Я не раз задавался вопросом, в чем заключалось истинное умение Фила: в коротком ударе в гольфе, в раскрутке и маркетинге, которыми он мог управлять в тот самый момент, не имея полной власти над ними. Тем не менее, он был чертовски хорошим переговорщиком, который еще ни разу не отправил меня не в том направлении. Моя сумасшедшая зарплата и рекламные контракты лишь подтверждают это.

Проведя рукой по волосам и расправив плечи, я прошел между столов из вишневого дерева и роскошных кожаных диванов туда, где Фил болтал с сомелье, разливающим «Пино Нуар» Russian River Valley. Открытые лампы, свисавшие с покрытого медной плиткой потолка, отбрасывали на него желтый свет, освещая его поблескивающий от пота лоб.

— Зал переполнен, — сказал Фил, хватая свежую порцию своего напитка и отходя от бара. — Ты завершил свой обход? Нам нужно поговорить, — его лицо было беспристрастным, но давление ладони промеж моих лопаток не оставляло места возражениям, когда он подтолкнул меня в сторону тихого коридора около помещений для персонала.

Я пожал плечами, поправляя лацканы своего пиджака. Я терпеть не мог, когда он так грубо вел себя со мной, но я не собирался устраивать сцену.

— Мы должны делать это прямо сейчас? Я не пробыл здесь достаточно, я еще даже не видел отца.

— Боб все поймет, — сказал Фил, его голос наполнило легкое разочарование. — Как я сказал тебе до этого: твоя работа в качестве владельца — это появляться время от времени и приветствовать парочку гостей. Для всего остального найми менеджера.

— На двери мое имя, — сказал я. — Люди ждут…

— И это долбанная проблема, — проглотив остатки виски, он со стуком опустил стакан на стоящий около стены стол. — Единственное место, где твое имя имеет значение — это над номером «восемнадцать» на твоей футболке, — Фил покачал головой, его вздох был таким же, как и все предыдущие три раза, когда мы разговаривали об этом. — Послушай, я понимаю, что ресторан очень важен для тебя, но ты позволяешь себе отвлекаться на то, что более подходит для выхода на пенсию.

— Ты — тот, кто постоянно говорит мне о том, что я должен расширять свою аудиторию, быть больше на виду, — сказал я. Однако, даже когда я только разрабатывал проект Stonestreet’s два года назад, я знал, что он не одобрит этого. Откровенно говоря, если бы не слухи, то Фил вообще не появился бы на открытии, но последнее, чего он хотел, — это разлад между нами.

— Я имел в виду участвовать в звездных соревнованиях по гольфу. Широкомасштабные мероприятия, освещаемые прессой в самый раз для спортсменов такого калибра как ты, благотворительные мероприятия хорошо отразятся на твоем имидже, — сказал он, шагая по коридору. — Не ставь под угрозу свою карьеру, слишком вкладываясь в этот проект для души.

— Я выполняю обещание, данное моей матери, и это не проект для души, — сказал я, почему-то никто вокруг не понимал меня, особенно моя бывшая — Николь. Она думала, что ресторан — это глупая идея, которая не принесет никакой пользы. Вот почему сейчас она была частью моего прошлого, а не будущего. Было прискорбно, что мне потребовалось два года на то, чтобы понять, что ей не место в моей жизни.

— Хорошо. Тогда, это очень несвоевременно, — Фил остановился, перестав шаркать. Красные пятна окрасили его щеки, и я мог учуять в его дыхании резкий запах алкоголя. — Я не должен напоминать тебе, что ты, Логан, это торговая марка. Роль квотербека — это больше, чем просто быть лидером и набирать очки за тачдаун (прим. один из способов набора очков в американском и канадском футболе. Чтобы заработать тачдаун, игрок атакующей команды должен доставить мяч в зачётную зону команды-соперника). Это идеальный имидж, товарный вид, который продает билеты и продукцию. Ты должен мелькать тут и там, чтобы удерживать свои позиции — это, как правило, выгорает в любом случае — но квотербеки — это игровое наследие, это игроки, которые привязаны к контракту.

