– Едва ли кто-нибудь в Городе знает природу этих созданий или откуда они взялись, - пробормотал он уклончиво. – Они в нашем мире тысячу лет, но их налеты на Город редки и не беспокоят наш народ по-настоящему…

И дальше пошли полные неопределенноси фразы, которых мы в изобилии наслушались и до этого.

– Их чем-то можно победить? – уже безнадежно спросил Йехар. Аррн безразлично пожал плечами.

– Всегда общая тревога…сотни воинов… Хотя есть давнее поверье: мрак моонов будет повержен единым воином в сверкающих доспехах.

Услышав последнее слово, Йехар приободрился. Аррн, напротив, весь как-то сгорбился на своем чересчур высоком насесте.

– Если бы теперь у нас еще были воины! – вздохнул он, ностальгически глядя на кольчугу Эрниока. Та отреагировала единственным образом, каким могла: спикировала вниз, прихватив с собой весь комплект.

Звучало странно, но ничего другого он сказать не мог. Да нам хватило и услышанного – в свои покои мы не вошли, а ворвались, горя желанием обсудить информацию. Хоть какая-то зацепка!

В покоях все еще витал запах недавнего пожара, и откуда-то доносилось мерное потрескиванье. Веслав сидел за столом, углубившись в какие-то расчеты. В последнее время в ином положении его стало нереально застать.

– Что еще? – буркнул он нетерпеливо.

– Аррн сообщил… – начал Йехар. Осекся. Застыл, как и мы с Бо, на несколько секунд. Неуверенно выдавил: – Что…что это?

Неподалеку от Веслава, в полутьме стояла белая мраморная статуя. Очень знакомая нам мраморная статуя…

Спирит замер с перекошенным лицом, открытым ртом и выпученными глазами. Одна рука была приподнята, как будто он собирался заслониться от чего-то страшного.

– Это? Наш придурок, разумеется, – алхимик ни на секунду не собирался отрываться от записей. – Или вы его в лицо забыли?

– Нет, но он же был зеленым! – ответила Бо жалобно.

– Что ты с ним сделал? – вскрикнула я, делая к Эдмусу пару шагов. Похолодели пальцы, я так боялась услышать ответ…

– Что за люди, – пробормотал алхимик, обращаясь к бумагам. – Видели ведь «Горгону» в действии, а все равно…

– «Горгона»?!

Этот газ казался мне почему-то страшнее любых ядов, хотя результат был один и тот же: смерть.

– Я предупреждал, – пожал плечами Веслав. – Он меня достал в последнее время. Я б извинился, да, похоже, поздно.

Не веря себе, я смотрела в белое, неподвижное лицо Эдмуса. Потом, опомнившись, повисла на Йехаре, который как раз взялся за меч.

– Ты что! Не надо!

– Ольга… - рыцарь силился высвободить руки, веса моего он, похоже, не чувствовал, просто я ему мешала до ножен дотянуться. – Ольга, пусти, я убью этого кровожадного…

– Подожди, может, что-то можно исправить…

– Не-а, – вставил от тетрадки Веслав, – противоядий от «Горгоны» нет.

– Спасибо! Я тут тебе жизнь пытаюсь спасти, а ты…

Алхимик пожал плечами, попросил спасать его потише и опять вернулся к расчетам.

– Йехар! – взвыла я, чувствуя, как у меня сползают руки. – Миссия… Дружина… нужен нам… прошлый раз…

Рыцарь самую чуточку расслабился и прекратил попытки вытащить Глэрион. В прошлый раз помощь Веслава была неоценимой – этого не мог отрицать даже Йехар.

– До поры до времени… – процедил он, делая жест, чтобы я его отпустила. Тяжело вздохнул, мрачно взглянул на Веслава и подошел к Эдмусу. Мы последовали за ним.

Гладкий мрамор. Даже теперь, когда наши лица разделяло тридцать сантиметров, нельзя было уловить никаких признаков жизни. Все та же неподвижная гримаса. Выпученные глаза. Ни малейшего звука дыхания, биения сердце, ну, разве что…

– БУ!!!

Белая статуя ожила с характерным воплем и лязгнула зубами прямо у меня перед носом.

Завопили мы все втроем, в том числе Йехар, правда, рыцарь тут же выхватил меч. Бо плюхнулась на пол, посмотрела на меч и зашлась в два раза громче.

Эдмус, белый и блестящий до последней черточки лица, легко увернулся от меча и зашелся в приступе хохота.

