Эти несколько лет мы хранили этот секрет от всех, пока у меня не появился Эдвард, и она не раскрыла секрет и ему. Он крайне удивился, но с кровати не упал. А когда мы «расстались», Чернышка ругала меня – какую ошибку мы совершили.

Впрочем, мы легко убедили парня, что моя кошка не умеет разговаривать, хотя долгое время он ловил мою кошку и тряс её, пытаясь заставить говорить. Похлопаём её актёрскому мастерству – она жалобно мяукала, «по-кошачьи».

Мне пришлось говорить с деканом, а затем Натали Николсон провела с ним беседу, объяснив сходившему с ума рейвенкловцу, что кошки не умеют разговаривать.

Так или иначе, блуждая по маггловскому Лондону, к вечеру мы смогли найти дорогу домой.

– Дэмми очень жалеет. Дэмми не хотел… – нас встретил эльф, и он был явно огорчен, что я ослушалась приказа отца.

– О Бастет! Ты не мог бы замолчать?! – проворчала Чернышка. – Я так устала и хочу развалиться на нормальной! И ни один домовик не посмеет мне помешать. Иначе я пожалуюсь в сообщество на тебя за жестокое обращение с фамильяром.

Статут секретности не распространялся на домовиков, ведь, по сути, они не были людьми, и без проблем умели хранить тайны.

Дэмми кивнул, сжавшись – он не любил, когда его ругали.

– Дэмми очень скучал по Чернышке.

– Спасибо, что периодически навещал меня и подкармливал. Эта старая карга морила меня голодом! Пришлось ловить её мышей, – говорила Чернышка, мурлыкая, одновременно трясь о его ноги. – Ты представляешь, какие там мыши, Демми! Они меня пугали, благо я знаю заклинание, которое их убивает.

– Демми очень боится мышей! – испугался эльф, чуть не упав, но удержав равновесие благодаря кошке.

Я смотрела на разговор членов своей семьи и улыбалась, чувствуя себя дома. Наверное, это были самые нормальные из моей семейки.

А ещё я скучала по Томасу, видя перед глазами то, как аппетитно (назовём это так) он поедал банан. Я совершенно не думала о Растусе, а Томас не желал выходить из моей головы.

Нельзя же быть настолько ветреной?

А ветреность ли это?

___

Редактура не велась

Распределяющая шляпа

Остаток августа пролетел незаметно.

Наступило первое сентября. Путешествие до платформы 9¾ прошло без приключений. С утра, как обычно, ставшей традицией за это лето, за мной заехало семейство Гиббз. Чернышка, сидящая в переноске, неистово мяукала, ругаясь, что её туда посадили, но по-человечески не говорила: она выскажет мне всё по приезду в Хогвартс. Статут секретности не распространялся на моих друзей, и, поэтому, мне пришлось скрывать от Джулии, что на свете существуют фамильяры, и я моя кошка – одна из них. Мне было стыдно за это, но я дала клятву, которую не могла нарушить. Поэтому «кошка» мяукала, а я молчала.

Лучше бы я завела сову.

Без десяти одиннадцать мы прошли между платформами девять и десять, стараясь не привлечь внимание магглов. В одиннадцать, нашли с подругой свободное купе и, высунувшись из окна, помахали на прощание родителям Джулии.

Я так надеялась встретить Растуса! Но этот шумный и шустрый мальчишка не попадался мне на глаза.

А ещё мне хотелось увидеть Томаса.

В моей голове стояла каша.

Оказавшись в Хогвартсе, я первым делом выпустила Чернышку на свободу – ей не терпелось побегать, и вскоре она скрылась в темноте.

Видела я и первокурсников, которые так боялись всего, чего только можно бояться. Особенно неуютно, наверное, было магглорождённым. Они, по традиции, пересекали чёрное озеро на лодках, как некогда это делали мы. Мы же, старшекурсники, ехали в удобных и тёплых каретах, которых везли невидимые для нас кони – фестралы. Хотя, наверное, многие из нас уже видели смерть и знают как выглядят фестралы на самом деле. Мне не хотелось знать их истинный внешний вид.

Оказавшись в Большом зале, я наблюдала за распределением первокурсников, и не могла не вспомнить, как прошло мое знакомство с Хогвартсом.

