В кабинет вошла Ксения, поздоровалась и поманила Арину за дверь:

– Идем за мной.

Котровская молча встала и направилась за Белоутовой, поймав себя на том, что с ненавистью сверлит взглядом затылок своей начальницы.

Они миновали несколько больших рабочих зон, отделенных друг от друга пластмассовыми перегородками. Появление Арины вызвало среди коллег легкий ажиотаж: «охи» и «ахи», любопытные взгляды исподтишка, обрывки фраз: смотри, она», «ну та, голая», «угу, даже не королева», «а выпуклости что надо».

Арина старалась не реагировать, главное, чтобы спина оставалась безукоризненно прямой, подбородок поднят вверх, на лице – маска безразличия. И только посиневшие костяшки пальцев, сжатых в кулак, выдавали сильное напряжение.

– Ты пользуешься популярностью, – с ядовитой улыбкой заметила Ксения, – и не мудрено. – Она повернула голову и бросила на Арину царапающий взгляд, с досадой отметив невозмутимый вид оппонентки, зло продолжила: – Прячешь такие прелести за безобразной одеждой.

– Вы меня не предупреждали, что здесь дресс-код.

– Хочу заметить: ты меня тоже не предупредила, что участвуешь в фотосессиях.. э-э-э… в стиле ню, – ухмыльнулась Ксения. Они стояли напротив двери. Взгляд Арины уперся в вывеску, тисненную золотом: «Финансовый директор Артем Саблуков». Белоутова постучала, они миновали приемную, прошли в кабинет.

За столом в большом кожаном кресле сидел широкоплечий человек лет тридцати пяти с умным породистым лицом. Его волосы средней длины были аккуратно подстрижены и тщательно уложены, в верхнем кармане дорогого пиджака виднелся щегольской платок, расслабленный узел галстука на белоснежной рубашке выглядел намеренной небрежностью. Резко очерченный подбородок и честолюбивый блеск в глазах говорил о настойчивом, целеустремленном характере, чувственный изгиб губ придавал шарм легкой порочности, и лишь небольшие циничные складки около губ, портили его облик.

В одной руке он держал ручку, которую мастерски крутил в разные стороны. В голове Арины вспыхнуло воспоминание: Евгений Онегин из видений – инсайдов, как называл их Николай Сергеевич, посетивших ее при прохождении полиграфа. На секунду показалось, что в его руках сверкает не блестящая авторучка, а тонкая звенящая шпага. Захваченная вихрем собственных переживаний она прослушала выдвинутые Ксенией обвинения.

– Арина, вы меня слышите? – участливый мужской голос ворвался в ее сознание.

– Да. Да, – невпопад ответила девушка.

– «Да»,– злорадно повторила Ксения, потом сердито спросила: – Что «да»?

– Э… – замялась Арина.

Ксения повернулась к Артему:

– Хочу заметить: психологи поставили ей высокие баллы по интеллекту. А пока она Буратино Буратиной. – Ксения взметнула руку в браслетах и многозначительно постучала костяшками пальцев по столу.

Артем, не обращая внимания на выпады Белоутовой, доброжелательно обратился к Котровской:

– Арина, так что из поставленных задач вами выполнено на данный момент?

– Ноль, ничего не выполнила, – вместо нее ответила Ксения.

Артем сделал Ксении знак рукой, призывая не вмешиваться, и снова обратился к Арине:

– Может быть, вы сможете объяснить причину невыполнения поставленных задач?

– Как же, сейчас начнет тебе заливать свои песенки: программисты ей, бедненькой, не помогли, финансисты тоже, и вообще ее, несчастную, не ввели в курс дела.

– А ты ее, дорогая, конечно же, ввела в курс дела, должным образом, – впился в Ксению цепким взглядом Артем.

– Что? – та задохнулась от возмущения. – Хочу заметить, я профессионал. – Рукой она снова теребила волосы.

– Тогда, профессионал, позволь девушке самой за себя говорить, – с особой иронией он выделил слово «профессионал».

– Да что ей говорить, уволить ее – и все, – не унималась Ксения.

Артем грозно посмотрел на Ксению, та осеклась.

