Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Бансабира покачала головой.

— Нет.

— Бану, умоляю, — взвыла Иттая, но танша даже не глядела на сестру. — Прошу, пожа…

— До нашего возвращения, — не своим голосом заявила Бансабира, рассеянно скользя взглядом по противоположной стене комнаты.

— Что? — всхлипнула Иттая, не уловив, что сестра имела в виду.

— Если до нашего возвращения из Гавани Теней, Иттая, твои чувства не утихнут, — собравшись со способностью ясно выражаться, Бансабира, наконец, перевела глаза на ищущее лицо кузины, — я поговорю с Тахбиром.

— Что? — еще тише и недоуменнее выдохнула Иттая.

Бансабира раздраженно рыкнула.

— С ними обоими — и Тахбиром, и Гистаспом.

На этот раз Иттая выдохнула совершенно беззвучно. Она уцепилась за бедро Бану, с жадностью вглядываясь в лицо госпожи.

— Ты… хочешь сказать, что…

Бансабира положила сестре на щеку ладонь — чуть прохладную и мозолистую.

— Ты — моя сестра, Иттая, и на тебя, как на всех Яввузов распространяются законы клана. Будь ты сестрой человека попроще или хотя бы будь Гистасп человеком меньших способностей, чем он есть, все это было бы легче. И, тем не менее, если твои чувства и впрямь серьезны, если они переживут еще одну разлуку, я поддержу ваш брак. Но ты должна дать мне слово.

— Что угодно, — не думая, пообещала Иттая.

— Я не стану давить на Гистаспа в таком вопросе. Поэтому тебе придется самой как-то расположить его, не допустив при этом ни-од-ной ошибки, Иттая, — подчеркнула Бану. — Ты не можешь сокращать дистанцию больше допустимого, иначе разговор с твоим отцом впоследствии закончится семейным скандалом.

— Я поняла, — с готовностью кивнула Иттая. — Я буду осторожна. Я не допущу ни сплетен, ничего… близкого.

Бансабира молча кивнула — едва уловимо. В глазах танши залегла серьезная озадаченность.

— Спасибо, — горячо поблагодарила девушка. — Спасибо огромное, Бану.

— Пожалуйста, — отозвалась Бансабира слабым голосом, переложив руку сестре на плечо, будто напутствуя идти.

— А… можно, можно я еще так побуду? — внезапно попросила Иттая, взглядом указывая на колени Бану. Танша молча улыбнулась одними губами и приподняла руку над ногой так, чтобы между ладонью и ногой примостилась голова сестры.

* * *

— А как быть с Каамалами? — спросила девушка госпожу, уходя спустя почти час времени.

Бансабира, приходя в себя, улыбнулась без тени улыбки в глазах:

— Это не твои заботы, Иттая. Иди.

И когда дверь за кузиной затворилась, танша рухнула за стол, уронив голову на руки. А как быть с Каамалами?

* * *

Полагаться на Юдейра Бансабира не столько не могла, сколько теперь побаивалась. В свое время она сделала из него то, что сделала, потому как обстоятельства давили все сильнее и требовали решить острую сиюминутную проблему — найти замену начальнику тайной разведки. Но теперь, после того, что случилось в их встречу, оказалось, что принятое прежде решение привело к новой проблеме. И на этот раз не сиюминутной, а чудовищной.

Бансабира обошлась с Юдейром именно чудовищно, жестоко до страшного, но иначе было нельзя. Таков был единственный путь сделать из него того, кем он стал — многоопытным бойцом, разведчиком, убийцей, способным затеряться в толпе, залезть в любую постель и притвориться носителем знания из храма Праматери, изъясняющимся на ласбарнском и совсем чуточку даже на ангоратском. Надо признать, Юдейр оказался много талантливее ее самой, с тоской улыбнулась Бансабира — так быстро обучиться всему. Так быстро выбрать сторону. Так быстро постичь свое равенство… Сколько времени пройдет, прежде чем Юдейр осознает и свое над ней превосходство? И что она, Бансабира, сможет сделать тогда?

Женщина закрыла глаза, прижала руку к груди, и тихонько расхохоталась — почти до слез.

Гор.

Гор был прав во всем.

Вот что он чувствовал, глядя, кем становится Бану. Вот, почему он вынужден был ее бросить, когда понял, что удерживать под контролем, не убив, больше не удастся. А убить… Как поднять руку на то, что сам создал? На то, что так дорого и напоминает о временах, с которыми связано слишком много? На то, что и по сей день не только дорого, но и необходимо, как та самая, собственная карающая из темноты рука?