За исключением того, что я уже был связан контрактом. Когда меня призвали в the Blizzards, они были одной из худших команд лиги. Мне понадобились годы упорной работы и приверженности ежедневному физическому самоистязанию и моральному истощению, чтобы сделать из нее команду победителя. А теперь Фил хочет запредельные суммы гонораров — для себя и для меня. Было важно, чтобы я заполучил кольцо Суперкубка. Также как и то, чтобы я был полон неиссякаемой энергии. Как и то, чтобы ничего не отразилось на спорте. Первая игра сезона была через неделю, и мое колено по-прежнему беспокоило меня после последней победы в предсезонном матче.

Чемпионство по-прежнему ускользало от меня, и я знал, что перспектива заполучить кольцо была подобна привязанной впереди морковке, окутанной золотой дымкой. Я не мог замедлить темп и, конечно же, никогда бы не отступился. Не тогда, когда по успешности я не соответствовал своему отцу. Выйти из его тени и создать свою собственную страничку в книге рекордов.

— Рассматривай это как предупреждение, — продолжал Фил. — Ты должен сконцентрироваться на своей подготовке для игры с the Patriots в следующее воскресенье, а не спрашивать посетителей как им пришелся по вкусу выдержанный свиной стейк.

— Интересно. Я думала, что удовлетворение аппетита гостей было моей прямой обязанностью, поэтому спасибо за разъяснение, — голос Гвен встряхнул меня, и я оглянулся через плечо, чтобы увидеть ее облокотившуюся рядом с дверью в мужской туалет, жирные пятна испортили ее клетчатые штаны. — Но, если ты закончил ругать Сладкую Булочку из-за всех его недостатков, то не мог бы ты отойти с дороги, чтобы я могла воспользоваться дамской комнатой? — она одарила Фила презрительной усмешкой, которую я получал бесконечное число раз, пока мы росли, я и забыл, что ее правый резец был слегка искривлен, выражая протест.

— А я думал, что мы договорились, что кухня — это твоя вотчина, Гвен. Тогда, по какой причине тебя сейчас там нет? — я сорвался, ненавидя тот взгляд, который она бросила на меня, — тот самый, который говорил: «Серьезно, ты не можешь сам справиться с этим парнем?». Гвен всегда была очень наблюдательной и очень быстро определяла мои слабые места. — Как ты часто всем напоминаешь: еда не готовится сама. Поэтому, может, тебе стоит выполнять свою работу, для которой я тебя нанял, и вернуться к исполнению своих обязанностей. Мы — квотербеки, любим называть это «держись своей линии».

Мимолетная вспышка боли вывела меня из равновесия, как внезапная атака, приближение которой я не заметил. В прошлом, я никогда не беспокоился о том, что могу ранить чувства Гвен — она слишком сильная, чтобы беспокоиться о чьем-то мнении насчет себя самой. Но в этот раз…

Покачав головой, я зашагал прочь, не обращая внимания на стыд, всколыхнувший все внутри меня. Я не мог справиться с ней и с Филом. Не сейчас. Не сегодня вечером.

Глава 3

ГВЕН

Stonestreet’s был пуст, когда я приехала туда на рассвете.

Большинство шеф-поваров любит обеденную суету. Жар, шум, бешеный темп, от которого постоянно колет в пятках, и ты постоянно готов к прыжку, если вдруг уронишь блюдо. Я подпитывалась от этой энергии, можно даже сказать — жаждала ее. Но, по правде говоря, лучшая часть моей работы заключалась в уединении и полном расслаблении на следующее утро. Гул холодильника растворялся в полнейшей тишине. Блеск отполированной стали. Сохранившийся аромат после вчерашнего открытия. Как и ночь, проведенная с опытным любовником, обладающим мастерством так измотать тебя, что под конец ты просто засыпаешь, точно так же и удавшийся вечер на кухне был основательным, просто идеальным побегом, который вселял в тебя столько жизни, что ты просто не мог дождаться того момента, чтобы повторить все это снова.

Идя по стоянке ко входу, я вдыхала в воздухе запах свежескошенной травы. Небо было наполнено оттенками фиолетового и желтого, облака создавали геометрически рисунки вокруг возвышающихся на западе заснеженных гор. Я так привыкла жить в Сан-Франциско с его круглогодичной умеренной погодой и мягкой синей дымкой над заливом, что уже и забыла о непревзойденной красоте Колорадо. Почему-то, я никогда не думала, что пропускаю четыре времени года, упускаю чистый и бодрящий свежий воздух, воду такую холодную и чистую, что ты можешь пить ее прямо из источника.