Арина ответила не без вызова:

– Вообще-то я выполнила задание.

Белоутова и Саблуков одновременно воскликнули:

– Как?

– Когда?

Арина, вздернув подбородок, с нотками гордости заметила:

– Посмотрите.

Артем посмотрел в монитор, его пальцы торопливо забегали по клавиатуре.

Грузный пожилой мужчина с неестественным лицом, будто скроенным из разных кусков, торопливо переключал камеры, чтобы найти нужный ракурс – нашел. Увеличил изображение, его пальцы отбили по столу тревожные аккорды 9-й симфонии Баха.

Ксения поднялась, торопливо обошла стол, встала за спиной Артема, привычно облокотившись о спинку его кресла. Взгляд ее впился в экран монитора. На ее лице сначала было написано легкое презрение, затем удивление, а потом смесь досады и ожесточения. Артем же довольно рассмеялся и захлопал в ладоши:

– Удивила! Умница! Ты гляди, четыре человека до нее три месяца безрезультатно бились над решением этих задач. Программисты запрашивали кучу бабла, аутсорсинг еще больше, а она справилась за один день – просто молодец!

Ксения досадливо поморщилась, бросая на Арину уничтожающие взгляды.

– А ты уволить, уволить, – передразнил Артем Ксению. – Можешь идти, – махнул он Белоутовой рукой в сторону двери.

– Как иди? – взвизгнула Ксения.

– Молча, – грозно рявкнул Артем.

Та испуганно вздрогнула и вылетела из кабинета.

– И как же у тебя получилось? – ласково обратился он к Арине.

– Я старалась. – Котровская смущенно развела руками. – И получилось.

– По первому пункту нужно подробнее, как старалась, как получилось. – Он посмотрел на настенные часы: – О, как раз время обеда, перекусим, и заодно ты мне поведаешь о перипетиях своих достижений.

в новый мир

В знакомом ресторане «Господин Рассеянный» они расположились за самым лучшим столиком – около большого окна с прекрасным панорамным видом на улицу.

– Ты не будешь против, если я тебя угощу? – обворожительно улыбнулся Артем. – Так сказать, небольшой бонус от начальства за твои успехи.

Арина робко улыбнулась, испытывая неловкость, – не каждый день с начальством обедаешь! – и согласилась.

К ним подошел официант, они сделали заказ.

В отличие от Роберта, Артем не ковырялся в тарелке, а с большим аппетитом, молча и сосредоточенно уплетал еду. Утолив голод, Саблуков вернулся к интересующему его вопросу. Размешивая сахар в кофе, он, хитро прищурившись, уточнил:

– Признавайся, тебе помог Роберт.

– Нет, – в ее голосе промелькнул испуг.

– Точно-точно нет? – с нажимом переспросил он, уловив эти нотки испуга в ее ответе.

– Точно-точно нет, – серьезно ответила Арина, подумав, что не врет: ведь точно не знает, кто ей помог.

– Это хорошо, – недоверчиво протянул Артем, – потому что разглашение конфиденциальной информации карается увольнением. – Трудно было понять, то ли он шутит, то ли предупреждает.

– Мне Лада говорила об этом, – опустив глаза, прошептала Арина.

– А заготовки на бумажках, которые ты вынула сегодня утром из конверта в кабинете, ты дома делала? – Голос его стал жестким и властным.

– Да, – соврала Арина, посмотрев на него ясным, честным взглядом. Была у нее такая черта: иногда, к сожалению, реже, чем хотелось, получалось врать, не краснея, но это выходило лишь тогда, когда она чувствовала: правда за ней. Ведь она на самом деле никакой секретной информации не раскрыла ни Роберту, ни Косте. И вообще, откуда он знает об этой инструкции по настройке отчетов?

– А ты не находишь, что это странно: подготовить дома инструкцию, а потом не бросить ее в сумочку, не засунуть в папку, а использовать конверт?

– Ничего странного, мне в конверте удобнее хранить бумаги.

– Но она же помнется?

– А с папкой неудобно в транспорте ездить, в сумочку она не влезет, придется в руке держать.