Лу взобрался повыше и всем своим весом лег на спину Шейна, снова придавив его к матрасу и шлифуя свой толстый член о его, теперь уже розоватую, задницу.

— Ох блядь… ты тяжелый. Как же мне это нравится… Чертовски нравится… — утробно урчал Шейн.

Лу повернул его лицо к себе, чтобы дотянуться до губ и впился в них долгим поцелуем. Они жадно ласкали друг друга языками, пока Лу не прекращал своих ритмичных покачиваний, толкаясь и потираясь меж ягодиц Шейна все быстрее и сильнее до тех пор, пока оба не были уже на грани оргазма.

— Трахни меня... Трахни меня… — повторялна выдохе Шейн в его губы. — Мне нужно кончить, и я хочу чувствовать тебя в себе.

Все тело Лу дрожало от потребности оказаться глубоко внутри него. Ллевелин знал, что после того, как они с Шейном займутся любовью, он уже больше никогда не почувствует ничего подобного с другим мужчиной. Он привстал и направил головку ко входу Шейна. Тот был таким гладким и теплым, готовым и таким чертовски приглашающим. Лу надавил на тугие мышцы, а его пальцы на ногах подогнулись от сопротивления. О, как же ему хотелось втолкнуться на всю длину сразу, почувствовать жар на обнаженной коже... Сквозь лихорадочную дымку их страсти, Лу вдруг понял, что не надел гребаный презерватив. Он был поражен тем, что Шейн продолжал толкаться ему навстречу, жаждая ощутить Лу внутри себя. Доверие. Шейн доверял ему, и он позволил бы взять себя без презерватива, если бы Лу этого захотел.

Ллевелин склонился и заботливо поцеловал его в горячую щеку.

— Дай мне сначала надеть презерватив, детка.

Шейн не стал спорить, когда Лу встал и направился к своей спортивной сумке, чтобы достать из нее коричневый пакет. Он купил коробку презервативов и смазку в магазине, когда Джек остановился, чтобы сходить в уборную. Лу знал, что будет безответственно заняться с Шейном сексом без защиты, если у них выпадет шанс быть вместе. Он выключил почти весь свет в комнате, оставив только ночник на прикроватной тумбочке, чтобы видеть своего мужчину, когда они вместе кончат, впервые занимаясь сексом.

Шейн притих, и Лу похлопал по его бедру, когда вернулся в постель.

— Ты в порядке?

— Ты так чертовски сильно нужен мне прямо сейчас… что я готов был позволить тебе взять меня без защиты. Я чист, я клянусь тебе, — признался Шейн.

— Я знаю. Я тоже. Я бы не стал лгать тебе, — произнес Лу настолько тихо, насколько позволял его глубокий голос в слабоосвещенной комнате.

— Я знаю, что не стал бы, — Шейн повернулся, глядя ему в глаза, — я доверяю тебе.

Лу потянул за покрывало, и Шейн приподнялся, чтобы дать ему стащить колючее одеяло с кровати. Лу бросил его на пол и заполз на Шейна сверху. Разорвав обертку, осторожно раскатал плотный латекс на всю свою длину, стараясь не слишком сильно прикасаться к себе, выдавил немного смазки на головку и слегка размазал ее по всему стволу. Он дрожал от собственных прикосновений и когда Шейн лег на спину, раздвинув ноги шире, потянулся к нему.

Удобно разместившись, Лу не спеша целовал егогубы со всей любовью и обожанием, которые испытывал к нему, прежде чем приподнял бедра и протолкнул свою толстую головку через плотное кольцо мышц, охраняющее вход. Шейн застонал, дернувшись под ним и еще шире раздвинув ноги.

— Я делаю тебе больно? — спросил Лу, его голос дрогнул, а все мышцы напряглись, пока он удерживал верхнюю часть тела, борясь со своим желанием.

— Я в порядке. Просто прошло уже некоторое время... Я давно этого хотел. Двигайся медленно, Ллевел… — истосковавшийся тон Шейна звучал, как песня ангела, когда он произнес его имя в порыве страсти.

Лу протолкнулся еще дальше на пару дюймов, продвигаясь настолько медленно, насколько это было необходимо, стараясь доставить Шейну максимум комфорта и удовольствия. Жар был невыносимым, теснота почти болезненной, эмоции… слишком сильными, чтобы понять их.

Шейн притянул Лу ближе к себе, так что его грудь прижалась плотно к его груди, и приподнял бедра навстречу, поглощая последние пару дюймов Лу в себе.

