— А как мы будем разговаривать? — спросила девочка.
— Дай я тебя поглажу по головке.
— Ты меня обожжёшь.
— Не обожгу, не бойся.
И солнце погладило её по головке.
— А теперь дай поглажу щёчки.
И погладило девочке щёчки. Тогда Марийка попросила его:
— Скажи мне что-нибудь!
Солнце стало серьёзным и сказало:
— Ты знаешь, цветы сердятся на меня.
— Правда?
— Да. И бабочки сердятся.
— За что?
— Они говорят, будто я не хочу тебя вылечить.
— А разве ты можешь?
— Конечно.
— А как?
— Очень просто. Пускай меня каждый день к себе в окошко. Я буду тебе рассказывать про то, что я видело в далёких путешествиях.
— А вдруг не вылечишь?
— Тогда я больше не взойду на небо.
И солнце принялось рассказывать чудесные истории. Марийка опустила длинные ресницы и слушала. Солнце говорило про синие горы, про бурные моря, про людей и животных, которых встречало в пути…
Марийка уснула.
Она спала долго. А когда проснулась, то была уже здорова.
За окном кивали головками цветы, порхали бабочки. Они говорили:
— Слава солнцу! Слава солнцу! Оно вылечило нашу Марийку! Слава!
Леда Милева
Синяя сказка
Подул южный ветер.
Два цветочных семечка поняли, что весна близка — и пустили два тонких ростка.
Первый цветок увидел синего неба кусок, и цветочки его сразу синими стали.
Второй цветок с шейкою гибкой увидел солнышка золотую улыбку и надел золотую корону. И, умывшись туманом, он заявил, встав посредине поляны:
— Всё, что красиво — запомните это! — золотистого цвета! Пшеничное зёрнышко — золотое. Ясное солнышко — золотое. И хотя называюсь Одуванчиком я, золотом отливает корона моя. Я золотой — не то что этот синий цветок! А тебя как зовут, скажи нам, дружок?
— Не знаю… Мне никто не сказал…
Вечером к ним пришел Муравей:
— Ох, как я устал… Как мне ползти нелегко… А муравейник мой так далеко!
Ползти в темноте по корням не хочу я.
Можно я у вас заночую?
Золотой одуванчик сделал вид, что не слышит. А синий цветок прошептал:
— Ночь на небе уже зажигает огни…
Оставайся со мной, отдохни!..
И уснул Муравей под синим цветком. Это было чудесно! Звёзды горели синим огнём.
И всю ночь ему снились синие сны.
Снилось ему, что он в синем потоке купается и поток ему улыбается — синий поток. Снилось ему, что плывет он на синем листке по глубокой реке — по синей реке. Снилось ему, будто в синей ракете летит он к далёкой планете — к синей планете.
Утром сказал Муравей, что не сможет забыть эту ночь и что будет он рад как можно скорее вернуться назад.
Улыбнулся цветок:
— Загляни к нам хотя б на минутку. Прощай, Муравей!..
— Прощай, Незабудка!
Так синий цветок узнал своё имя.
Но Одуванчику не понравилось это.
Он начал расти и стал совсем золотистого цвета.
И однажды снова пришёл Муравей и Незабудку спросил удивлённо:
— А где же твой друг с золотою короной?
— Нет его больше… Он всегда говорил так неохотно со мной и раздувался от спеси, что весь золотой. Что случилось потом?
На это мне трудно ответить… Он вдруг побелел, стал лёгким — и сдул его южный порывистый ветер!.. Он ничего даже крикнуть не смог. Вот, остался на месте его лишь сухой стебелёк…
И сказал Муравей:
— Плохо тебе, Незабудка, одной. Если хочешь, я останусь с тобой. Днём я буду трудиться — мне иначе нельзя. А утром, как только открою глаза, я буду тебе рассказывать свои синие сны — они, как сказки, тайны полны…
— Чудесно! — И Незабудка, от счастья сама не своя, листочком погладила верного друга — умного Муравья.
