— Только не подплывай близко к водопаду, — крикнул ей Демид, — там опасно.

— Вовсе нет, — она играла с ним, — я провела все свое детство на берегу океана и привыкла даже к самым суровым волнам.

— Не буду прикидываться, что мне не хочется окунуться в эту восхитительную прохладу, делая вид, что хочу спасти тебя, — он поймал ее шутку и продолжал хохмить.

Он немедленно скинул с себя всю одежду и занырнул. Однако Демид не приблизился к ней слишком близко, соблюдая границы.

— Сир, если нас кто-нибудь увидит, — начала она.

— То не произойдет ничего страшного, — моя леди, — я ведь король здесь.

— Да, но я не королева, — она хотела намекнуть на то, что ее репутация будет испорченной, но ее фраза получилась двусмысленной, от этого она вся пошла краской.

— Это можно исправить, — смело сказал он.

Она готова была провалиться сквозь землю.

— Я не имела в виду…

— Ничего, я все понял, что ты имела в виду, — ему ужасно хотелось подплыть к ней и прикоснуться, прижать ее зрелое тело к себе, ласкать его. Вода была прозрачной, и он мог видеть ее волшебные очертания, соблазнительные груди, плавные изгибы. Демид развернулся и поплыл в другую сторону. Необходимо было держать дистанцию, чтобы не напугать ее слишком, он и так уже перешел допустимую границу своим дерзким намеком на их возможное супружество.

Она тоже отплыла в сторону, в надежде скрыть свое смущение. Птицы пели с таким задором, что ужасно хотелось вылезти и пробежаться по мохнатой свежей траве босиком, подпевая на волне детской радости.

— Демид, пожалуйста, не оборачивайтесь, я выхожу из воды.

Если бы она знала, что сейчас он отдал бы все на свете, чтобы обернуться и насладиться ее полыхающей смущением красотой. Как бы ему хотелось, чтобы этот барьер чужих людей рухнул между ними, как он мечтал называть ее своей женой, чтобы она стала его частью, большей частью. Он несколько раз занырнул с головой, чтобы охладить пожар своих мыслей.

Ари выскочила из воды и натянула свою одежду. Чтобы не мешать Демиду свободно выйти из озера, она медленно двинулась вглубь леса. Травы и цветы благоухали, прохлада леса позволяла ей чувствовать себя самой счастливой женщиной в этот чудесный райский момент в ее жизни. Она не могла надышаться запахом магнолий, не могла напитаться их красотой.

— Они ничто по сравнению с твоим благоуханием, — Демид вытирал голову своей рубашкой. Его голый торс был великолепен — тренированное в боях тело зияло силой и плодовитостью.

Ари улыбнулась, она уже начинала привыкать к его комплиментам. Она так давно не чувствовала себя женщиной, что поймала себя на мысли, что сейчас ей вдруг стало можно быть беззащитной, слабой и женственной. Она чувствовала себя так, словно с нее спадали тяжелые оковы одиночества. Мысли о том, что она нежеланная, ненужная, брошенная таяли под нежным и глубоким взглядом Демида. И вдруг ей захотелось, чтобы он обнял ее. Так давно она не чувствовала мужских крепких объятий, так давно она не ощущала ласки сильных мужских рук. Они оба вдруг ощутили некое мощное поле, образовавшееся вокруг них. Это была сила. Неистовая, неизбежная, притягивающая их друг другу, словно неминуемый огонь притяжения, обязывающий, принуждающий сделать то, что он хотел. На какое-то мгновение им показалось, что сейчас они разорвут эту невидимую границу, отдаляющую их, но нет, что-то оборвалось, Ари почувствовала какой-то охлаждающий ветерок, уносящий желаемое вглубь подсознания. Демид был слегка сконфужен. Он надел на себя мокрую рубашку и сказал.

— Пора возвращаться, скоро ужин.

— Да, — она тоже отвела глаза.