— О боже… — глаза Лу закатились от ощущений, — Шейн, Иисусе…

Это чувство переполняло его. Он не занимался любовью уже… уже… о боже... Шейн отдавался ему несмотря на… о Господи… Несмотря на то, что Лу был осужденным насильником. Ллевелин попытался взять себя в руки, его дыхание начало сбиваться, а тело дрожать. Но не от страсти, а от паники.

Только не сейчас, пожалуйста… только не сейчас...

Легкие Лу окаменели, когда он попытался сделать вдох.

— Ллевел… — мягко позвал Шейн, — слушай мой голос.

Лу задохнулся, а его горло свело спазмом. Он чувствовал, как сильные уверенные руки гладят его потную спину, пока губы Шейна нежно касались чувствительного края его уха.

— Ты в порядке. Расслабься. Дыши со мной.

Лу не мог. Он плотно до боли зажмурился, влага жгла его глаза за прикрытыми веками, поскольку кислород отказывался циркулировать в легких. И он чувствовал, как его эрекция ослабевала вместе с гордостью. Блядь. Хорошим же доминирующим любовником он был, испытывая панические атаки посреди секса, да еще и в их первый с Шейном раз.

Шейн крепко обхватил Лу ногами, не позволяя ему отстраниться. Он держал его сильно, но говорил с ним успокаивающе.

— Легче... Легче… Дыши по чуть-чуть, детка. Следуй ритму моей груди, Ллевел.

Лу чувствовал, как гибкая грудь Шейна поднимается и опускается под ним.

— Давай, делай это вместе со мной, — направлял он его своим ангельским голосом.

Когда Шейн снова вдохнул, Лу сделал неглубокий вдох вместе с ним, а затем быстро рваный выдох.

— Еще раз, детка. Медленно.

Тело Лу приподнялось со следующим вдохом Шейна, и он снова повторил за ним, на этот раз воздух поступил в легкие немного легче.

— Вот так.

Сделав еще один вдох вместе с Лу, Шейн ослабил хватку своих бедер, вновь вбирая его обратно в свое тело.

— Да, детка. Продолжай дышать.

Шейн поддерживал ленивый темп их дыхания, пока плавно двигал бедрами на быстро твердеющем члене Лу. Его стоны были настоящими, его прикосновения и то, как он чувствовал себя заполненным и растянутым изнутри Ллевелином, было чистым экстазом.

Тело Лу наконец успокоилось и его дыхание выровнялось настолько, что он смог поцеловать Шейна в ключицу. Ллевелин пока не мог выговорить «спасибо», но хотел, чтобы тот знал, как много для него значило, что он не оттолкнул его.

Шейн повернулся к нему, вытолкнув плечом голову Лу, уткнувшуюся ему в шею, чтобы взглянуть в его лицо.

— Посмотри на меня. Мне нужно убедиться, что ты в порядке.

Лу слегка приподнял голову, чтобы заглянуть Шейну в глаза, боясь увидеть в них сожаление и печаль, но все, что в них было, лишь прекрасные сверкающие искры сияющего для него взгляда.

— Ты в порядке… теперь да, — улыбнулся Шейн.

Лу сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, а затем громко застонал, когда Шейн вновь двинул под ним бедрами, греховно ему улыбнувшись.

— Да, детка. Теперь все хорошо.

— Хорошо. А теперь трахни меня.

Лу наклонился, целуя Шейна со всей признательностью, которую испытывал за то, что он для него сделал, пока плавно выходил из потрясающего плена его тела, чтобы затем врезаться своими бедрами в бедра Шейна, полностью погрузившись в него снова. Оба одновременно громко вскрикнули от бездонного наслаждения. Лу приобнял Шейна за шею, удерживая его рядом с собой, пока снова и снова вталкивался в него мощными,размашистыми толчками, но в восхитительно неспешном темпе. Шейн ловил губы Лу, агрессивно сосал его язык, с той же скоростью, с которой Лу трахал его. Ллевелин удерживал голову Шейна в изгибе одной руки, а другой скользнул вниз по его боку, пока не добрался до бедра, сжал ягодицу, раскрывая Шейна сильнее и толкнувшись еще глубже. Он уперся тазом в его задницу, рыча от того первобытного желания, которое охватило его — заклеймить Шейна, пометить его, и сделать навсегда своим. Закинув его ногу себе на плечо и сильно толкнувшись внутрь, Лу наблюдал, как великолепное лицо Шейна исказилось от удовольствия.