Моё распределение.

Тогда это тоже было всё в новинку, необычно, волшебно и... захватывающе.

Это было шесть лет назад, но каждый год я вспоминаю об этом, словно это было вчера.

На платформе в Хогсмиде, как это заведено, нас встретил полувеликан, чем даже меня, с детства знакомой с волшебством, впечатлил и немного испугал. Кто-то из магглорождённых, помнится, хлопнулся в обморок. Неплохое начало. Великан представился нам Рубеусом Хагридом. По его словам, он занимал должность лесника и, по совместительству, преподавателя предмета Уход за Магическими существами. Именно Хагрид проводил нас до ворот школы, а затем мы вместе с ним расселись по лодкам, пересекая озеро. Забавно, никто даже не упал в воду, хотя в истории школы (перед поездкой я прочитала её) говорилось, что бывали и такие случаи. Но нам же достаточно было упавшего в обморок впечатлительного первокурсника?

На пороге замка нас встретил Питер Шарп – преподаватель Алхимии и других предметов старшекурсников. Некогда он учился на Гриффиндоре, а именно этот факультет победил тогда в соревновании факультетов в прошлом году, что значило, что именно гриффиндорец, по традиции, установленной с некоторых пор последним директором, должен встретить первокурсников и провести распределение по факультетам. Директор, профессор Макгонаггл, которая тоже была гриффиндорцем, выбрала мистера Шарпа.

Перед поездкой в Хогвартс я неотрывно сидела, читая всевозможные книги, и уже через три дня знала каждого профессора по имени и в лицо, и его небольшую историю. Я не знаю, зачем мне эта информация, но к середине первого курса я помнила имена только преподающих у меня учителей. Ещё не поступив, знала я и правила, и традиции школы. Да если бы по книгам можно было выучить все ходы и выходы, потайные лазейки, то я бы и это сделала!

– Приветствую вас в школе чародействе и волшебства Хогвартс. Сейчас вы зайдёте в Большой зал, где вас распределят по факультетам, – первокурсники начали перешёптываться между собой – многие среди нас не знали, как будет проходить это распределение. Кто-то даже рассказывал, что их старшие братья сражались с троллями!

– Вам просто наденут шляпу на голову, – коротко одёрнула их я. – Битву с троллями отменили несколько лет назад, – съязвила я. Больше всего раздражало то, что никто не удосужился почитать историю школы! Неужели никому не интересно? Неужели книги больше не в моде?

– Тише, тише, – профессор Шарп попытался успокоить разволновавшуюся толпу. – Каждый из вас в течение семи лет будет жить в своей большой и любящей семье – факультете, среди таких же, как и вы сами. За ваши победы факультет будет получать баллы, а за нарушение правил – терять драгоценные очки. В конце года факультет, набравший наибольшее количество очков – побеждает. В прошлом году победил Гриффиндор, и именно поэтому вас встречаю я, истинный гриффиндорец.

Я улыбнулась. Гриффиндор действительно являлся самым лучшим факультетом среди четырёх. Три остальные не могли с ними сравниться! Из него выходили только лучшие волшебники. Мои родители учились и познакомились на Гриффиндоре. Вся семья по папиной линии училась на Гриффиндоре. Моя мать магглорождённая, но тоже попала в Гриффиндор. Да и, что греха таить, Избранный, Гарри Поттер, учился в Гриффиндоре.

Я не особо нервничала, ведь заранее знала, что поступлю туда. Я решительна, я мало чего боюсь, и я догадывалась, что шляпа, лишь коснувшись моей головы, тут же завопит на весь зал: «ГРИФФИНДОР»!

А в гостиной в красных тонах я засяду за письмо, и тут же сообщу родителям – я гриффиндорка, гордитесь мной.

Другие факультеты, и другие варианты я даже не рассматривала. Разве я могу попасть в факультет заучек Рейвенкло или, что хуже, на факультет злыдней Слизерин?

Именно так я считала, пока профессор Шарп говорил свою длинную и монотонную речь. Когда мы вошли в зал, среди первокурсников покатились возгласы восхищения. Ну, да. Потолок. Заколдованный. Волшебный. И чего удивительного?! Ну, да. На нём небо. А почитать историю того, как это самое небо появилось в Большом зале никто не пробовал?