Они медленно вернулись в карету. После купания чувствовался голод и хотелось спать. Ари, облокотившись на подушки, задремала. Демид любовался ее безмятежной красотой, счастливый, что ему выпал момент понаблюдать за ней свободно, не таясь, не пряча своих намерений. Она все еще спала, когда они подъехали ко дворцу. Он аккуратно взял ее на руки и понес наверх. Ари проснулась от ощущения человеческого тепла, растекающегося проникающей живительной энергией сквозь поры ее кожи. Дыхание Демида ласкало ее волосы. От него пахло свежим ароматом, похожим на свежий воздух у моря. Перед ее внутренним взором вдруг возникла картина. Они с Демидом стояли на берегу океана, волны были дружелюбными, приглашая их войти в воду и насладиться ее чистотой, целебной силой и прохладой.

— В Рафорсе есть океан? — тихо спросила она.

— Да, день езды на юг, хочешь поехать туда?

— Да, было бы великолепно.

— Мы сможем отправиться через неделю, мне нужно закончить государственные дела, нужно установить вероятных соратников тайного общества. Я должен быть уверен в том, что мое государство в моих руках.

— Да, конечно, — Ари все еще была в полудреме.

— Ты хочешь поужинать со мной или предпочтешь отдохнуть и поужинать одна?

— Не знаю, — она хитро улыбнулась.

— Завтра приезжает мой двоюродный брат Крон из провинции, ты уже встречала его при нашей первой встрече. Будет ужин. Надеюсь, ты к нам присоединишься? — в душе он волновался, любое напоминание о том, что произошло в день их первой встречи могло вызвать болезненный приступ.

— Да, разумеется, будет много придворных? — казалось, она была спокойна.

Демид рассмеялся.

— Нет, дорогая, ты верно уже сумела заметить, что я не жалую лишних людей при дворе, гости останавливаются во дворце, общаясь лишь с моими министрами. Это небольшая группа людей, которые периодически приезжают сюда обменяться новостями и принять участие в дебатах.

— В дебатах?

В этот момент они уже поднялись на верхний этаж и входили в комнату Арайи.

— Государственные вопросы на начальном уровне обсуждаются на дебатах, в которых может принять участие каждый желающий. Затем решения принимаются на совете министров, которые и подтверждаются или отвергаются Правителем. Дебаты очень полезны, так можно рассмотреть вопрос со всех возможных точек зрения. Люди далекие от политики часто больше понимают в простой жизни, и могут оказать неоспоримую помощь в рассмотрении различных тем.

— Это очень мудро, — Арайя светилась.

— Так поступали мои родители, я перенял эту структуру управления от них.

— В моем государстве решения принимались Старшим Правителем совместно с министрами.

— А Старшая Правительница принимала в этом участие? — его улыбка была хитрой.

— Порой, — весело сказала она.

На следующий день приехал Крон, со своей семьей. Высокий крепкий здоровяк был большим весельчаком, его голос гремел весь ужин. Его тихая и скромная жена Верона, миловидная миниатюрная блондинка, по большей части молчала, понимая, что мешать своему мужу в ведении беседы окажется нелегким вызовом.

— Ты был прав, Демид, — довольно сказал Крон, нагловато разглядывая сидящую рядом с Правителем Арайю. Она действительно Венера.

Ари вспыхнула, желая вырвать ему его наглый язык. Ее раздражала его бесцеремонность, но одновременно она была польщена, что Демид делился с Кроном впечатлениями от нее и нашел ее прекрасной, словно Богиня.

Демид заметил ее чувства и улыбнулся.

— Брат, я много раз уже советовал тебе держать язык за зубами, не все дамы обладают добродетелью терпимости и кротости, как твоя дорогая Верона, — он улыбнулся краснеющей блондинке.

Крон взорвался хохотом.

— Хочешь сказать, что Арайя вовсе не такая скромница, какой пытается казаться, — его шутка была двусмысленна и Ари нашла ее оскорбительной.

— По крайней мере, господин Крон, достаточно скромна, чтобы сдержаться и не ответить на оскорбление таким образом, чтобы вам пришлось краснеть, — ее аура полыхала еле сдерживаемым гневом.

Он ничуть не смутился, наоборот, он был крайне обрадован ее живой реакции.

— Демид, она сама прелесть, клянусь мечом, ее язык острее моего клинка!

Демид смеялся, казалось, его забавляла вся эта ситуация. Ари пыталась успокоиться, перенимая его манеру все приятия, и через несколько секунд ей это удалось.