— В самом деле? — спросил, сомневаясь в правдивости ее слов. Вцепился испытующим взглядом. Но она не отвела глаз и даже не моргнула. Храбрая малышка.

— Можешь узнать в отделе кадров. Но, к сожалению, Мишель Александровна сегодня приболела и ее не будет на работе до конца недели.

Рябина закусила губу, а меня от этого жеста пронзает огненной стрелой, безумно захотелось облизать место укуса, что даже закусил щеку с внутренней стороны, до пронзающей боли, чтоб не накинутся.

«— Я точно превращаюсь в психа!»

— Ты хочешь сказать твой секретарь и отдел кадров одно лицо? — Удивлённо, рукой взъерошив волосы. — Тут проблемы еще хуже, чем предполагал. — Сам себе еще раз напомнил обреченность ситуации.

— Это мои проблемы и я их решу, только дайте время или окажите помощь. Однако если вы решитесь оспаривать мое право остаться во главе этой компании…

Мое удивление не знает границ. Прервал, не дав договорить:

— Что значит «если решусь»? — Сам от себя не ожидал, как прозвучал голос мягко, почти вкрадчиво.

— Да, — сказала она невозмутимо. — Если вы надумаете оспаривать мое право… Или попытаетесь уволить, хотя не имеете права…

Гнев разогнал кровь по сосудам так, что остановить меня сейчас не смог бы даже самый сильный мужик на планете. Быстро подскочив, и обогнув ее стол стремительно, что она успела только раскрыть рот от изумления. Наклонился, опираясь на ручки кресла, приблизился к лицу, видя в ее глазах испуг, прорычал в сочные губы:

— Это моя компания, не забывай этого, РЯБИНА! Ты теперь в моем подчинении, и что я скажу то ты и будешь делать! Поняла? — ледяным тоном произнес, чтобы поставить ее на место. — Знай, милочка, что решение принимать мне, как и кто тут будет работать. Насчет декрета я уже совсем скоро все узнаю, и мой адвокат решит эту проблему!

Она метнула гневный взгляд, пряча под ним что-то еще, но страх уловил.

— Я отказываюсь разговаривать в таком тоне! Ты же сказал, что не хочешь ссориться.

— Почему же, милочка? Боишься правды? Сама провоцируешь.

— Не смейте меня так называть!

— Как это «так»?

— Милочка! Какая я тебе милочка? — Ответила она возмущенным голосом. — Мы знакомы всего пару дней, и ты мне не муж.

Натянуто улыбнулся.

— А почему нет? Это что, оскорбляет твое глупое представление о женском достоинстве? И не дай бог кому-то стать твоим благоверным.

— Послушай, Ты… ты…, - сделала паузу сглатывая ком, смаргивая набежавшие водные эмоции. — Вы просто хулиган, бандит, шантажист…

— Я? Шантажист? — наигранно рассмеялся, а тело начало возбуждаться от близости, но остался хладнокровным, как айсберг, меня слезами не возьмешь, не показывая вида, как на меня влияет, чтоб боялась. — Черт, я думал, ты более разумна…, более воспитана. Прекращай мне выкать. Я лишил тебя невинности, будь добра, уважай акт любви.

От моих слов начала задыхаться, а мне захотелось предложить ей стакан воды.

— Какой еще любви, идиот? — Пропищала, тут же прокашлявшись, собралась, и уже спокойно выдала:

— До свидания, господин Левин. Нам больше не о чем разговаривать. — Отвернув голову в сторону, чтоб не смотреть мне в глаза.

Рукой беру за подбородок, и возвращаю на место. Пристально смотрю в глаза и тону в поглощающих волнах темной синевы. Схватил ее запястья так, уверен, она почувствовала нешуточную боль.

— Знаешь, что я думаю? Я думаю, что ты назовешь бандитом любого мужика, у которого просто хватит смелости не спасовать перед тобой. Дикая кобылка жаждет укрощения? Ты только попроси, мне подвластно любое препятствие.

Лана рассмеялась, и я тут же почувствовал, как тесно становиться в джинсах.

— Шутить изволите! Вы врываетесь ко мне в кабинет, словно…, словно идете на штурм, и приказываете мне убираться вон, точно я уборщица, не выполняющая своей работы. А потом обижаетесь, что я называю вас тем, кто вы есть? — Она гордо вскинула голову, почти касаясь моих губ. — В чем дело, господин Левин? Разве вы не знаете, как надо обращаться с женщинами, тем более такими, как я?

