Книга I

Резкий порыв ветра подхватил ярко-желтый лист, проволок по рекламному стенду с красочной надписью – «Курс лекций: Как научиться управлять собственным мозгом» и бросил на вывеску здания – «Институт мозга человека», а потом, закружив в неистовом танце, внес через приоткрытую форточку в аудиторию.

Невысокий полный мужчина, чуть старше пятидесяти лет, с округлым детским лицом и вдумчивыми цепкими глазами, старательно записывал тему на доске: «Лекция 1: История исследования мозга». Он оторвался от своего занятия и капризно закричал дальним рядам:

– Кто-нибудь! Закройте окно, уже достаточно проветрилось – дует.

Симпатичная девушка, лет двадцати восьми, встала из-за парты и прикрыла форточку. Когда она направилась к своему месту, мужчина невольно задержал на ней взгляд: стройная фигура, джинсы и веселая майка с Микки-Маусом, светло-русые волосы, убранные в аккуратный пучок, умные, широко расставленные глаза – она ему понравилась.

– Спасибо, э-э-э… – мужчина вопросительно посмотрел на девушку.

– Меня зовут Арина Котровская, – отозвалась девушка.

– Спасибо, Арина, садитесь. Продолжим. – Он вернулся к лекции: – Мозг – эти загадочные полушария, многие века, не дающие покоя ученым. Что хранят они в себе? Какие возможности скрывают? – Он похлопал себя по нагрудному кармашку медицинского халата, невольно задев прикрепленный бейджик «Иван Михайлович Стриженов, профессор, доктор психологических наук», вынул сушку, задумчиво ее надкусил. – Чтобы изучить возможности мозга, к чему только не обращалось человечество: опыты над животными и людьми – часто бесчеловечные, многочасовые работы в лабораториях, гипноз. Вот вы, Арина, верите в возможности гипноза?

– Я скептик: верю, лишь, в то, что имеет под собой аргументированную базу, – уверенно ответила девушка.

Профессор хитро улыбнулся:

– Скептик, значит. Замечательно. – Он радостно потер руки. – Скептики – самые лучшие объекты для экспериментов. Спускайтесь ко мне, голубушка.

Девушка колебалась.

– Быстрее, быстрее, голубушка, не задерживайтесь, – поторопил ее профессор.

Арина пожала плечами: мол, чего мне бояться – и спустилась к кафедре.

Иван Михайлович оглядел аудиторию и ткнул пальцем в сторону темноволосого парня, чем-то неуловимо напоминающего грустного сенбернара:

– Так, голубчик, как вас зовут?

Парень растерянно завертел головой по сторонам, надеясь, что эти слова адресованы не ему.

– Голубчик, не оглядывайтесь на других, к вам я обращаюсь, именно к вам, к молодому человеку в оранжевой майке, – начал раздражаться Иван Михайлович. – Как вас зовут? – сердито повторил он вопрос.

– Павел, – встревожено пробасил парень. Видно было, что он не из тех, кто радуется вниманию к собственной персоне.

– Хорошо, Павел, – более миролюбиво продолжил профессор. – Вы тоже спускайтесь, мой ассистент опаздывает, а вас я помню, вы уже прослушали курс лекций у Сапронова, значит, не совсем новичок – сможете мне помочь.

– Но профессор… – испуганно отозвался Павел.

– Никаких возражений: у вас все получится, – требовательно прервал его Иван Михайлович, – и захватите два стула.

Павел немного помялся на месте, но потом взял два стула и нерешительно спустился к профессору и Арине.

– Замечательно, замечательно, – возбужденно потирая руки, повторял Иван Михайлович. Он поставил два стула спинками на расстоянии около полуметра между ними. Ткнул пальцем в Павла: – Сосредоточьтесь!

Павел растерянно заморгал, неуверенно кивнув. А Иван Михайлович тем временем поставил девушку напротив себя, беспокойно пошарил в нагрудном кармане:

– А что я сейчас интересное достану! – радостно вскрикнул он и вытащил обгрызенную сушку – аудитория взорвалась раскатистым смехом. – А не то… – досадливо поморщился профессор, невозмутимо положил себе кусочек в рот, смачно хрустнул и вытащил из кармашка длинную цепочку с маленьким зеркальцем, которое поднял вверх, растерянно замер – и быстро спрятал цепочку обратно в карман, невнятно пробурчав: – Ой, у нас же будет мост, не это нужно.