* * *

Гистасп по-прежнему всячески скрывал от тану Яввуз, что житья в чертоге ему отчаянно кто-то не дает. Так что, когда генерал обнаружил в пенале для письменных принадлежностей нож, он по-прежнему ничего не сказал танше. Только попросил стражника у двери принести ему со двора какой-нибудь камень величиной с кулак. Получив, положил на стол вместе с ножом и вышел из комнаты, предпочтя провести ночь где-нибудь в городе.

Вал и Шухран к делу относились серьезно, поэтому Бансабира была в курсе и этого инцидента, и предыдущих. Всерьез задумавшись, не в силах самой себе объяснить причины, танша отстранила Гистаспа от тренировки кузин, назначив на его место Шухрана. А заодно, велев начать тренировать и двенадцатилетнюю дочку покойного Ванбира. Нечего сидеть, пора бы браться за сталь.

Однако, в остальном в ситуации Гистаспа Бансабира бездействовала, оставляя раскрытие тайны на усмотрение самого альбиноса. В конце концов, как тану она обязана обеспечить защиту жизни своего подданного, но заставлять его демонстрировать то, что генерал старается скрыть, не могла. Раз так решил — пусть так будет, это его дело и его честь. Ей не следует вмешиваться.

Правда, когда Вал сообщил, что под подушку генералу кто-то подкинул ворох дохлых крыс, Бану шепотом выругалась. А потом велела наскоро выдраить комнату альбиноса и "не валять дурака, а дознаться уже".

Посему выходило, Вал и Шухран на время поездки в Гавань Теней оставались в чертоге. Возможно, в отсутствие самого Гистаспа им удастся выведать что-то большее. А дабы отстранение от участия в кампании двух опорных бойцов охраны не выглядело подозрительным, Бансабира отрядила еще половину охраны, оставив им из начальной дюжины в качестве старших товарищей Маджруха и Ри. Кто-то должен находиться рядом с женщинами клана Яввуз. Им нужна защита. Как и казне.

Так Бану объявила.

ГЛАВА 8

"Эй, — подумала Шиада, — куда вы?"

Жрица смотрела перед собой и по сторонам, и понимала, что огромная стая волков, которая вела ее несколько часов, начала таять прямо в воздухе. Самка за самкой, самец за самцом, они исчезали, превращаясь в дымку: кто в белесую, как зимний туман на Ангорате, другие в черную, как плащ Нанданы в крыльях кондоров. Совсем скоро рядом со жрицей остались только тройка особей с альфа-самцом во главе.

Проведя жрицу еще немного вперед, он вдруг замер, оскалился, зарычав на все вокруг. Шерсть на загривке вздыбилась, глаза от желтого покраснели до неистового багрянца. Утробно зарычав, самец кинулся куда-то вперед, вцепившись могучими челюстями в невидимого врага. А, растерзав, вскинул голову, гортанно взвыл и преобразился. Он стал тоже исчезать, как многие до него, но в последний миг Шиада различила силуэт человека, высокого и статного мужчины с длинными белыми волосами. Он обернулся в полный рост, взглянул на жрицу. На лице, высеченным лучшим из скульпторов Праматери, с идеально правильными чертами, женщина заметила необычный знак — синюю поперечную черту от скулы до скулы, через переносицу.

А в следующий миг растаял и он.

Шиада заозиралась, больше никого из стаи не осталось. Только бескрайние заснеженные долы, вздернутые местами хвойными чащами. Зато там, где исчез мужчина, теперь, колеблясь, дрожала какая-то неясная тень. Дрожала оттуда, из Этана, и не напоминала ничего. Шиада сердцем шепнула "спасибо" и, протянув руку, сдвинула завесу.

* * *

В продолговатой зале, напоминавшей тронную, за столом на помосте для танской семьи, за ужином расположилась танша высокого дома Яввуз, Гистасп, отборная дюжина телохранителей, Ул, Дан и Серт. Несмотря на то, что недостатки некоторых порой ввергали Бану в пучину неуемного раздражения, она привыкла полагаться на них и, что скрывать, любила смотреть за милыми перепалками. А еще, признаваясь в душе, понимала, что была бы непрочь видеть за столом и парочку других генералов — Гобрия и Бугута. Впрочем, за последним был загодя отправлен гонец, и сейчас от выхода в столицу таншу задерживало именно отсутствие последнего командира в этой кампании. Его отборные офицеры, следопыты и проходцы должны были составить особенную часть надвигающегося мероприятия.

76
{"b":"629902","o":1}