Георгий Мишев
Как петухи научились кричать по утрам
Когда-то петухи были тихими, степенными птицами. На закате молча ложились спать, с восходом солнца молча просыпались, жили тихо и спокойно. Если бы не яркие гребни и пышные хвосты, их бы не отличить от кур.
Однажды в окрестностях птичьего царства появился ловкий вор. Это был смертньй враг куриного племени, а звали его странным именем — Кукареку.
Первым узнал про вора молодой петушок, который любил бродить по самым далёким уголкам куриного царства. И потому как-то ночью, когда он услышал сквозь сон крадущиеся шаги, петушок встрепенулся и закричал что было силы: — Кукареку-у-у-у!
Его крик перебудил всех соседей.
— Что случилось? — спросили они. — Что это тебя прихватило среди ночи? Ты почему горло дерёшь?
— Кукареку где-то близко. Я слышал его шаги.
— Ах ты, подлётыш, — заворчали старые петухи. — Раз тебе что-то приснилось, нечего всех зря будить.
И стали ругать петушка:
— Спи и другим не мешай, не то утром выщиплем тебе весь хвост!
В эту ночь Кукареку не посмел забраться в курятник. Он только ходил вокруг и высматривал, как бы пробраться к курам. На другую ночь пришёл на то же место. Петушок снова услышал его шаги сквозь сон и разбудил криком весь курятник:
— Кукареку-у-у-у! Берегитесь, братья! Кукареку ходит близко.
— Кто-кто-кто позволил этому мальчишке нарушать наш сон? — возмутились петухи.
— Завтра же вызовем в совет старейшин и хорошенько оттреплем за гребень!
— Почему вы мне не верите? — опечалился петушок. — Ведь может случиться беда!
— Какая ещё беда! Да тебе ли учить нас уму-разуму? Ты сам только вчера из яйца вылупился!
Вор услышал, что птицы не спят, и снова ушел несолоно хлебавши.
На третью ночь петушок, у которого был очень острый слух, снова услышал, что Кукареку крадётся к курятнику, и изо всех сил закричал. Петухи и куры слышали его крик, но сделали вид, что спят. «И зачем надрывается, — думали они в полусне. — Молодо-зелено, только и знает, что озорничать да шум поднимать».
И снова уснули.
Подождал Кукареку, пока всё стихнет, залез в курятник с огромным мешком и давай хватать сонных птиц. Свернёт шею — и в мешок, — птица даже крякнуть не успевает.
Петушок не знал, что делать, как разбудить своих братьев и сестер. Начал он хлопать крыльями и кричать. Захлопает крыльями и крикнет: «Кукареку!» Опять захлопает и опять крикнет: «Кукареку!»
Наконец, петухи проснулись, захлопали крыльями и закричали про вора. Поднялся страшный шум.
Видит Кукареку: плохи его дела, весь курятник всполошился, схватил свой мешок и был таков!
А наутро обитатели курятника увидели, что половины из них нет. В глубокий мешок вора Кукареку угодил весь совет старейшин.
Сошлись петухи и куры выбирать новый совет. Молодого петушка хотели выбрать председателем, но он отказался, — ему больше нравилось бродить где придётся по просторному птичьему царству, чем заседать в совете.
Однако в его честь новый совет принял решение: каждую ночь все петухи должны просыпаться по три раза, рассказывать друг другу, что видели во сне, хлопать крыльями и кричать звонкими голосами:
— Ку-ка-ре-ку-у-у!
И по сей день так делают.
Лада Галина
Дорожный указатель, который хотел путешествовать
Все три дороги сходились у белого каменного источника с обомшелыми каменными корытами. Самая дальняя дорога шла издалека. Она была чёрная, асфальтовая и после летнего дождя блестела как зеркало. Над ней трепетали тени пролетающих птиц и облаков, а у обочин росли тополя и осины, сплетая зелёные ветви.
Вторая дорога была вымощена белым камнем и вела к сёлам. Конские копыта высекали из камней мелкие искры. Вдоль канавок стояли яблони с запылённой листвой.
Третья дорога терялась в полях. Она сплошь заросла спорышом и подорожником.
