— Это не…

— Ты? — догадался Анкур. — Пир был спланирован еше две луны назад, так что вряд ли, — с этими словами он оставил Глеба размышлять над тем, что значили две луны, и поспешил к показавшемуся в воздухе кубку дукса Зела.

Постепенно всеобщее веселье достигло апогея — музыка звучала все громче, слуги бегали все быстрее, а гости пьянели все стремительнее. Наконец, король Ванак взял кубок и встал.

— Приветствую вас, мои храбрые дуксы и их прекрасные спутницы, — сказал он, когда воцарилась тишина. — Вам всегда будут рады во дворце Формос, но сегодня я собрал вас не просто, чтобы еще раз убедиться, что королевское вино самое крепкое, а блюда самые вкусные, — в зале раздались одиночные смешки, и король, терпеливо выждав, пока они не смолкли, продолжил: — Я не большой любитель речей, поэтому оставим это благородное дело тем, кто в нем разбирается. Впервые за долгое время я позвал вас не ради обсуждения нашей победоносной войны, но чтобы сообщить радостную весть… Как вы знаете, моя дочь вступила в возраст, когда пора задуматься о семье. Мы много думали, кто достоин ее руки, и пришли к единому мнению. Возрадуемся помолвке принцессы Евклеи и молодого дукса Квинта!

Ванак осушил бокал до дна. За столом поднялся было возбужденный гул, однако, увидев, что король закончил и опустился на место, гости вскочили на ноги и взметнули в воздух кубки.

— За прекрасную принцессу!.. За молодого дукса!.. — кричали они невпопад.

Сразу несколько рук взметнулись в воздух, и Глеб с Анкуром устремились к важным персонам. Наполняя королевский кубок, Глеб скосил глаза на принцессу. Она молчала и, казалось, не разделяла общего веселья. Зато светловолосый парень важно улыбался и как петух кивал во все стороны. В этот момент он удивительно напоминал дукса Зела.

— ДА КАК ТЫ ПОСМЕЛ? — закричал вдруг Квинт и вскочил на ноги.

Он свирепо уставился на Анкура, в ужасе спрятавшего лицо за кувшином.

— Ты хоть представляешь, что ты наделал?

Квинт двинулся на Анкура. Его уложенные волосы упали на лоб, а лицо перекосила ярость.

— Простите, ваша светлость, я все исправлю, — жалобно пропищал тот.

— Исправишь? Исправишь вот это? — Квинт выпятил грудь, и Глеб заметил на белоснежном камзоле большое красное пятно. — Я сам тебя проучу!

Квинт схватился за ножны, достал меч и замахнулся. Анкур отпрянул, а затем упал на колени, прикрыл голову руками и зажмурился. Раздался звонкий удар, однако он совсем не был похож на тот звук, с которым меч входит в плоть.

Анкур, так и нет почувствовав боли, медленно раскрыл глаза. Вместо Квинта спиной к нему стоял Глеб и обеими руками держал серебряный кувшин над головой. Не смея вымолвить ни слова, Анкур завалился на спину. Теперь ему были видны и изумленные лица за столом, и сам Квинт, застывший в нелепой позе возле валявшегося у его ног меча.

Кто-то присвистнул. Дукс Зел медленно поднялся и подошел к Квинту, развернувшемуся к нему со смесью испуга и удивления на лице. Они смотрели друг на друга доли секунды, как вдруг в воздухе пронеслась рука дукса Зела, и на щеке Квинта отпечатался след от его ладони.

— Ах ты щенок! — крикнул дукс Зел, наступив ногой на меч. — Ты меня опозорил! Скоро тебя и женщины бить начнут!

— Отец, я не ожидал, — пробормотал Квинт так тихо, что его расслышали лишь дукс Зел и Глеб.

— НЕ ОЖИДАЛ?! — дукс Зел заорал так, что его, вероятно, услышали во всем дворце. — Вон с моих глаз!

— Уверен, это просто случайность, — мягко произнес король, хотя по его лицу было видно, что он и сам не верил в сказанное. — Сегодня большой праздник для наших детей. Не стоит омрачать его из-за пустяков.

Дукс Зел раскрыл было рот, однако, передумав, сел на свое место. Король что-то шепнул как всегда оказавшемуся рядом в нужное время Севаке, и тот поманил рукой Глеба и Анкура к выходу. Гости и слуги проводили их в безмолвии, и только прилично удалившись от зала, до них снова донеслись звуки музыки.

