— Точно, потерял бдительность, именно поэтому тут же появился рядом, стоило мне только сделать первый шаг.

Они оба рассмеялись.

— Я никогда не оставляю тебя без внимания, будь уверена. Я всегда знаю, где ты, и что с тобой.

Ари неожиданно пришла в голову мысль о том, что он мог видеть ту унизительную сцену в беседке. Когда ее муж овладел ею. И что он наверняка знал, что с той ночи ее муж ни одного раза не приходил к ней, чтобы выполнять свой супружеский долг. Ей стало ужасно стыдно, и она опустила глаза, краснея внутри каждой клеткой. Опять эта боль, слишком часто в последнее время. Она уже почти привыкла. Он заметил ее резкую перемену.

— Что с тобой, тебя что-то волнует, ты хорошо себя чувствуешь?

— Поясница ноет, Славий, — она не могла рассказать ему всей правды.

Он поднял ее на руки так быстро, словно она ничего не весила.

— Ты с ума сошел, — она вскрикнула, — уронишь!

— Ни за что, — он смеялся, — разве можно уронить то, что для тебя самое ценное в жизни. — Он резко осекся, слишком поздно опомнившись от того, что он сказал.

Ари ошпарило внутренним жаром. Но ей почему-то не хотелось, чтобы он ее отпускал, секунду и она перевела дух.

— Тогда неси меня до самой воды, — и она обхватила его за шею, положив голову ему на плечо.

Они шли так около пяти минут. Она ощущала спокойствие, ей казалось, что это уже с ней не впервые, что она знает этого мужчину вечность, ей было так хорошо с ним, словно он ее муж, а она его жена. Но это было не так, и опять эта тупая боль, словно все было устроено нарочно неправильно, словно какая-та глупая несправедливость заставляла ее делать то, что на первый взгляд не имело никакого смысла. Если бы ей дали выбрать мужа, она могла бы выбрать Славия, и она бы никогда не встретила Фазара, и никогда бы не знала, что такое боль под мощной мужской защитой Славия. А со своим мужем она чувствовала себя одинокой и брошенной, он был самым главным мужчиной ее страны, но она не чувствовала его заботы и опеки, словно он был нищий и немощный старик. Мысленно она возблагодарила Бога за то, что Славий был рядом. И еще она молилась, чтобы он не страдал из-за нее так, как она страдала из-за Фазара. Славий был хорошим человеком, и она умоляла Бога послать ему счастье. Она хотела держаться далеко от него, но она не могла, он был нужен ей так, словно был вечным ее другом и помощником. И она плотнее прижалась к его плечу.

Славий молился за нее. Он знал, сколько унижения ей пришлось вынести, он понимал, что она девочка, просто маленькая наивная девочка, бесхитростная и открытая. Ему хотелось предостеречь ее, ему хотелось научить, но он не имел права, она была его королевой. И он мог только заботиться о ней, охранять и оберегать, он был рад, что судьба смиловалась над ней и привела ее в эти добрые и дорогие ее сердцу края. И он был счастлив, что мог разделить с ней ее радость.

Когда они дошли до песка, он поставил ее на землю.

— Я в восторге от нового способа передвижения, — пошутила Ари, — мы пробудем здесь около трех месяцев, тебе придется каждый вечер носить меня на пляж.

— Это наивысшее счастье для меня, моя госпожа, — он смеялся.

Волны растекались каскадом по белому песку, прозрачная вода манила в свои глубины. Арайя зашла по колено в воду и опустилась на локти. Мягкость воды нежной стихией окутывала тело, смывая все тревоги и печали. Славий снял рубашку и присоединился к девушке. Они болтали, словно маленькие дети, веселились, искали ракушки. Солнце садилось, но песок и вода все еще были теплыми. Они не заметили, как сменились светила, наслаждаясь сначала багряным закатом, а потом мерцанием ночных звезд и прохладой Луны. Ари уснула у него в объятиях, он сидел, облокотившись на кокосовое дерево, она лежала у него на плече. Он гладил ее по волосам, понимая, что этого делать нельзя, но зная, что это возможно единственный в этой жизни шанс прикоснуться так близко к единственной в мире женщине, к которой хотелось прикоснуться. Он любил ее, он знал это с первой секунды их знакомства, он также знал, что она никогда не будет его, и решил посвятить всего себя служению своей королеве. Ее нежная кожа серебром светилась в свете Луны, длинные ресницы тихонечко вздрагивали, видя сон. Ее тело было теплым, ее запах был неповторим, смесь трав, чистота утренней росы и свежесть гор, она напоминала ему саму природу, прекрасную, но вечно неизведанную. Она была цветком, который еще не успел раскрыться, она все еще была ребенком, несмотря на то, что вот-вот должна была стать матерью. Никогда ему еще не приходилось испытывать такого дикого желания защищать кого-то. Ради этой девушки он смог бы свернуть весь мир, стоило бы ей только попросить. Она была проста с ним, она не была привязана к нему, но он знал точно, что она нуждалась в нем, она считала его другом. И он смирился с тем, что Ари была готова ему дать. И сейчас, когда она спала, он напитывался ей, дышал ей, он умолял мир остановиться и дать ему еще чуть-чуть времени.

