— Беннет, жаль, что мы с Зендером не остались в Гринвиче. Мне не хотелось увозить его от всего, что было ему дорого, особенно от тебя. Я знала, что вы двое очень близки. После того, как твой отец сказал мне, что мы больше не можем оставаться в коттедже…

— Что? — вырвалось у меня. — Он выгнал вас?

Лолли бросила быстрый взгляд на Зендера, и когда он покачал головой, дотянулась до моей руки и мягко похлопала по ней.

— Прости, милый. Теперь это не имеет значения.

— Я не понимаю. Что вам сказал мой отец?

— Он сказал, что мы не можем оставаться в коттедже, и поскольку стипендия Зендера была аннулирована…

Мое сердцебиение ускорилось, и я попытался не потерять нить разговора.

— Он сказал, что стипендия Зендера будет аннулирована?

Зендер коснулся моей щеки и заставил повернуть голову так, чтобы я посмотрел на него.

— Детка, теперь это не имеет значения, хорошо? Все осталось в прошлом. Все кончилось, и мы вместе.

Я знал, что сейчас не время впадать в гнев из-за своего отца, поэтому заставил себя прикусить язык. Пока Зендер рассказывал Лолли о Лаки и нашем походе, я слушал его вполуха. А затем он поведал ей о той ночи, когда застал ребят купающимися нагишом в озере, и Лолли начала хихикать.

— Когда они подрастут, отправьте их к нам, — предложила она. — Медвежьим Акрам не помешало бы немного свежей крови.

Я не мог не рассмеяться. Ее легкость была заразительной и казалось, чем дальше, тем все больше я наслаждаюсь ее компанией.

— Ну, не хочется прерывать нашу беседу, но я должна присоединиться к друзьям для игры в теннис через несколько минут. Не хотите остаться и посмотреть?

— Конечно, — согласился я, поднимаясь.

Зендер встал следом и обнял меня, сжав за бедро, чтобы тем самым послать какой-то тайный сигнал.

— На самом деле, нет. Нам нужно вернуться на базу, чтобы проверить ребят. Прости, что не сможем остаться, Лолли.

Попрощавшись, мы с Зендером сели в машину и, когда уже выехали на аллею, что вела к главной дороге, я не выдержал и поинтересовался:

— Почему ты не захотел остаться? Ребята еще наверняка заняты веревочным курсом.

— Детка, если бы ты хоть раз видел голый теннисный матч, ты бы понял.

— Я нервничаю, — признался я, ожидая пока Зендер обойдет машину, и не мог сдержать глупую улыбку, когда он автоматически потянулся, чтобы взять меня за руку. Черт, я могу к этому привыкнуть.

Я привыкну к этому.

Потому что Зендер мой.

Я все еще не мог поверить в то, что он готов сделать для меня… чтобы быть со мной. Тот факт, что все так стремительно меняется, должен был пугать, но мне напротив казалось, будто моя жизнь только начинается. Наконец-то. Мне даже было абсолютно все равно, что мой отец будет срать кирпичами, когда узнает, что его планы на меня рассеялись как дым, стоило Зендеру сказать, что он переедет в Нью-Йорк, чтобы быть со мной.

Потому что, как я и говорил Зендеру, я не собирался оставаться в Нью-Йорке.

Место Зендера было в Колорадо.

А значит, и мое тоже.

Я влюбился в эти места так же сильно, как и Зендер. Было чертовски страшно рубить корни и менять всю свою жизнь, но я просто не мог дождаться, когда сделаю это.

Однако, решение стать полноценным отцом шестнадцатилетнего подростка было немного более серьезным.

Ладно, это преуменьшение десятилетия.

Я был в полнейшем ужасе от этой перспективы.

И в то же время, безумно этого хотел. Мне хотелось подарить Лаки то, что смогла дать Зендеру его тетя. Вопрос заключался лишь в том, хотел ли этого сам Лаки. Для начала требовалось, чтобы он признал, что у него были проблемы в его приемной семье. Учитывая то, что сказал Кельвин и синяк, который я видел собственными глазами, наряду с поведением Лаки в последние несколько месяцев, я был уверен, что это правда.

— Ты отлично справишься, — заверил меня Зендер.

Он поднес мою руку ко рту и коснулся губами костяшек. Именно это дало мне те силы, в которых я так нуждался. Потребовалось всего несколько минут, чтобы разыскать Лаки, потому что я позвонил Эйдену, по пути на базу и попросил, чтобы Лаки ждал нас в вестибюле. Когда мы вошли через парадный вход он уже сидел в одном из кожаных кресел перед камином и листал какой-то журнал об активном отдыхе.

— Хэй, — позвал я, когда мы с Зендером подошли ближе к нему.

Парень тут же вскочил на ноги и приветственно обнял меня, а затем его взгляд соскользнул на Зендера и на то, как мы держались с ним за руки.

— Значит ли это, что теперь я могу спеть ту песенку? — поинтересовался он и открыл уже было рот, как будто хотел начать петь прямо в вестибюле, поэтому я быстро зажал его рукой.

— Может, позже, — сказал я. — И там, где тебя никто не услышит.

Его глаза заискрились весельем, но он кивнул, и я убрал руку.

— Я рад за тебя, Би, — искренне произнес он, обняв меня снова. — Эйден сказал, ты хочешь поговорить со мной.

— Да, ты не против, если мы немного прогуляемся?

Лаки кивнул, и я отпустил руку Зендера, чтобы приобнять его за плечи, когда мы вышли из здания базы и направились по дорожке, что вела вокруг отеля. Она была достаточно широкой, чтобы мы втроем могли идти бок о бок, но Зендер немного отстал, по-видимому, чтобы Лаки не чувствовал себя зажатым между нами.

— Лаки, я хотел поговорить с тобой кое о чем, прежде чем мы отправимся домой.

— Ладно.

Я заметил стол со скамейками для пикника недалеко, буквально в паре футов от нас и указал туда кивком головы.

— Почему бы нам не присесть?

Как только мы разместились, я сел напротив Лаки, а Зендер уселся рядом со мной, и я попытался собраться с мыслями, чтобы решить с чего начать.

— Лаки, я хотел узнать, как идут дела с Глорией и Эдом.

Стоило Лаки опустить взгляд и начать царапать ногтем край деревянного стола, как я уже все понял.

Блядь.

Мне удалось смолчать, но Зендер, должно быть, уловил что-то, потому что накрыл ладонью мою руку, которую я неосознанно сжал в кулак у себя на бедре, а затем он переплел свои пальцы с моими.

— Хорошо, — негромко пробормотал Лаки.

— У тебя не возникает никаких проблем с ними или другими детьми, которые у них живут? — я знал, что Глория и Эд воспитывают еще четверых детей, которые были младше Лаки.

Вместо ответа Лаки лишь покачал головой, все еще избегая смотреть в глаза.

— Лаки, посмотри на меня, — мягко попросил я. Когда он поднял свой взгляд, я увидел его пустые глаза.

Это был не первый раз, когда я видел подобную реакцию, но теперь я наконец понял причину.

— Ты можешь рассказать мне все, Лаки.

Он отвел глаза, чтобы смотреть на пейзаж вокруг нас.

— Все не так уж плохо на самом деле, — наконец, произнес он.

Я крепко сжал руку Зендера, и его большой палец начал чертить узоры на моей коже. Это помогло, потому что мне нечем было занять руки, как я обычно делал, когда беспокоился. Сделав глубокий вдох, я сосредоточился на его прикосновении и спустя пару секунд спросил то, что меня волновало.

— Они бьют тебя?

Лаки по-прежнему не смотрел на меня, когда заговорил.

— Иногда они забывают, понимаешь?

— Кто? — уточнил я. — Забывают что?

Он вновь врос взглядом в стол.

— Мелкие. Они не всегда помнят правила. Эд злится, потому что любит тишину, когда возвращается домой с работы.

— Когда Эд злится на младших детей, ты делаешь что-то, что заставляет его злиться еще сильнее? — спросил Зендер.

Лаки секунду колебался, но затем кивнул. Я сжал руку Зендера с такой силой, что странно, как он не издал ни звука.

Мне хотелось закричать. Знать, что парень, которому я помог выбраться с улиц, оказался в ситуации, которая была ничем не лучше, чем та, в которой он жил до этого, рвало мне сердце в клочья. И меня нисколько не удивило, что он подвергал себя опасности, чтобы защитить младших детей в доме.