«Ну, ладно, повторим урок – что я должен сделать сегодня обязательно?» У Ивана Васильевича ответ на этот вопрос самому себе назывался выкладыванием важного на карту дня. За оставшуюся часть пути на этой карте он зафиксировал:

сначала короткое, минут на 101–5 не больше, собрание руководителей структурных подразделений администрации;

потом до обеда встречи с заместителями бывшего главы;

после обеда подробный разговор с председателем городской думы;

и в конце дня совещание у прокурора города с участием председателя городского суда и начальников городских отделов МВД и ФСБ.

«Так, забей себе в подкорку, Ваня, на 5 лет – это всего лишь твоя большая, интеллектуальная, интересная игра, правила которой отчасти задаешь ты сам. Никаких лишних переживаний, никаких вредных для здоровья перегрузок. Просто, у тебя белые фигуры, и белые начинают, продолжают, получают удовольствие и выигрывают!»

Крестов открыл парадную дверь и вошел в здание городской администрации.

Сержант-полицейский подскочил со стула, отдал честь и нажал кнопку, открывая турникет. «Доброе утро», – буркнул Иван Васильевич и прокрутил ногами заградительное устройство. «Какого черта он здесь делает!? И чего это он честь отдаёт мне, капитану ПВО в запасе? Отгородились! Тоже мне, неуловимые Джо! Убрать это всё надо к ядрёне фене в ближайшее время», – продолжал мысленно бурчать Крестов, поднимаясь на второй этаж и заходя в приёмную кабинета мэра.

Там со своего стула подскочила Оксана, секретарь бывшего главы, а теперь, получается, что его. «Здравствуйте, Иван Васильевич», – бодро произнесла она в стиле «какие будут указания». Это была красивая брюнетка в возрасте «ягодки опять». Крестов помнил её еще совсем молоденькой, когда она только появилась в этом здании в качестве неопытной секретарши замглавы по социальным вопросам. Теперь она стала здесь одним из самых старожилов. И в своей секретарской карьере Оксана ниже замглавы никогда не опускалась, а при последних двух мэрах и вовсе достигла пика в этой иерархии. И что бы про неё ни рассказывали, это явно свидетельствовало о том, что человек был полезным и правильным на своем важном месте. Правильность Оксаны базировалась на трех простых принципах:

опекаемый (так она про себя называла своего текущего начальника) всегда прав;

опекаемый тоже человек и может ошибаться;

опекаемый ошибся только тогда, когда сам увидел свою ошибку (не заметив при этом соответствующей секретарской наводки).

Важность места, похоже, была достаточной мотивацией для Оксаны, а деньги и остальные атрибуты внешнего благополучия обеспечивались её мужем, на успешности бизнеса которого эта важность тоже, конечно, сказывалась. Но справедливости ради надо отметить, что сказывалась неявно – просто партнёры, поставщики, заказчики мужа всегда помнили, где и кем у него работает жена.

– Ну, что, Оксана Валентиновна, всё, как и договаривались в субботу? – как бы спрашивая, сказал Крестов. Оксана сама подошла после инаугурации на площади к нему, представилась и спросила о его планах на понедельник.

– Да, Иван Васильевич, замы и начальники управлений и отделов уже собрались в зале на четвертом этаже и ждут. А потом все замы к Вам по алфавиту с разрывом в 45 минут. Правда, замы не все, а только четверо из шести. Базырев на больничном, а Ларичев – в очередном отпуске, – ответила Оксана.

– Ну и так даже лучше – не все сразу, – сказал Крестов и прошел в кабинет мэра, т.е. теперь уже в свой кабинет.

Он разделся в комнате отдыха, сделал три небольших глотка воды, причесался после кепки, и, цокнув языком и подмигнув себе в зеркало, пошел на собрание местного начальства.

«Да что же тут все так подскакивают, как-будто на мне маршальский мундир, а на них солдатские гимнастерки», – с легким раздражением подумал Крестов, взойдя на подиум к столу президиума и глядя на собравшихся, дружно поднявшихся со своих мест при его появлении в зале.