Арайя пошевельнулась и открыла глаза. Ощущение потрясающего тепла умоляло ее рассудок побыть здесь еще немного. Но тело затекло и ныло. Была ночь, и ей нужно было возвращаться в постель.

— Отнеси меня домой, — шепнула она сонно.

— Да, моя королева, — он поднял ее и через пять минут они уже были у входа в ее маленькую комнату.

— Спокойной ночи, Ари, — сказал он нежно.

— Спокойной ночи, Славий, и спасибо.

Он улыбнулся и исчез в темноте.

Арайе снился сон. Она шла по красивым садам, наслаждаясь красотой деревьев и цветов, фонтанов, озер и ручьев, но ей казалось, что все здесь было нарисованным, каким-то искусственным, безжизненным и холодным, словно лишенное жизни живое существо, чучело, ухоженное внешне, но пустое внутри. Она искала хотя бы что-нибудь, что могло бы коснуться ее сердца. Вдруг что-то живое забилось в глубине банановых деревьев. Она подошла ближе и увидела родные каре-зеленые глаза огромного белого слона. Он стоял к ней лицом, протягивая хобот к ее рукам. Она обняла его и долго гладила, целовала, он помог ей сесть на его спину, и они двинулись в путь. Они побывали в каждом уголке Амалонии, видели красоты пустынь и оазисов, гор и лесов, берегов океана, встречали разных людей, богатых и простолюдинов, знаменитых и бесславных. И вот ее друг попросил ее спуститься на землю. Надвигались тучи, и Арайя очутилась на берегу моря. Никого рядом не было и ее волнение нарастало. Страх парализовывал мышление, и вдруг она увидела, как все море собирается в одну волну до самого неба, собираясь обрушиться на нее всей своей мощью. Паника, Арайя развернулась и начала бежать прочь. Страх, ужас, и вот она под водой, ее крутит в волнах, ей не выплыть, воздуха не хватает… Щелчок, и она проснулась.

Открыв глаза, Арайя поняла, что лежит в перине с огромным количеством подушек. Слава Богу, это просто сон. В двух деревянных кроватках лежали двое малюсеньких комочков, похожих на коконы гусениц. Ее дети Фелина и Леон тихо спали, посапывая своими малюсенькими носиками. Прошло уже два месяца с их рождения, они уже немного подросли, и Ари уже успела отправить своему мужу портреты их грудничков, которые она старательно выводила в свободные минуты. Фазар прислал ей письмо, в котором сообщал, что он счастлив, так как его любимая жена родила ему сильного наследника и прекрасную дочь. Он просил ее назвать сына Леоном, что означало силу великого воина, а имя дочке предложил ей выбрать самой. Вместе с письмом Ари также получила шкатулку немыслимых драгоценностей, от которых она пришла в неописуемый восторг, так как камни были ее давнишней страстью. Она знала, что каждый из них нес свою собственную силу, и в тайне мечтала обучиться какой-нибудь науке, которая бы помогла ей лучше в них разбираться. Через неделю после первого письма, пришло второе от ее мужа, который с радостью сообщал, что их враг Демид по какой-то счастливой судьбе изменил направление движения своих войск, и двинулся на запад. Он страстно благодарил Ари, так как считал, что именно ее молитвы в храме смогли изменить ход судьбы. После этого ее жизнь резко изменилась, так как записки от мужа стали приходить каждый день, в них он писал ей о том, как тоскует по ней, как мечтает, чтобы она вернулась во дворец и переехала в его покои. Арайя была очень счастлива, наконец-то ее мечты о настоящей семье начали превращаться в реальность. Она нежно просила Фазара подождать еще пару месяцев, пока дети не окрепнут, чтобы вернуться к нему и выполнять свой долг. Она также просила его не противиться тому, чтобы дети какое-то время пожили в Храме Селены, ссылаясь на то, что здесь атмосфера гораздо больше подходит для грудничков, здесь тишина, нет зависти и врагов, под защитой у Богов их дети окрепнут и получат все необходимое для того, чтобы стать настоящими правителями. Ее муж думал несколько дней, затем сообщил, что он разрешает детям остаться в Храме не больше, чем на восемь месяцев, как и предсказывала Кайлима, он также собирался сам приехать за Арайей, чтобы увидеть и поцеловать своих детей, а затем сопровождать свою супругу во дворец.