Он помолчал, отвернувшись, и резко вздохнул. - Мать подняла голову. Глаза удивленно раскрылись. И она закричал, объятая крайним ужасом. - Изыди, призрак! - провизжала она. - Выходец! Чудище! - Мои слова не помогли делу. Она начала бросать камни. Собрались соседи, тоже закидав меня мусором и камнями. Меня изгнали из деревни, вопя, что призраки возвращаются, дабы терзать живых.

Он замолк, судорожно всхлипнув, и сжал стертую уже рукоять деревянного меча, пока не побелели костяшки пальцев. Коса безмолвствовала, следя, глаза не были видны под расписной маской. Вскоре он откашлялся и продолжил: - Потом я узнал, что прошло четыре месяца. Все решили, что меня забрал леопард. Были похороны. Я посетил свою могилу.

Он смотрел на Косу, губы иронически подергивались. - Ты, видишь, я был мертвецом. Вот так. - Он вздохнул, шевеля плечами. - Идти было некуда, и я вернулся в пещеры, найдя древнего старца в ожидании у костра. Взял меч и снова начал сражаться.

- И что? - в третий раз, почти неслышно спросила Коса.

Он кивнул, делая глубокий, успокаивающий вдох. - Я победил его. Через двенадцать лет. Двенадцать лет постоянной муштры и поединков. Конечно, я не сидел все время в пещерах... Выходил в поисках пищи и общества. Но все боялись призрака - или живого человека в плену смерти - и меня гнали из любой деревни. Рано или поздно я без особой охоты возвращался к суровому наставнику и, наконец погнал его, победил... или он счел меня достаточно обученным и поддался. Так или иначе, тем трупом владел сам Худ. Я вновь показался на солнечный свет, став его мастером клинка. Смертным Мечом Худа. Так было, но теперь все изменилось.

Коса содрогнулась, удивленно глядя на него, хотя трудно было прочесть эмоции под маской. - Думаю, это нельзя просто отбросить, словно старый плащ или сломанный клинок.

Он снова пожал плечами. - Посмотрим. В любом случае я больше не откликаюсь на его зов.

- Может, и не так. Может, ты обречен идти по его пути, ибо он стал частью тебя.

Дассем вздохнул и поглядел на отдаленный огни лагеря. - Да. Возможно, наш выбор ограничен со всех сторон, характером и приобретенными навыками. Верно. Но разве не приятно держаться даже иллюзии свободы?

Коса усмехнулась под маской и нежно коснулась его щеки; рука была холодна и тверда, но лицу было приятно ощущать ее. - Итак, это правда, - сказала она. - Ты не такой, как все.

Потом она взяла его за руку и отвела на поляну посреди рощицы, и там расстегнула пояс, роняя в высокую траву. Так же поступил и он. Нежно потянулся к ее маске, но женщина отвела руку, сказав: - Нет. Я сама решаю.

И сняла маску с лица и посмотрела на него, возможно, впервые обнажая лицо перед другим. Темные глаза не отрывались, найдя его в темной ночи. Дассем опустил голову, ища ее губы.

***

Порван-Парус открыла дверь в главный зал Замка и принялась изучать нанесенный ущерб. Башмаки хрустели по грудам битого стекла и горшков. Мок вошел за ней, сложив руки за спиной, воздевая черную бровь в безмолвном комментарии.

Длинный стол был перевернут. Пустые бочонки валялись по сторонам. Пол был заляпан винными пятнами. Стулья лежали тут и там, вонь старой пищи и прогорклого пива забивала нос. Усердные слуги прервали уборку и поклонились.

Сутулясь, она подняла ножку изящного кубка. Разбили даже лучший сервиз. - Кто это был? - воскликнула она.

Мок пренебрежительно повел плечами, попытался налить себе из кувшина, но там тоже было пусто. - Стража говорит, Геффен пытался захватить крепость.

- Пошли отряд арестовать его и отобрать все награбленное.

- Уже не нужно. - Мок опустил стакан. - Он мертв.

- Кто его убил?

Мок развел руки. - Какая разница? Я слышал, подручная убила его и смоталась. - Он погладил подбородок. - Мудрая женщина.

Охранник в пышной пурпурной форме - из тех, кого Мок Обманщик любил именовать Дворцовой Стражей - подошел с поклоном. Порван-Парус не узнала этого человека. - Замок чист, адмирал.