Крестов пару раз кашлянул: и для профилактики горла, и для обозначения некоторого волнения, которого у него практически не было.

«Доброе утро, коллеги! Присаживайтесь, пожалуйста.

В соответствии с уставом Среднеградска я приступил к исполнению обязанностей мэра города, который у нас является главой местной администрации. В течение своего срока полномочий я вместе с вами буду реализовывать свою предвыборную программу. Моя победа на выборах означает, что эту программу поддержали жители города. Отсюда простой вывод – это уже не моя программа, а программа активного большинства горожан. Думаю, что все вы с программой уже давно и хорошо знакомы. Но на всякий случай информирую, что до конца года она по-прежнему будет доступна на сайте Союза налогоплательщиков Среднеградска. Сегодня я дам указание разместить программу и на официальном сайте нашей администрации».

Крестов выделил слово «нашей» звуком, а теперь еще и взял паузу – пусть дойдёт.

«Но эту общую программу надо еще превратить в подробный план деятельности системы всех органов местного самоуправления совместно с горожанами, юридическими лицами, территориальными органами госвласти.

Поэтому ближайшие организационные мероприятия у нас такие.

До конца года будет проведена комплексная инвентаризация нашего муниципального образования и по ёё итогам, не позднее января месяца, мы опубликуем подробный аналитический отчет «О состоянии дел в местном самоуправлении Среднеградска». У меня нет никаких иллюзий по поводу этого состояния дел. Поэтому практически весь следующий год уйдет на стыковку объявленных в предвыборной программе целей с выявленными в результате инвентаризации реальными возможностями.

До конца октября я подготовлю и внесу на утверждение городской думы проект новой структуры нашей администрации. В процессе подготовки этой новой структуры я встречусь с каждым из вас лично-индивидуально. Прошу быть готовыми отвечать на мои любые вопросы относительно содержания деятельности: и вашей персонально, и руководимого вами структурного подразделения, и каждого его штатного сотрудника.

Советую сильно не нервничать: все кто хочет и может работать – останутся работать. У меня пока всё. Вопросы есть?»

В течение минуты Крестов обводил глазами присутствующих. Но большинство из них смотрело куда-то неопределенно вперёд, мимо него. А выражение глаз, с которыми он встретился взглядом, было, пожалуй, ещё более неопределённым.

Только несколько человек смотрели на него, откровенно разглядывая и ничуть не смущаясь – это были журналисты городских СМИ. Камера городского частного телеканала тоже глядела на Ивана Васильевича, не мигая.

Тишина в зале была не то чтобы мёртвой, а нехорошей, так скажем.

«Раз вопросов нет, значит всё понятно. Это замечательно. Пойдёмте работать».

Иван Васильевич соскочил с подиума и первым вышел из зала.

– Оксана Валентиновна, кто у нас первый? – спросил Крестов, войдя в свою приёмную.

– Андрюшина Нелли Прохоровна. По алфавиту же.

– И через сколько минут?

– На 93–0 же, значит через 18.

– А сколько времени уйдет у Вас на чашку кофе мне?

– Так в комнате отдыха кофе-машина есть. Вот через 3 минуты и будет.

– Отлично. Жду. Только со сливками и без сахара.

Иван Васильевич прошел в кабинет и в первый раз сел в кресло. Пока Оксана готовила кофе, изучал состояние и содержимое кабинета. «В ближайшие года 3 никаких изменений: ни ремонта, ни замены мебели. Ничего», – пришел он к выводу. «Ну, может быть, пару картин принесу из дома».

– Оксана Валентиновна, присядьте на минуточку, – сказал Крестов вошедшей с кофе Оксане. – У меня к Вам такое предложение: до конца года Вы работаете, как работали. А после Нового года мы вместе обсудим, получается ли у нас. Годится?

– Иван Васильевич, конечно годится. Вполне рациональное предложение, – невозмутимо ответила опытная Оксана. Она была уверена, что у неё и с этим всё получится.