– Это формализм! – воскликнул Герцог. – Вам ведь хорошо известно, что мы только вчера прибыли на Землю.

– Однако у вашего капитана, – усмехнулся Крамер, – хватило времени, чтобы наведаться к инспектору Джервису и покопаться в деле покойного сэра Роберта.

Крис Стюарт гордо поднял голову.

– Сэр Роберт Гамильтон был моим шефом на протяжении двенадцати лет, и мой интерес к его смерти вполне оправдан. Кроме того, с Бертом Джервисом нас связывает старая дружба, и никто не сможет отказать мне в праве встречаться с другом, которого я не видел уже много лет. В конце концов, это мое личное дело, – с вызовом добавил он.

– Отлично сказано, командир, – одобрительно шепнул ему на ухо Коротышка Марк.

Крамер походил на застывший манекен, и лишь в стёклах его очков пульсировала тёмная жизнь.

– Вы превратно истолковали мои слова, Стюарт. Никто не посягает на вашу личную свободу, тем более я. Я всего лишь констатирую факт. У вас было три часа свободного времени, которые можно было употребить с большей пользой, нежели это сделали вы.

«Он знает даже это», – в смятении подумал Стюарт.

– Наши технари работают оперативно, – бесстрастно продолжал шеф, – и этих трёх часов им вполне хватило бы, чтобы составить соответствующее заключение по технической готовности вашего космолёта к дальнейшей эксплуатации. Если бы такая бумага легла на мой стол до вашего прихода, господа, в обсуждении этой проблемы отпала бы всякая необходимость. Однако вы не сделали этого и упустили свой шанс. Никаких претензий к Ведомству у вас быть не должно.

Последние слова шефа прозвучали холодно и властно. «Избранники судьбы» чувствовали себя загнанными в угол. Чёрт бы побрал этого Крамера!

Крамер тем временем продолжал:

– Под занавес я несколько рассею ваше дурное настроение, господа. Я верен традициям Ведомства, верен и тем принципам, которые были положены в основу взаимоотношений между администрацией и Особым Батальоном. Риск всегда должен щедро оплачиваться. Я не изменю этому правилу и в этот раз. Ваши счета в банке будут удвоены, господа. Они и сейчас, если не ошибаюсь, исчисляются довольно кругленькими суммами, не так ли? Есть ещё вопросы? – Стюарт угрюмо покачал головой. – Вы свободны. Ваше назначение командиром Особого Батальона, Стюарт, уже передано в Совет Семи. Завтра вас ждут в Гонолулу.

– Ты в своём уме, Крис? – наседал на Стюарта Флойд. – Какого дьявола ты согласился на эту авантюру? А нам даже слова не дал сказать!

– Не следовало тебе соглашаться, Крис, – вторил другу Герцог. – Крамер водит нас за нос, это же ясно как день. Он намерено подвёл нас под заведомо безнадёжное дело.

– Да мыслимо ли лезть в этот ад в угоду какому-то очкастому кретину? – возмущался Джералд. – Это безумие, Крис.

Стюарт повернулся к Коротышке Марку.

– А ты, Марк? Ты разве не желаешь вставить словечко?

– А что я? – Марк пожал плечами. – Я как ты, командир. Ты же знаешь, я с тобой – хоть в огонь, хоть в воду, хоть во Мрак, будь он трижды неладен.

Капитан обвёл четвёрку пристальным взглядом.

– Что ж, я внимательно выслушал вас, господа, – медленно произнёс он. – Вам известен принцип, по которому формируются группы Особого Батальона. Командир вправе менять состав группы по своему усмотрению, и даже сам шеф ВКБ не может воспрепятствовать ему в этом. Я не неволю вас, господа, вы можете покинуть меня в любое удобное для вас время. Со мной останется только Марк.

– Как только у тебя язык повернулся такое сказать, Крис Стюарт? – возмутился Флойд. – Чтоб я когда-нибудь покинул тебя?..

– Ну уж нет, – категорически заявил Джералд Волк, – я из группы ни шагу.

– Чего же ты хочешь, Крис? – спросил Герцог.

Стюарт в упор посмотрел на него.

– Я хочу уничтожить Мрак, – медленно роняя слова, произнёс он.

– Мы ничего не знаем о нём.

– Разве у нас есть выбор? Вспомни о контракте. Мы всего лишь исполнители.

