— Да. Абсолюты… — Илей посмотрел в сторону темного, который остановился и стал бросать в воду плоскую гальку. — Мы приняли их. Я и Тейрун. И мир раскололся надвое. Мы раскололи его. Именно мы несем ответственность за все. Я… и мой брат.

Удивление поднялось внутри вместе с ярким пониманием того, что сказанное — правда. Братья. Светлый и Темный. Двое…

…Два мальчика играют на берегу океана. Один из них бросает камни в воду, и рыба всплывает животом кверху… Второй строит замок и натыкается на умирающую птицу, а через миг та взлетает к небу…

…Он вздрогнул, не понимая, откуда пришли слова. Князь бросил на него короткий взгляд и снова вернулся к своему занятию.

— Что произошло? Тогда?

— Ошибка молодости… Тейрун убил моего отца, чтобы отомстить нашей матери, которая бросила его в младенчестве. Он ненавидел меня и ее. Весь мир, который отказался от него. Из-за того, что его отец когда-то изнасиловал нашу мать. И так появился он… Она не смогла избавиться от нежеланного ребенка. Но и полюбить его тоже не смогла. Я не знал о той истории, пока однажды Тейрун не появился в моей жизни, горящий жаждой мести, и не разрушил все, что было мне дорого…

…Два ребенка изменили этот мир навсегда. Один, несправедливо отравленный ненавистью, второй, выросший в любви и обмане…

…Голос снова раздался в голове, будто кто-то шептал ему ту же историю, пока целитель продолжал говорить:

— Как маги мы оказались равны. И тогда я стал искать способ победить его. Наказать. Восстановить справедливость, как мне тогда казалось. И нашел… В древних манускриптах. Описание старинного обряда, призывающего такую Силу, которой не знал никто. Тейрун узнал о моем плане. Во время обряда мы оказались рядом. И пришедшая Сила разделилась… А мы… Мы так и остались равны, но потратили много лет, чтобы понять это. Мы остановились слишком поздно. Когда ничего уже нельзя было исправить.

…Двое великих, которые еще не знают о своей судьбе, а всего лишь играют на берегу. Они играют, а мир уже застыл в ожидании войны… Он содрогнулся еще в тот миг, когда первый из них открыл глаза, но когда родился второй… Все изменилось. Необратимо. Их никто не заставлял бороться друг с другом. Они сами выбрали свою судьбу, ставшую судьбой целого мира…

…Вдох дался с трудом. Грудь разрывало от противоречивых чувств. Неверия. Непонимания. Отказа принимать такую истину. Война. Разрушения. Миллионы жизней. Почти целый мир, уничтоженный ради… чего?

Олеж отвернулся и отошел к воде, сжимая голову руками и пытаясь понять. Не мог. Никак. Все оказалось чересчур… просто? Низко? Обыденно? Как вообще получилось, что двое мальчишек в своем противостоянии едва не погубили целый мир?

— Другие знают? — вопрос сорвался с губ сам.

— Не все, — уклончиво ответил светлый, — мы постарались уничтожить истину. Спрятать ее, чтобы никто не смог отыскать. Те, кто пришли после нас, знают намного меньше.

— Тогда почему ты рассказал мне?

Он обернулся, глядя на сидящего на песке мага по-новому. Немолодой, коренастый, некрасивый, уставший… С понимающими, но отчего-то пустыми глазами. Светлый. Первый носитель Абсолюта. Целитель. Как же вышло, что он стал причиной гибели стольких магов?

— Чтобы ты знал правду. Ты не примешь полутонов. Слишком много в тебе силы. Тебе нужна только истина. Настоящая. И скоро ты докопаешься до всего. Возможно, это вернет тебе память. А возможно, уничтожит ее навсегда…

— Я все равно не понимаю…

Олеж запрокинул голову, стараясь успокоиться. Небо было темным с редкими вкраплениями звезд. С воды дул холодный ветер, напоминая, что весна еще только наступала, и что даже на юге не так уж и тепло.

— Нам нужен тот, кто будет беспристрастен, — неожиданно заговорил князь Тьмы.

Оказалось, что Тейрун подошел ближе и теперь стоял рядом с братом, скрестив руки на груди и изучая его взглядом.

— Вам?

Он сразу же уловил суть, встречая взгляд темного.

