Демид нежно приподнял фату с лица Арайи и скрепил их союз поцелуем. Зал взорвался радостными криками и аплодисментами. На улице заиграла торжественная музыка, Демид подхватил Арайю на руки понес на улицу. Когда они вышли, на них посыпался фейерверк благодатных круп, серебряной и золотой пыли. Арайя слышала поздравительные крики, радостные возгласы и счастливые обсуждения из толпы. Молодожен уже ждала карета — шедевр цветочной композиции. Они сели внутрь, и экипаж покатился по улицам города. Везде их встречали аплодисменты, поздравления и шумное веселье. Благословения людей тронули Ари до глубины души. То и дело она вытирала слезы, чтобы скрыть свое волнение. Для молодожен по всему городу пели фонтаны, люди готовились к вечернему карнавалу, который собирался начаться вечером для простых людей. Гостей же и придворных вельмож ожидал праздничный ужин в королевских садах. Арайя и ее муж вернулись во дворец к обеду, в приемном зале был накрыт фуршет, где их уже ожидала толпа приглашенных, готовых обрушиться на них с поздравлениями. Их встречал грохот аплодисментов, когда они вошли внутрь, счастливые и блистательные. Несколько часов им пришлось принимать поздравления и подарки от вереницы гостей, голова шла кругом от пестроты нарядов, мыслей и запахов, к пяти часам вечера Ари извинилась и удалилась, чтобы сменить свадебный наряд. Поднявшись к себе, она упала на кровать и пролежала так около часа, затем позволила переодеть себя в бальное платье — золотой атлас, пышный и богатый, изумрудное колье, браслет и серьги, желтые розы в слегка изменившейся прическе, макияж исправленный с серебра на золото. К восьми часам вечера за ней зашел Демид, переодетый в кремовый фрак он выглядел изумительно.

— Боже, жена моя, — он притянул ее к себе, — однажды я умру от ревности, все королевство буквально съедает взглядами твою красоту, это последний раз, когда я устраиваю подобное торжество, я предпочитаю, чтобы ты была только моей, твоя красота сравнима с сиянием богов.

— Муж мой, ты мой оберег. Твоя защита не позволит никому причинить мне зла, надеюсь, ты не обманешь меня так же, как это сделал Фазар.

Его лицо стало серьезным. Он взял ее за руки и уверенно сказал.

— Никогда не сравнивай меня с этим подлецом, я бы убил его в честном бою, представься мне такая возможность. И не исключаю того, что однажды это действительно случиться. Я верен тебе всем своим существом, Арайя, верь мне, твои раны заживут и забудутся от моей любви, обещаю.

— Прости, Демид, — она почувствовала стыд, — я не хотела обидеть тебя и сказала это, не подумавши. Ты мой муж и вся моя жизнь отныне принадлежит тебе.

Она прильнула к нему, словно провинившийся ребенок. Он погладил ее по оголенным плечам, в нем разгоралось пламя.

— Пошли к гостям, я мечтаю остаться с тобой наедине, моя королева, поторопим время, — он светился.

— Не надо торопиться, мой король, — она игриво повернулась к нему боком, — мастер Ли говорил, что всему свое время.

Они спустились вниз. Сады горели факелами и свечами. По всему саду стояли столы, белые скатерти были плотно накрыты обилием редких блюд. На вертелах жарили мясо, рыба запекалась на отдельных противнях, там же грилировались овощи всевозможных видов. Разнообразие салатов пестрило ароматами специй. Фигурки из льда, овощей и фруктов украшали сервировку. Сладкие столы готовы были поразить фантазией исполнения любого даже самого строго критика. Шампанское текло фонтанами на пирамидах хрустальных бокалов. Гости приветствовали молодожен стоя, аплодисментами и восторгами по поводу их новых нарядов. Пир продолжался несколько часов и сопровождался выступлениями клоунов, актеров, циркачей и шоуменов. Было весело и увлекательно, гремела музыка оркестров, были танцы под открытым звездным небом. Арайя танцевала первый танец со своим мужем под величественную и божественную музыку, увлекающую слушателей в бездонный мир красоты, мечты и фантазии. Ей казалось, что ее счастью не будет границ, и своим танцем, отчаянным, смелым и проникновенным, она требовала, чтобы ее мечта сбылась. Демид был горд своей женой и чувствовал ее настроение, ее состояние, которое перекликалось с его восторгом и победоносным духом. Он чувствовал себя победителем, он нашел то, что искал всю жизнь. Она стала не только его женой, она стала воплощением его мечты, той, к которой он всегда шел, ради которой он завоевал полмира, и ради которой он пошел наперекор судьбе, вырвав Ари из лап ее мужа тирана. И теперь вместе они сияли одним огнем, огнем любви, радости и счастья.