– Ты не должен был принимать столь поспешного решения. Послушай, Крис…

– Я уже достаточно слушал вас, господа, теперь выслушайте меня вы. – Стюарт обвёл группу тяжёлым взглядом. – Вы забыли, кто вы есть. Да, чёрт возьми!! Вы забыли, что вы – «избранники судьбы»! Вы когда-нибудь задумывались над этими словами? Когда-нибудь вам в голову приходило, что значит – быть «избранниками судьбы»? Уверен, для вас эти слова – пустой звук, лишь некий красивый ярлык, который можно нацепить на грудь и красоваться перед восторженной толпой почитателей. Да вдумайтесь, вдумайтесь же наконец, чёрт побери! Судьба избрала нас для опасной и тяжёлой работы, сопряжённой со смертельным риском, и мы не вправе идти ей наперекор, не вправе поворачиваться к судьбе спиной – чтобы переложить ответственность, возложенную на нас, на плечи кого-нибудь другого. Да, мы избраны судьбой, мы не свободны от её предначертаний, но вспомните, вспомните – прежде чем стать её избранниками, мы сами выбрали её, свою судьбу, и никто не неволил нас в том выборе. Мы заключили договор…

– Договор был заключён с сэром Гамильтоном, а не с Крамером, – возразил было Герцог, но гневный взгляд капитана заставил его осечься.

– Мы заключила договор с собственной совестью, – загремел Крис Стюарт, – и лишь перед совестью своей мы в ответе! Ни перед Крамером, ни даже перед Робертом Гамильтоном, ни тем более перед Ведомством Космической Безопасности – да неужели вы всё ещё не поняли этого?! Мы взвалили на себя тяжкое бремя – бремя долга, и долг повелевает нам идти навстречу неумолимой судьбе. Совесть, долг и судьба – вот три кита, на которых стояли и всегда будут стоять её «избранники»… Впрочем, – Стюарт криво усмехнулся, – есть ещё и четвёртый кит – для тех, кто от службы в Особом Батальоне ждёт исключительно земных благ. В конце концов, нам хорошо платят.

– А, так ты польстился на высокие «гонорары» этого Крамера! – презрительно проговорил Герцог.

– К чёрту Крамера! К чёрту «гонорары»! Я достаточно обеспечен, чтобы провести остаток своих дней где-нибудь на Багамах в собственном роскошном особняке, каждое утро лакать шампанское вёдрами и жрать икру из золотой посуды все триста шестьдесят пять дней в году!

– Ни к чему читать нам мораль, Крис Стюарт, – резко произнёс Герцог. – Если же я невольно обидел тебя, прошу простить меня. Но и тебе не следовало заводить речь о деньгах – ты прекрасно знаешь наше к ним отношение. Взаимные обиды ни к чему хорошему не приведут.

– Оставим материальную сторону вопроса в покое, я признаю, что погорячился. Но в остальном я прав, трижды прав!

Герцог пожал плечами.

– Совесть, долг, честь, высокие нравственные идеалы – о, я прекрасно знаю цену этим словам! – Он гордо вскинул голову.– Как никак, в моих жилах течёт древняя кровь де Клиссонов. И потому я вправе спросить тебя, Крис Стюарт: твои три кита – не пустой ли это звук? Что стоит за ними?

– Жизнь на планете Земля, – просто ответил Стюарт, глядя прямо в глаза Герцогу. – Жизнь на нашей планете, и этим всё сказано, Филипп. Жизнь, которую мы призваны защищать. Вы все забыли об этом.

– Нет, Крис, мы ничего не забыли – иначе бы мы давно уже были на Багамах, – возразил Герцог. – Я просто хочу понять, докопаться до самой сути – действительно ли дело, в которое мы ввязались, столь чрезвычайно и требует нашего в нём участия, или Крамер всего лишь пытается избавиться от неугодных ему людей? Пойми, Крис, я не хочу быть пешкой в чужой игре. Так ли опасен этот Мрак?

– Он опасен, Филипп, – твёрдо сказал Стюарт, – он чрезвычайно опасен. Мрак угрожает не только Земле, он угрожает всему человечеству. Это серьёзный враг, и мы были слепы, если до сих пор не видели этого. Пока он только пробует свои силы, ощупывает Землю мёртвыми щупальцами, но кто знает, как поведёт себя эта зараза завтра? Мы должны уничтожить Мрак, и не ради Крамера, не ради славы и обещанных нам «гонораров», и даже не ради собственной нашей совести, а во имя жизни на нашей маленькой, но всё-таки прекрасной планетке. Клянусь всем самым для меня святым, Филипп, это не пустые слова! Мы стоим на грани катастрофы.