– А говорили… что меня не любите… – с трудом выдавил он. – Два часа, которые я эту дрянь… на себя намазывал… честное слово, окупилось же… ой, я не могу…

Я повернулась к столу Веслава и обнаружила, что алхимик уронил голову на сложенные руки, а плечи его судорожно вздрагивают.

– Это было не смешно! – оскорбленно возопил Йехар. – Весьма жестокий розыгрыш…

– Вы просто своих лиц не видели, – смеясь, вставил Веслав. Я впервые видела, чтобы он веселился так непринужденно: обычно, даже если он улыбался открыто, на лице оставалось какое-то напряжение. Алхимик, кажется, даже помолодел с виду.

– Шут – мы считали тебя мертвым! А ты – ты вообще мог оказаться мертвым, если бы не Ольга…

Ответом стало дружное ржание с двух сторон.

– А твой праведный гнев… – слегка икая, продолжил Эдмус. – «Я убью этого кровожадного…!» А Оля… Бо, кстати, можешь перестать визжать.

Блондинка опомнилась и закрыла рот. До нее все всегда доходило с некоторым опозданием.

– Я даже не знаю, кто из вас больше сдвинутый, – стараясь не улыбаться, я покачала головой. – Эдмус ладно, а тебя он как уломал, Веслав?

– Он сказал, что я услышу крик ужаса светлого странника. Я что, мог отказаться, по-твоему?!

– Нашли, когда развлекаться! – продолжал громыхать Йехар.

– А что это за дрянь белая, кстати? Зубная паста?

– Здешний заменитель цемента, – отозвался Веслав. – Я пару ингредиентов влил, чтобы эффект мрамора создать, ну, и чтобы не застывало до конца. Даже и напрягаться не пришлось. Кстати, – он фыркнул и вытер заслезившиеся глаза, – правда окупилось.

Йехар, все еще не теряя раздраженного вида, обошел вокруг Эдмуса, критически оглядывая его.

– Лелеем надежду, что ты сделал и что-нибудь полезное за то время, пока не пребывал в поле нашего зрения, – едко произнес он наконец.

Алхимик развел руками, показывая, что побелка для Эдмуса – единственное, чего он достиг в своем уединении.

– Эта штукатурка для чего-нибудь нужна? – догадалась я.

Шут и алхимик дружно вознесли руки, воздавая должное моему уму. Эдмусу жест дался с немаленьким трудом.

– Отечественный ответ местным шпионам, – пояснил Веслав. – Вы опять прорву времени у Аррна проболтались, что он вам сказал?

– А... он разве что-то говорил? – удивилась Бо. Йехар между тем покачал головой с выражением тихой безнадежности на лице.

– И ты испытал это средство, – он указал на Эдмуса, – здесь? Не боясь соглядатаев?

– Досматривают десятые сны, – пожал плечами алхимик. – Вон тому, в вазе, уже полчаса кошмар какой-то снится, стонет и зубами щелкает.

– Обед ему снится, а не кошмар, – возразил Эдмус, пытаясь оглядеть себя. – В вазе у нас Метох,откуда в нем кошмары? Может, горло кому перекусывает – вот и щелкает…

Йехар только рукой махнул – мол, эту парочку лучше оставить вдвоем.

Так Эдмус стал нашими ушами и глазами в стане своих же собратьев. Это событие подарило нам кучу ненужной информации и жалкие крупицы нужной. Первых два дня информации не было вообще. Пока мы не попросили «статую» не строить такие жуткие рожи, а то спириты останавливаться возле этого шедевра опасались…

– Говорят, этот Глядящий поспорил с Д`Каасом, – перечислял Эдмус, стирая с лицу белую массу, – но Д`Каас у нас спорит со всеми, так что здесь ничего странного нет. Подозревают заговор – так у нас всегда подозревают заговор, прямо дня не пройдет без такого подозрения… Кахон на моих глазах пытался придушить Метоха, Метох ему чуть в шею зубами не вцепился, сон в руку, представляете…

И прочие умилительные подробности из жизни спиритского двора.

Самое замечательное в этой истории было в том, что шпионом под конец оказалась я.

И очень просто. Да еще в свободное время. Я как раз урвала часок, свободный от общества остальных, чтобы изучить получше замкнутые водные артерии Города. Несмотря на то, что он был воздушным, по его территории протекало несколько ручьев и даже одна подводная река! И все это вращалось в едином замкнутом пространстве, пополняясь за счет дождей, для воды которых спириты устроили специальные ловушки посредством воздушной стихии. Словом, материал что надо. Если улыбнется вернуться в Питер – можно утереть носы половине «водных» магистров.