– Не избегай разговора, Харис. Меня трудно сбить с толку.

– Ну что ты хочешь от меня услышать? – капризно вздохнул Харис – Да, я пользовался силой, пока она еще была у меня. Играл с ней, пробовал новые сложные заклинания. Доволен?

– Зачем? Тебе мало того, что ты и так один из сильнейших магов империи Д’Аор?

– Ты не понимаешь. Ее магия – она другая. Она сильнее, она слаще, приятнее и горячее.

Кайя нахмурился.

– Я сейчас говорю про магию, а не про девушку. – уточнил принц, сглаживая напряжение, повисшее между ними.

– Так говорят курильщики ястребиного бурьяна. – ответил капитан, сравнив принца с наркоманами с окраин империи, которые одурманиваются разными полевыми травами и целыми днями смеются, видя несуществующие вещи и существа.

– Ты бы понял меня, если бы сам владел магией.

– Чего нет, того нет. – безразлично пожал плечами Кайя – Но вообще я прошу тебя оставить девушку в покое. Она хороший воин, и я не хочу, чтобы она покинула мой отряд из-за твоей жажды магии.

– Она тебе сказала, откуда пришла?

– Сказала то, что считала нужным. Большего я не требовал. Так работают у меня в отряде. И я пока что просто прошу тебя не нарушать устоявшиеся правила и законы.

– Капитан, я не маленький ребенок. Хватит волноваться обо мне. – принц устремил на капитана глубокие голубые глаза.

– Как сажаешь, принц.

Повисло молчание, которое нарушила Тильда.

– Знаете что? – воскликнула девушка, возвращаясь в зал. В руках она несла клочок сероватой бумаги, исписанный с обеих сторон. – Эрнан нагло наврал про лечебницу умалишённых. Нет, конечно, она есть в его расписании. Но не одна. А целых пять! И на этом не конец.

Харис вновь уронил голову на ладони. Ему ужасно хотелось спать и есть. А еще его мучало чувство, ужасно похожее на похмелье, только после использования сильной магии оно было в сотни раз хуже.

– Кайя, – тем временем продолжила Тильда – я понимаю, что не стоит поднимать панику попусту. Но учитывая, что сегодня оба принца будут на публике, может стоит известить императора?

– Нет, не стоит. – отрезал Харис, опережая капитана.

– Ты не вспомнил, кто оцарапал тебя? Это было нападение, или случайность?

– Ты ведь сама сказала капитану, что та штука стирает память. – принц вскинул бровь.

– Ваше дело. – повела плечами девушка. Она перевела взгляд на своего начальника. – Идем собираться?

Кайя тяжело вздохнул, словно на его плечи лег груз всей Вселенной, и поднялся со стула. Молча кивнул сонному принцу и вышел.

День тянулся невероятно долго. На улице стояла знойная погода, и даже в тени казалось, что тело растает, словно замороженное молоко. А черная форма и плащи стражи лишь ухудшали дело.

Принц Эрнан ездил от лечебницы к лечебнице, выступал во внутренних двориках, у входа или в садике для прогулок больных. Карета персоны дворянских кровей, целая орава императорской стражи и добрая работа глашатаев способствовала тому, что каждый раз поглазеть на Золотого принца собиралась целая толпа людей. Горожане до свинячьего визга желали послушать его мелодичный голос, дотронуться до его одежек тончайших шелков, и даже, может быть, узнать нечто интересное. Это столпотворение наполняло воздух ароматами пота, дешевого мыла для бритья (которое варили из свиного жира) и приторными парфюмами.

Умалишенных на время визита среднего принца императора Сарки никто и не думал запирать. В конце концов, у него целых два десятка стражей, вооруженных всяким оружием. Зачем же будоражить бедных бедолаг, запирая их в комнатушках, похожих на мышиные норы? Так и получалось, что пока принц гласил свои речи, стража с одной стороны бдела горожан, а с другой – следила за умалишенными, разгуливающими между гостей. Кто пускал слюну на дорогой костюм местного торговца. Кто нюхал волосы конопатой городской простушки. А некоторые выклянчивали у стражи сверкающие игрушки – ножи с кинжалами и кастеты. Никто не решался отгонять их от себя, боясь, что бедолаги с перепугу могут поднять шум.

