— Но я его сестра.

Таммуз вымученно улыбнулся: Господи Всемогущий, какая же она дура.

— У царей нет сестер, Майя. У царей и детей нет. У царя есть царица, которая должна родить царевичей и царевен. И есть царевичи и царевны, которые должны сделать то, что им скажут.

"Джайе бы в жизни не пришлось этого объяснять" — внезапно сообразил орсовец. Напротив, сестра сама объясняла это остальным детям Алая. За день до отъезда пленников, когда он, Таммуз, сидел в позорных слезах, не желая расставаться с домом и сетуя на отца. Джайя, вернувшись с казни жениха, находила силы объяснять подбадривать брата. Он не верил сестре в тот вечер, но сегодня — верил больше, чем самому себе. Каким же он тогда был ребенком…

— Я… я не верю в это, Таммуз, — Майя зажато покачала головой. — Ты говоришь ужасные вещи.

— Я говорю то, что ты и сама знаешь в глубине души, — Таммуз не был уверен, что это так, но глубокие серые, что расплавленное серебро глаза и мягкий бархатный голос, действовали на девушку убедительнее слов.

Орсовец подошел к девушке близко-близко и положил ладонь на бледную щеку. Право слово, он был достоин женщины куда более красивой и более статной, чем эта замарашка.

— Майя, — царевич посмотрел так, что у девушки сбилось дыхание. — Ты любишь меня?

Девица всхлипнула. Трусиха.

— Я, — чтобы как-то поддержать ее и направить события в нужном ключе, Таммуз принял на себя первый удар, — тебя люблю. Всем сердцем, — он поймал девичью ладонь, положив себе на грудь. — И если ты только скажешь, что хочешь быть со мной, клянусь, я переверну весь Этан, — он приблизил лицо к женскому и облизнул манящие незнакомым мужским ароматом губы, — но добьюсь нашего брака, как я и обещал тебе совсем недавно. И добьюсь уже сегодня.

— Я хочу быть с тобой, — не выдержала Майя, приникнув к юноше всем телом. — Я люблю тебя, Таммуз. Но… мне так страшно.

— Не бойся, милая моя, — улыбнулся царевич. — Тидан, твой благородный отец, поможет нам. Он позволил брак наших брата и сестры, и позволит пожениться и нам.

— Отец… очень печален… — если Таммуз делает ставку на благоволение Тидана, ничего может не получиться.

Таммуз, напротив, считал, что действовать надо до тех пор, пока Сарват не поддался уговорам совета и не стал полноправным царем. В этом случае у него не будет и шанса на успех.

— Ты веришь мне, Майя? — он приподнял девичий подбородок, приблизив ее скомканное личико к своему. Майя затравленно, как мышь, кивнула. — Этого достаточно, чтобы мы победили.

Он потянулся свободной рукой девице за спину и открыл дверь туалетной.

— Что ты делаешь?

— Выполняю свои обещания.

Таммуз потащил девушку за собой, довел до кровати, развернулся и пылко поцеловал.

— Я… мне все равно страшно, Таммуз, — девица уперлась в мужскую грудь, опустив голову, когда он отстранился.

— Ваше высочество, — донесся голос из-за двери. — Все в порядке?

Он проглотил все оскорбления, которые едва хватало сил держать в себе, выпрямился и спросил:

— Я не буду тебя ни к чему принуждать, Майя.

— Царевна Майя, там есть кто-то еще? — обеспокоенно заголосил стражник.

— Но помни, что, если ты отступишь сейчас, — неотступно продолжал Таммуз, — всего через несколько дней в этой комнате тебя будет ждать старый Данат. Разве тогда тебе не будет страшнее?

Майя выпучила на Таммуза глаза. Ведь правда. Как она могла не подумать об этом? И если путь к любимому начинается здесь, в его объятиях, разве не правильно ступить на него?

Майе оказалось достаточно только посмотреть на него по-особенному, с любовью, которую Таммуз внушил ей.

Преодолевая девичью стыдливость, Таммуз не переставал улыбался. Майе казалось, что он радуется ей. Он радовался иначе, но взаправду: Далхоры всегда берут реванш.

Стражи не долго причитали по поводу того, что происходит в покое царевны. И совсем скоро Таммуз с удовлетворением услышал топот отряда солдат. Майя под его телом рванулась, но Таммуз осторожно удержал царевну на месте.