Мок признательно кивнул ему и задумчиво склонил лоб. - А где командор Дюрел?

- Смею думать, в середине Виканских равнин.

Мок кивнул. - А ты...

- Эджил, сэр.

- Вытащил короткую соломинку?

Мужчина шевельнул плечами под кожаным доспехом. - Второй по чину.

- Не следует ли бросить тебя в подземную камеру, Эджил?

Губы стражника шевельнулись в неслышном, но явно ироническом комментарии. - Для этого у вас слишком мало людей.

Мок кисло кивнул, невольно повторяя выражение лица подчиненного. - До боли верно... командор.

Когда Эджил ушел - пиная на ходу мусор - Порван-Парус шепнула: - Не верь этому типу.

- Я никому не верю, - ответствовал Мок и торопливо добавил: - Кроме тебя, конечно же.

- И что будем делать?

Он увлеченно исследовал все графины и кувшины вокруг. - Ждать, милая. Ждать и следить.

- За чем?

- Решатся ли капитаны бросить мне вызов... после всего. Спорю, не решатся.

Порван-Парус до боли крепко охватила себя руками. "Отлично. Вот уж чего нам сейчас не нужно". Ее взор притянуло единственное украшение, пережившее погром: мрачный гобелен, предсказание Агайлы. Она моргнула. Тупые вандалы! Изо всего оставить невредимым... Плечи поднялись. Возможно, гобелен защитила аура этой потрясающей женщины. Сама она уж точно не хотела коснуться ткани. - Итак, они по-прежнему считают тебя адмиралом.

Ей ответил громовый хохот. Парус повернулась. Мок качал головой, держа в руке кувшин. - Ты так очаровательна, любимая. - Он налил стеклянный бокал, пригубил для пробы и сморщился, тем не менее продолжая пить. - Каждый из них думает, что правил бы лучше меня... Но они не могут согласовать, кто именно должен править. И знают, что у меня есть одно преимущество.

- То есть?

Высокий каблук затрещал, давя мусор. Он подошел и погладил ладонью ее щеку. - Ты, милая. Все видели, кто сломил строй напанов и позволил нам уйти. Ты, милая. - Руки разошлись, в одной был кувшин, в другой бокал. - Пойду наверх, любимая, - скривился он. - Надеюсь, там никто не наблевал.

Порван-Парус лишь смотрела ему вслед. "Что за дикарь!"

Шаги на пороге заставили ее обернуться. Женщина стояла и осматривала пиршественный зал. Порван-Парус никогда ее не встречала. Судя по домотканой куртке, потрепанным штанам, босым ногам, это какая-то служанка пришла искать места. Она вдохнула, чтобы указать дорогу на кухню, но тут ощутила ее полное присутствие - тяжесть и сила ауры чуть не заставили ее упасть. "Боги! Да что это?"

Руки Порван-Парус дернулись, чтобы поднять Садок. Женщина пошла к ней, беспечно ступая по битому стеклу. Рука Парус лишь бессильно схватилась за горло. - Кто вы? - произнесла она едва слышно.

Женщина была невысокой но, в отличие от нее, тощей. Черты лица необычные - из какого-то неведомого Парус народа, большие глаза, длинный подбородок. Почти незаметные губы.

- Зови меня Ночной Стужей.

- Кто вам нужен?

- Ты.

Порван-Парус крепче схватилась за горло. Прохрипела: - Зачем?

- Просто встретиться. Я ощутила твою работу. И была впечатлена.

Ужасающая мощь ауры - самой сильной, что ей доводилось встречать, куда там Агайле - чуть не заставила Парус упасть в обморок; однако она отвела руку от шеи и кивнула, признавая, как польщена. - Э... спасибо вам...

- И сказать, что ты зря тратишь тут время.

Тут Порван-Парус нахмурилась. - Вас подослала Агайла?

Совершенно безрадостная улыбка искривила край рта. - Нет. Агайла не посылала меня. Я пришла сделать тебе подарок и дать совет. Остров окружили силы, к которым ты не готова. Они уничтожат тебя. Уезжай как можно скорее.

Порван-Парус ощутила, как сжимаются зубы. Ноги вдруг окрепли. - Снова и опять! Я могу позаботиться о себе и уеду, когда сама решу, и будь всё проклято!

Женщина невозмутимо пожала плечами: - Хорошо. Твой выбор. Не говори, что я не предупреждала. - Она чуть склонила голову, прощаясь, и вышла.