Идя по узким коридорам, Глеб вновь и вновь прокручивал в голове случившееся. Он сам не мог понять, как оказался возле Квинта и как смог молниеносно отразить его удар. Перед глазами стоял лишь образ молившего о пощаде Анкура и замахнувшегося на него парня. Глеб просто чувствовал то, что должно было произойти. Он знал, что острый как бритва меч молодого дукса снес бы голову Анкура с плеч подобно одуванчику. Но он знал и то, как это предотвратить. Еще только когда Квинт поднимал меч, мозг Глеба уже высчитал его траекторию и подал информацию ногам, доставившим его на место, и рукам, инстинктивно взметнувшим кувшин, чтобы тот заменил собой голову Анкура.

Севака привел их на кухню в самый темный угол, подальше от глаз лениво нарезавших овощи кухарок.

— Будете сидеть здесь, пока его величество не решит, что с вами делать, — бросил им начальник слуг и, уходя, добавил: — Неплохо, раб, совсем неплохо.

Глеб мог поклясться, что в этот момент даже заметил ухмылку на его строгом лице.

Через некоторое время, шелестя передниками, ушли и кухарки. Анкур выглядел подавленным.

— Эмм… — начал Глеб, хотя понятия не имел, что собирался сказать.

Но Анкур так и не дал ему договорить. Он вскочил на ноги и обнял его.

— Спасибо! Ты спас мою шкуру! — горячо благодарил мальчишка, душа его в объятиях.

— Да не за что, — пробормотал Глеб, чувствуя, как трещат косточки.

— Я в тебе ошибался, — признался Анкур, когда Глебу удалось вырваться из его рук. — Просто радужники обычно стараются нас прикончить, а ты… подумать только! Отразить удар сынка дукса Зела! — не смог он связать мысли.

— Я не такой… как другие, — бросил Глеб первое, что пришло на ум.

Он подумывал о том, чтобы рассказать, как очутился во дворце, однако, памятуя о реакции на свои слова в темнице, решил с этим повременить. Он только-только заслужил доверие Анкура и не хотел им рисковать.

— Да, я уже понял, — рот парня растянулся в добродушной улыбке. — Если понадобится помощь, любая помощь, помни, что я твой должник. Теперь мы станем друзьями, — сказал Анкур не допускающим возражений тоном.

— Слушай, — Глеб вспомнил вопрос, который до того было некому задать, — а что означает слово «дукс»?

К его удивлению, Анкур ухмыльнулся.

— Так и знал, что у радужников все по-другому устроено! — воскликнул он. — Дуксы — самые влиятельные и богатые меченосцы после его величества. Они влядеют огромными землями и живут почти как короли.

— А Верховный дукс?

— Верховный дукс — главный среди дуксов, — тут же отозвался Анкур. — Его избирают другие дуксы, и он — второй человек в королевстве и главный советник его величества. А также Верховный дукс Зел руководит нашим войском.

У Глеба было еще множество вопросов, но вернулся Севака. По его лицу невозможно было понять, какие он нес вести.

— Послушайте-ка меня внимательно, — сказал он, хотя они и так не сводили с него глаз. — На пиру вы сегодня больше не покажетесь. Его величество велел вам отправляться по своим комнатам. Насчет наказания будет решено позже.

Анкур молча потащил его к выходу.

— Нам повезло, — сказал он перед комнатой Глеба. — Может, нас вообще не накажут.

— Может. Спокойной ночи, — попрощался Глеб, открывая дверь.

— Постой, — остановил его Анкур.

— Да?

— Такое дело, — Анкур говорил почти шепотом. — Я ведь не знаю, как тебя зовут.

— Глеб. Меня зовут Глеб, — сказал Глеб, улыбнувшись из-за двери.

Следующие несколько дней с утра до вечера Глеб работал на кухне, помогая Анкуру разделывать рыбу. Он беспрепятственно проходил путь от своей комнаты до кухни и обратно, но посещать другие места ему было запрещено. Иногда Глеб с грустью вспоминал маму, Лену, Яна Гарта и съемочную группу, и в такие моменты он с ожесточением набрасывался на рыбу покрупнее, чтобы себя отвлечь. Анкур всячески старался ему помочь, то развлекая болтовней, то объясняя, как готовить то или иное местное блюдо, однако стоило Глебу заикнуться о радужниках или о происходящем во дворце, как он немедленно менял тему разговора.