Хитро улыбнулся, и руками взял ее за щеки.

— Черт…, ведь и в самом деле знаю, как обращаться с такими женщинами, как ты. Еще раз выкнешь, накажу, много раз, и не ремнем. Догадалась чем?

Когда мои губы коснулись ее рта, Рыжая вскрикнула от неожиданности и уперлась кулаками мне в грудь. Попыталась уклониться, но лишь заставила меня притянуть ее еще ближе.

— Прекрати…, я вызову охрану, — яростно шипела она, — прекрати, слышишь? Ты только доказываешь, что я была права, что невоспитанный, грубый… Деспот.

Схватил ее за плечи и силой заставил встать. Снова захватывая ее губы в страстном поцелуе, пытаясь проникнуть в глубины рая. Повернул ее и прижал бедрами к столу, раздвигая ноги шире, устроился между. Правой рукой захватил ее волосы на затылке и стянул резинку, которая держала их. Медного цвета локоны заструились по моим пальцам шелковой мягкостью. Схватил кудри полной горстью, собрав в охапку, потянул, открывая лучший доступ к шее, и поцелуями стал спускаться к ключице. Рябина задрожала, и чуть слышно застонала, но продолжала сопротивляться, хотя уже не так яростно.

«— Как же приятно ощущать сладкие губы Рябины!»

Сжал ее лицо ладонями.

— Открой рот, — пробормотал, хриплым от страсти голосом, не узнавая себя. — Я хочу попробовать тебя на вкус. Хочу укусить, как недавно сделала это ты.

Жаркий огонь заструился по жилам. Дыхание сбивается. С тихим стоном бездумной покорности она подставила губы, раздвинув их так, чтобы я мог втолкнуть свой язык. Ее руки обмякли, и, чувствуя яростное биение сердца, скользнул своими по пышной груди, сжимая, поднимая их выше — покусывая, тут же облизывая. Пальцами поигрался с пуговками, быстро избавляя от препятствий. Увидев соски, поднимающие кружево лифчика, зарычал. Она великолепна, настолько отзывчива, что нет сил, держать себя в руках.

Быстро спустил пиджак с ее плеч, бросил в сторону. Наклонив голову, впился губами в шею, ка вампир, оставляя новые следы моего господства над ней.

Руки продолжали двигаться по ее мягкой округлой груди, заставляя моего нижнего приятеля рваться наружу, как цепного пса. Рябина слегка вскрикнула, ощутив боль от моих пощипываний сосков. Невольно она придвинулась еще ближе, грудь прижалась к моей, а я застонал от нехватки ощущения голой нежной кожи. Она будто прочла мои мысли, потянула пальчиками мой джемпер вверх оголяя торс, и наши тела, дико жаждущие друг друга, закружились в страстных прикосновениях.

Подхватил за ягодицы, усаживая на скрипучий стол, а ее ноги заставил обвить, заключая в объятия. Рябина застонала, почувствовав мою, довольно внушительную выпуклость, упирающуюся в ее живот. Задохнулся от эмоций, заметив, как завозилась с пряжкой ремня, спеша расстегнуть мои джинсы.

«— Невероятная девушка! Господи, как же выдержать, устоять перед ней, и не сорваться в пропасть чувств?»

Освободил ее близняшек из кружевного плена, стал посасывать сладкие горошины, кружа языком над вершинами. Бархат кожи закружил голову, покачнув под ногами пол.

От моих манипуляций ее тело изогнулось в нарастающем пароксизме страсти. Видя, что моя рыжая бестия готова взлететь к небесам, стал пробираться к трусикам, задирая подол юбки выше, поглаживая бедра с внутренней стороны, чувствую, как задрожала еще сильней, почти задыхаясь от страсти.

Нащупав кружевную резинку чулок — заскрежетал зубами, от дикого возбуждения. Хочу эту дикую колючую злюку до безумия, готов взять прямо тут на столе и не только, а потом еще много раз дома в постели.

«Я, точно чокнулся! Что эта рыжая сделала со мной?»

Хлопнула дверь. Заставив Рябину вздрогнуть, а меня мысленно готовить слова для посыла в долгий пеший поход на Аляску.

— Привет, рыжуля, — произнесла девушка секретарь улыбаясь. — Извини, что не приехала раньше, но…

И тут же замерла, остолбенев. Поймал испуганный взгляд Рябины, и быстро сообразив, протянул ей папку лежавшую рядом. Она, недолго думая, прижала ее к своей голой груди, а я застонал от потери.