– Свет мой зеркальце, скажи, – негромко прокомментировали его действия на передних партах.

– Профессор, она не Белоснежка! – раздался залихватский крик с задних рядов.

– Тишина в аудитории! – раскатисто гаркнул Иван Михайлович, от былого добродушия не осталось и следа. Все невольно замолчали, а он спокойным, но властным тоном продолжил: – Сейчас я вам покажу одну из разновидностей гипноза – каталептический мост. Он повернулся к Арине и скомандовал: – Ноги вместе, плотно прижаты друг к другу, ладони сжать в кулаки, руки вдоль тела, глаза открыты!

Арина с удивлением отмечала, что невольно выполняет все приказы профессора. А он тем временем отошел от девушки, повелительно выкинул руку вперед направленной открытой ладонью к ее лицу:

– Смотри в центр моей ладони. Как только я подойду к тебе, ты закроешь глаза и не откроешь их, пока я не разрешу!

Иван Михайлович приблизился к девушке – она закрыла глаза. В аудитории воцарилась абсолютная тишина. Он слегка хлопнул ее по рукам и ногам, приговаривая:

– Руки закостенели, ноги закостенели. – Провел рукой по ее позвоночнику: – Туловище окаменело.

Стремительным движением подхватил ее тело под мышками и повелительно посмотрел на Павла. Тот торопливо схватил девушку за ноги – и они положили ее на спинки стульев.

Профессор победно отошел от Арины – она неподвижно лежала на спинках стульев. Аудитория разразилась аплодисментами. Польщенный, Иван Михайлович заулыбался.

– Вот пример одной из разновидности гипноза – каталептический мост. Я бы его назвал эксперимент над скепти… .

И в этот момент Арина, как младенец, заплакала. Профессор растерянно застыл, глаза его загорелись фанатичным блеском, он, тихо говоря, сделал несколько шагов к Арине:

– Этого не может быть – крик младенца! Неужели!

Он на секунду замер рядом с девушкой решаясь, а потом громко и очень властно воскликнул:

– Вам пять лет! – голос его наполнился какой-то непередаваемой силой. Он повторил свою фразу, но уже тише: – Пять лет. – Приблизил свои губы к ее уху и прошептал: – Пять лет.

Арина замолчала, потом заговорила на незнакомом языке голосом маленькой девочки.

Многие слушатели, невзирая на висящую на стене грозную табличку: «Съемка запрещена», достали телефоны и принялись фиксировать происходящее.

– Это она на польском говорит, – озадаченно прошептал Павел и перевел: «мама, мама, у меня умерла мама». – Он растерянно почесал затылок: – Только диалект какой-то странный, не все понятно.

Арина тоненько заплакала.

– Это… это… – заволновался профессор, обхватил себя руками, покачиваясь из стороны в сторону.

Аудитория загомонила:

– А здесь еще и языкам учат!

– Да, может, польский ее родной.

– А я хочу выучить китайский.

– Не мешайте!

Профессор некоторое время возбужденно наблюдал за девушкой, а потом тихо обратился к Павлу:

– Так, голубчик, будем девушку возвращать в наш бренный мир.

Стриженов и Павел поставили Арину на ноги. Секунду спустя Иван Михайлович скомандовал:

– Арина, делаем глубокий вдох и открываем глаза!

Девушка ошеломленно оглядывалась. Профессор впился в нее взглядом:

– Арина, вы знаете польский язык?

– Нет. – Ее глаза от изумления широко распахнулись: – А что?

Хлопнула входная дверь – пришел запоздавший ассистент.

– Не прошло и полгода, – рассеянно кивнул Стриженов появившемуся в дверях молодому человеку в красной бейсболке.

– Я в пробку попал и…

– Неважно, – прервал его Иван Михайлович и обратился к аудитории: – Друзья мои, прошу убрать ваши телефоны. В связи с необходимостью изучить произошедшее явление я вынужден покинуть вас. Лекцию продолжит мой ассистент Андрей Высоковец.

Слушатели возмущенно загудели. Слышались выкрики: