– Духота!
– До пятнадцатого обещают очередное потепление, – вставил первый в очереди, уже отходящий с пенящейся кружкой, Митька.
– До пятнадцатого можно кони двинуть, – протянул сторублевку полной продавщице Степа, и тут же, обращаясь к ней: – Два. А вот моя тёща говорит, что снег выпадет скоро, спину у неё ломит. А теща моя еще тот синоптик, никогда не ошибалась. Я склонен верить больше её артриту, чем нашим синоптикам.
– В прошлом году весь сентябрь парило, – Сеня нетерпеливо выглядывал за спину, ожидающему пиво коллеге.
– В прошлом году, я в это время в отпуске на даче копытился, – сдул пену с пива Степа.
– Хорошо, у меня тёщи нет, – возвращая кружку, вклинился Митька.
– Зато у меня гастрита нет, – усмехнулся Степан, и принялся за вторую кружку, уступая место Сене.
– А у меня грыжи, – громко заржал Митька. Семен глянул на него нехорошо, но ответа не нашел и уткнулся обратно в пенное.
– А ты чего смурной, Леший? – через плечо бросил Сеня, ожидая, пока последние капли упадут в кружку.
– Жарко, – недовольно протянул Кондрат. – Завал. Висяков как огурцов.
– Дааа, – протянул Семён, – а ты в банки, в банки, засаливай. Будет чем заняться в зиму! – и громко заржал.
– Брать будете или лясы точить? – продавщица посмотрела на Кондрата ленивыми, заплывшими от жары глазами.
Леший достал мятую пятидесятку и протянул тетке. Продавщица широко зевнула, кинула деньгу в оттопыренный карман когда-то белого фартука, и, сунув кружку в бак, крутанула вентиль.
Позади Лешего начала собираться толпа, парочка ребят из отдела, остальные из соседних офисов.
Духота!
Холодное пиво вернуло размеренность и счастье в жизнь.
Хорошо!
Не выныривать бы. По крайней мере, сегодня.
Девушку он заметил не сразу. Дважды взгляд скользил мимо, поверх кружки с пеной. И только когда уже отдал тару и собрался возвращаться в отдел, обратил на неё внимание. Она стояла в сотне метров от Лешего, облокотившись о дверь вычурно красного БМВ седьмой модели. Хорошая машинка, резвая, и кушает хорошо. Не по зарплате майора районного отдела небольшого городка Яндырь. Однако, если не смотреть на привлекающее глаз авто, девушка и сама была привлекательна. Рыжие волосы вились к плечам. Губы не яркие, полные, сочные. Лицо удивительное, вытянутое, с раскосыми монгольскими глазами. Черты четкие, можно сказать аристократичные, если бы только не пошлая рыжина волос. Девушка стояла, пристально смотря на Кондрата нереально зелеными глазами, обрамленными чересчур черными ресницами. Весь её облик был слишком странным. Монгольское лицо с рыжими волосами и ярко-зелёными глазами. Необычна, красива. Леший улыбнулся ей и даже как-то приосанился. Выправка позволяет, метр восемьдесят пять, поджарого (если не сказать худого) тела, на голове короткий ежик русых волос и водянисто-синие глаза. М-да уж, не красавец! Но, говорят, полицейская, так же как и армейская форма, привлекает женщин.
– Утро добро, хлопцы! – крикнули с крыльца. Кондрат голос начальника узнал и, не оборачиваясь, отдал честь.
Девушка нахмурилась, вздёрнула рыжими волнушками и спряталась в дорогущей машине. Поворотник авто мигнул и машина, вместе с хозяйкой, пересекая двойную сплошную, под сигналы подрезанных, но менее дорогих авто, унеслась.
Кондрат почесал затылок. Если бы тогда, он мог знать, сколько всего в его размеренную жизнь принесет появление сей дамы, то навряд ли смотрел с замиранием вслед, раздумывая каков процент, что такая девушка обратит на разведенного следака внимание. Посему выходило, что не обратит. Ах, как же он ошибался.
Глава 2
Кондрат успел войти и взять в руки первую папку, с самого верха вавилонской башни номер один. Но тесемки развязать не успел.
– Леший, ты свободен? На вызов сгоняешь! – раскрасневшаяся от жары и пива морда Семена всунулась в дверь и тут же пропала.
Леший прихватил толстый ежедневник с заложенными в него чистыми листами, и лениво вышел в коридор.
Очередная драка по бытовухе, кража или соседи рассорились и устроили разборки с вовлечением каждый своей половины. По дороге он заглянул в кабинет участкового, но ни того, ни дознавателя на месте, как обычно, не находилось и Леший, вздохнув от досады направился сам. Ну что ж, всё лучше, чем душный кабинет и нудная писанина.
Выходя, Кондрат зевнул и потянулся. Солнце в самом зените. Парит-то как!
Духота.
Леший потеребил воротник, расстегнул пару верхних пуговиц. Мимолетно подумал о трех вавилонских башнях в кабинете. Последнее время дня не проходило без мелких разборок или уличных разбоев. Жара что ли на людей действует? Что ни день, то соседи поножовщину устроят, то драки между районной молодежью. Не живётся никому спокойно, мозг плавится, серые клетки мечутся в черепной коробке, как в духовом шкафу, вот и бесится народ.
Духота.
Кондрат прошел по полутемному коридору, заглянул в дежурку.
– Чего там?
Семен глянул исподлобья.
– Убийство!
– Убийство?
– Да, в Крайском микроше, семнадцатый, – он сказал это как-то удивленно и отчего-то посмотрел на следователя вопрошающе. – Хороший дом. Респектабельный.
Кондрат кивнул.
Хороший. Респектабельный. И люди там – успешные, все сплошь со связями. Теперь понятно, отчего его вызвали. Вообще-то, можно было бы и не ехать, все равно в центр отдадут.
Уже, наверное, и следаки из главка отираются. Что там районному делать? Если только так, для галочки.
– Адресок черкни?
– Третий, на пятом, Стогина Екатерина.
– Стогина… – повторил Леший в задумчивости, пытаясь вспомнить. В голове крутились масса людей с участка, но Стогина… Хотя, в семнадцатый редко приходилось попадать. Можно сказать, совсем не приходилось. За пять лет работы, раза два. Один: с кражей на третьем этаже, второй – подростки дверь четвертого подъезда подожгли. Оба дела участковые, тот и вел, правда, оба не раскрылись, понятное дело. Но и воспоминаний как-то не оставили ни о доме, ни о жильцах.
Кондрат вышел на улицу, пнул попавший под ноги крупный камешек, тот отскочил к деревцу с вялыми листьями. Давно пора уж коммунальщиков нагоняй давать, скоро по городу желтые листья полетят. Духота, от жары сохнет в горле. Хоть и осень. Но вон, земля, какая сухая. С таким подходом весной и цвести нечему будет.
Тетка с пивом, закрывала бочонок.
– Кончилось! – крикнула, заметив смотрящего на неё Кондрата.
Леший уныло вздохнул. За углом, кажись, ларек. Хоть минералки что ли…
Ларек за углом был. Вот только закрытый. С огромной косой вывеской «Ревизия».
Черт бы их побрал!
Настойчиво и тревожно пиликнул сотовый.
– Да. Да, я. Кто? Капитан Разумов? Уже подхожу.
«Торопыги. Никуда труп не денется. Некуда ему уже деваться».
Отключился.
Мда уж. Здесь не далеко, но идти пешком не хотелось.
Духота.
Кондрат махнул проезжающей мимо машине. Та, благодушно, остановилась.
– До конца квартала, не подбросишь?
Водила, небритый мужичок лет сорока, кивнул. Серьезно так, как будто решается его судьба. Странный сегодня день.
Духота.
Дорога хоть и близкая, но прошла в каком-то тягостном молчании. И только когда машина остановилась, водила как будто проснулся.
– А случилось чего тута?
– Тута, – тоскливо повторил Кондрат, ощутив, что как только подъехали к нужному кварталу, внезапно окончательно испортилось настроение. Странное, тревожное чувство жадно сосало подмышкой. Пришлось вытереть взмокшую шею мятым платком. – Случилось, – и полез из машины.