— Да, — тот даже не поморщился, а глаза у него оказались такими же, как у Илея. — То, что происходит сейчас, одинаково не нравится нам обоим. И нам нужен тот, кто сможет понять, что мы упустили. Где ошиблись…

— И ты ему веришь? — Олеж взглянул на светлого, невольно отмечая контраст, который создавали братья.

Тейрун был выше. Стройнее. Суше. Словно прожитые годы вытянули из него все соки. На руках проступили вены, на лице — глубокие морщины. Только волосы совершенно не тронула седина. И они черной волной падали ниже плеч.

— Две тысячи лет прошло с того дня, как мы начали войну, — целитель снова начал рисовать на песке. — Это долгий срок. И то, что кажется невозможным в двадцать или двести, сейчас становится вполне реальным. Мы долго враждовали и не один раз пытались примириться. Затем также долго молчали, соблюдая нейтралитет. Теперь пришло время работать вместе. Нам действительно нужен наблюдатель, Олеж. Кто-то упорно собирает древние знания. И пускает их в ход. Мы должны остановить его.

— Почему?

— Потому что еще одну Юту наш мир не переживет, — жестко отрезал князь. — Ты молод. Силен. Ты не помнишь свою прежнюю жизнь, а значит, не испытываешь лишних привязанностей и неприязни. Твое восприятие острее нашего и взгляд не замылен годами вражды и интриг. Ты нужен нам.

— Как инструмент?

Обиды не было. Только понимание. Пожалуй, часть чувств ему действительно стала недоступна. А вот здравый смысл и логика теперь правили бал.

— Как лучший боевой маг среди молодых, — Илей поднял на него взгляд. — Ты был и остаешься лучшим. Помоги нам.

— Мне понадобится намного больше знаний, чтобы разобраться в происходящем. А на мои вопросы вряд ли кто-то станет отвечать.

— Станут, — Тейрун подбросил и поймал камешек. — Темные воспринимают тебя как мальчишку-выскочку, поэтому недооценивают. Светлые опасаются, но им любопытно. Они сами захотят поговорить с тобой.

— Так значит, под подозрением все? И светлые, и темные?

— Да, — ответил целитель. — Следов древних знаний среди темных больше. И мы уже пару раз нападали на след мага, который упорно скрывает свое лицо. Но возможно, кто-то умело играет на полутонах. В любом случае, мы не можем быть уверенными ни в ком.

— Даже в себе самих?

Олеж скрестил руки на груди, незаметно потерев место старого шрама. Маги переглянулись, а затем совершенно одинаково усмехнулись.

— Он мне нравится, — отметил Тейрун.

— Мы можем быть уверены в себе сколько угодно, — более сдержанно заговорил Илей, — но ты должен сомневаться даже в нас. И не стоит отчитываться о том, что делаешь. Ты отвечаешь лишь перед собой самим. Теперь твой внутренний Абсолют не позволит тебе уклониться от дела. И ты доведешь его до конца.

— Доведу.

Согласие далось легко. И внутреннее чутье подсказывало, что все верно. Теперь у него появилась цель. То, чего не хватало с самого момента Посвящения. Еще один кусочек встал на место, заполняя пустоту внутри, которая теперь ощущалась лишь острее. Чего-то не хватало. Снова. Чего? Позже он разберется. А пока…

— Что за история с приглашением? Почему темные готовы пойти на такие уступки ради него?

Лицо светлого застыло, словно он пытался подавить какую-то реакцию. И у него получилось.

— Спроси Брасияна. Обещание выполнять ему, пусть он и отвечает.

— Так и сделаю… Приятного вечера.

Олеж развернулся и шагнул к морю…

Дерево оживало под руками. Нехотя, лениво принимало нужную форму и превращалось из грубого чурбачка в завершенную фигурку. Илей получился узнаваемым. Таким же массивным и коренастым. Немного грубоватым. Дуб прекрасно передал основные черты целителя. И фигурка отправилась в компанию к трем уже готовым ранее. Из всего, что находилось на кухне, уцелели только они. Неудивительно. Все, что создается руками носителя Абсолюта, становится артефактом. Еще бы он сам понимал, для чего вырезает свою коллекцию.

Олеж отложил инструменты и потянулся. Ему не хватало физических нагрузок. Теперь легкий дискомфорт в мышцах стал понятен, и он решил вернуться к тренировкам. Прямо сейчас, пока настроение не исчезло. Вышел во двор, выбрал участок почище и посуше, принял первую стойку, а затем поплыл…