В конце вечера был восхитительный и грандиозный фейерверк. Весь город наблюдал за разноцветными вспышками сияющего небесного огнива. Блистающие драконы разноцветных огней взвивались вверх, поочередно восхищая зрителей своей необычной формой, звуком или восхитительным запахом. Крутящиеся световые мельницы добавляли зрелищности и яркости представлению. Это было достойное завершение этого волшебного дня, дня, который подарил стране королеву.

Когда наконец-то Демид увел ее в теперь уже их спальню с куполом, она была так утомлена, что нервозность по поводу их первой скорой близости не ощущалась так сильно.

— Ты устала? — спросил он ее, расстегивая золотое платье.

— Да, ужасно, — она улыбнулась и прильнула к своему мужу.

— Хочешь в ванную?

— Да, вода снимет усталость.

Он стянул с нее платье и обнаружил золотые тонкие кружевные трусики и такой же лиф, поднимающий ее упругие груди еще выше. Ее нежная персиковая кожа светилась любовью, просила, чтобы ее гладили и трогали, стонала чувственностью и желанием.

Он скинул с себя фрак и рубашку и встал перед ней на колени. Его руки гладили ее бедра, талию. Тянулись к груди. Бюстгалтер и трусики полетели вниз.

— Богиня, — шептал он, теряя рассудок от захлестнувшей его страсти.

Он встал, снял с себя остаток одежды и взял ее на руки. Опустившись со своей женой в ароматную розовую воду, он достал жасминовое мыло и начал натирать ее волшебное тело.

— Он красив, словно сошедшее божество, — думала восхищенная Арайя, разглядывая его крепкое и мускулистое тело воина.

Он гладил ее кожу так нежно, в некоторых местах чуть сильнее, у девушки закружилась голова. Она опустилась на подушки, прикрепленные к изголовью ванной, и закрыла глаза. Зачинающаяся страсть втягивала ее в свои объятия, наполняя ее тело благодатным огнем любви между мужчиной и женщиной. Вымыв ее, он просил ее сделать то же самое с ним. Она не смущалась. С любопытством кошки она наслаждалась всеми уголками его волшебного телесного храма, возбуждалась еще больше от его реакции на ее прикосновения. Он не мог долго это выносить. Он поднялся, вылез из воды, вытер свое тело, затем вынул Арайю, обтер ее и понес на кровать. Упавши под рассыпанные по небу звезды, они вцепились друг в друга так, словно ждали этого веками. Рассудка не было, было лишь безумное влечение, страстное желание проникнуть глубже в своего партнера, стать частью его существования, раствориться в нем огненной лавой, растекаясь по всем его клеткам в объятиях любви и страсти. Никогда они не испытывали таких чувств. Они улетали несколько раз гораздо дальше, чем летают человеческие мысли, им удалось побывать там, где ранее бывали лишь немногие. Под утро, пропитанные друг другом, вплетенные в единое чувство, они заснули с восходом солнца, ненадолго, ведь впереди их ждало пробуждение.

Среди манговых и жасминовых деревьев, высоких трав и ароматных цветов Демид в честь рождения его дочери Дары построил белокаменную летнюю беседку, поддерживаемую круглыми стержнями резных колонн, увенчанных пышными орнаментациями. Рядом располагался небольшой пруд с лебедями и лилиями. Именно здесь Правитель Рафорса и застал свою великолепную жену Арайю с их восьмилетней шалуньей Дарой и их маленьким трехлетним сыном. Дара была копия отца — черные глаза и волосы цвета темной ночи делали ее похожей на восточную красавицу. Ее взгляд всегда блестел радостью — это было у нее от матери, она была неугомонна, нетерпелива и невыносимо пытлива умом. Их маленький сын — наследник, с самого детства демонстрировал выдержку и смелость, был сдержан и молчалив, унаследовав аквамариновый цвет глаз матери и черные волосы от отца. Арайя как раз гуляла с детьми среди целительной природы, когда она увидела своего мужа, в сильном волнении приближающегося к ним.