— Лежи, — приказал он, наваливаясь на нее с новой силой.

Почти в тот же момент в комнату ворвалась дворцовая стража, а с ними Сарват и Данат.

Руки Сарвата задрожали, он кинулся на Таммуза. Майя заверещала от ужаса, натягивая спешно скомканное перепачканное покрывало до подбородка, нервно переводя взгляд с брата на возлюбленного.

Разыгралась гроза, какой никто не видел в Адани из нынешнего поколения. Крики, брань, кулаки, оковы, грозные, ужасающие глаза брата, синяки на запястьях от его грубых рук…

И только командующий Данат не двинулся с места, даже не шелохнулся, глядя на Майю в упор. Потом скривил губы, твердый как утес, вышел из комнаты. Без слов. Ибо любое из них унизит его в собственных глазах. Глазу, поправился он вовремя. У него всего один глаз, уже очень, очень давно.

Данат не станет этого терпеть, рассчитывал Таммуз. Даже если не застигнет их с Майей лично, не сможет отмыться от грязных слухов. В любом случае, он попросит о разрыве помолвки, и его пожелание придется учесть. Данат старый и почитаемый командующий, который выиграл войну с Орсом. Его любят в народе и уважают в совете. Если царская семья откажет генералу выслушать его лично, Данат не постесняется высказать на собрании остальных советников. Так что придется дать, чего он просит.

А просил он расторжения помолвки. И дать такое разрешение мог только действующий царь, которым пока оставался Тидан.

Когда Таммуза кинули в ноги царю Тидану, он ответил прямо и честно:

— Я давно хочу жениться на вашей дочери, владыка. Но вы уже удостоили браком своих пленников, разве у меня была надежда на одобрение? Поэтому я опустился до столь гнусного поступка. И все же я прошу, поговорите с дочерью. Я не посмел бы причинить ей вреда. Она хочет нашей свадьбы не меньше, чем я. И, клянусь, эта свадьба, как и брак Салмана и Таниры, поможет нашим державам, наконец, примириться. Если потребуется, я приму веру в Праматерь, сделаю, что для этого нужно. Но умоляю, позвольте мне жениться на Майе, — горячо выпалил Таммуз и, будто в последнем решительном жесте, склонил голову, отдаваясь на волю владыки.

Тидан мягко улыбнулся, и по одной это улыбке Сарват понял, что дело дрянь.

— Не делай этого, отец, прошу, — он кинулся вперед, загораживая Таммуза от трона. — Мы можем, не спрашивая, выдать ее за любого приближенного. Какая разница, девственница она или нет, она дочь царя. Быть зятем Салинов — достойная плата за жалкие капли крови.

Но Тидан качал головой:

— Милый сынок, — рассеянными глазами старик прошелся по лицу сына, — в жизни и без того слишком мало радостей, чтобы выходить замуж по принуждению. Если Майя хочет этого, разве могу я лишить дочь такого подарка?

— Нет, отец, — от безысходности Сарват почти прослезился.

— Ну-ну, — улыбнулся Тидан опять и сделал жест рукой, отпуская подданных.

Свадьба Майи и Таммуза состоялась в Опаловой крепости Шамши-Аддада.

Когда Таммуз запечатлел на губах жены знак принадлежности друг другу, демон внутри ликовал: с позволения дряхлеющего и угасающего старика он стал зятем династии и теперь мог двигаться дальше. А раз так, для осуществления планов ему больше не нужен владыка Тидан.

— Мой король, — стражник постучал в кабинет короля. — К вам прибыл ангоратский жрец Гленн.

Гленн, узнав о смерти Виллины от рук христиан, справедливо предположил, что Линетта окажется на сороковинах и потому, поразмыслив, отправился в Кольдерт. К тому же, задумался жрец, Тандарионы не оставят выпад просто так: в лучшем случае совсем скоро нагрянут послы, а в худшем — стоит предупредить Нироха о подготовке архонской армии.

Впрочем, Гленн опоздал. Нирох, услышав доклад стражника, медленно поднял глаза от писем разведчиков: если Удгар, Старый король, прислал парламентеров, Молодой король Агравейн выставил на границе с Ладомарами внушительное воинство. И собирал еще.