Вид этих несчастных бедолаг пугал и будоражил Хариса. Он буквально не мог выбросить из головы мысль о том, как эти люди стали «не такими». Что стало причиной: злая шутка безымянных богов? Нелепая случайность с магией? Неосторожная повитуха? Или всему виной иной ход мышления?

Харис сам часто считал, что логика его мышления, его суждения, да и вообще отношение к жизни отличаются от мнения большинства. Уж точно они не похожи на строгие консервативные взгляды императора или наплевательское фаталистической отношение брата. И прежде он считал это своим отличительным достоинством. Но теперь! Теперь он смотрел на девушку, битый час пытавшуюся дотянуться языком до своего носа, и начинал бояться в одно ужасное утро проснуться таким же идиотом.

На очереди была лечебница леди Эммерсон. Название она получила за то, что эта самая леди построила заведение полностью на собственные деньги лишь для того, чтобы поместить туда свою мать. Бедная старушка настолько сбрендила, что не позволяла дочери выйти замуж за высокородного дворянина из очень богатого рода. Но, увы, лишенного наследства пока тот не женится на женщине из знатной и обязательно высокопоставленной семьи.

Так вот. Среди стражи прошел слух, что в лечебнице имени леди Эммерсон есть одна очень интересная девушка, которая всем клянется (кто бы мог подумать!), что она с Земли. Пока Эрнан гласил свои речи, со специально подготовленного к его приезду помоста, а толпа увлеченно слушала принца, его стража занималась тем, что на спор пыталась угадать, какая из пациенток – с Земли.

Харис со стороны наблюдал за ними, подпирая спиной дерево, с равной долей любопытства и отвращения. Стражи делали ставки на деньги. Затем независимый страж подходил к больной, бродившей по саду, и задавал пару-тройку вопросов, и возвращался с ответом, сыграла ставка, или нет. В этот миг принц смотрел на Тильду. На ее лице не было презрения. Даже мелькало понимание (что было странно для Хариса). И она тоже искала взглядом девушку с Земли. Порой по ее глазам принц понимал, выиграет страж спор или проиграет. Порой Тильда сама не знала.

Но спор так и остался без ответа, и девушка так и не нашлась. Воины в черных накидках быстро нашли себе новое развлечение, а главный маг вдруг заметил, что его телохранительница исчезла с поля зрения.

Телохранительница быстро скрылась с глаз стражи и гостей, пришедших послушать голос принца Эрнана за небольшим холмиком. Дорожка быстро вилась вокруг чопорных клумб и уходила вниз, к саду. В дальнем конце парка Тильда нашла больную девушку, о которой говорила императорская стража. По крайней мере, так сперва посчитала Тильда. Рассудив, что если других больных не осталось (посмотреть на сына императора вывели всех больных), то остается только одно. Нужный пациент спрятался от любопытных глаз где-то в саду. Поэтому телохранительница пошла вглубь сада, где и увидела девушку.

Умалишенная девушка выглядела совершенно здоровой в том свете, что не бродила по парку, обхватив себя за плечи и бормоча неразборчивые речи, не рвала на себе волосы и не прыгала вокруг себя, распевая похабные песенки. Девушка представляла собой чудное милое существо, совершенно безобидное и спокойное. Длинная тощая фигурка, бледная кожа, до пояса скрытая шлейфом из черных волос, заканчивающимися полными блестящими локонами. На ней было ситцевое платьице до коленок, и босые ноги. Задрав голову, девушка смотрела на тонкие ветки молодой яблони, увешанные золотистыми плодами. Наблюдала за шевелением листьев от дыхания ветра, игры теней в кроне, передвижением насекомых на стволе. Казалось, она замечала нечто неуловимое, читала негласные законы мироздания, обвивающие каждый листик и кусочек коры этого дерева. Она стояла неподвижно, и телохранительнице даже показалось, что она уснула в таком положении. Тильда остановилась позади девушки и постаралась не отвлекать ее. Девушка словно уловила аромат Тильды – глубоко вдохнула, на секунду застыла, пробуя его на вкус, и обернулась к телохранительнице.