещи, прекращай ухмыляться, ты меня этим раздражаешь.
— Да? — Удивляюсь в ухмылке. — А я чувствую, что тебе даже очень нравлюсь! Ты меня хочешь! — Последнее сказал, наклонившись к ней, убирая наушник, шепча на ушко. — Вернемся домой, я сотру с тебя все следы чужих прикосновений, твоя кожа будет пахнуть только моим запахом.
Глаза Рябины вспыхнули, как цвет ее волос на солнце.
— Очень остроумно, но…
— Ты так сомневаешься в моих способностях? Неужели недостаточно доказательств того что я покорил тебя.
— Собираешься все рабочих в постель уложить? Но это же…
Пилот хмыкнул в смешке, а мне захотелось ему отвесить подзатыльник, чтоб не подслушивал.
— Можешь не рассчитать на это, Рябина? У меня другие способы находить общий язык с мужиками! А в моей постели будет спать единственная желанная женщина!
Она бросила на меня разгневанный взгляд и отвернулась к окну, в котором увидел отражение ее растерянного взгляда. Когда она поймет, что эта женщина — она, уверен ее взгляд будет сиять блеском бриллиантов на ее запястье.
— Очень сомневаюсь в твоих способностях наслаждаться единственной дамой. Банк под названием «верность» — очень серьезный банк. Стоит сделать один вклад на стороне и все — твой счет закрыт и ты в черном списке. Мой тебе совет не давай ложных надежд иначе удивишься объявленной тебе войне. — С такой тоской сказала она, и я сразу вспомнил ее бывшего жениха мерзавца. Опять эта злобная баба подогревает котел с ядовитым зельем в моей душе.
