Впрочем, пусть выпутываются как знают. Детектив отложил газету и переключился на собственные проблемы, ему предстояло многое обдумать. Итак, убийца считает себя вершителем справедливости: он не просто убивает, а, образно выражаясь, наказывает современных «Снежных королев» за поломанные судьбы их жертв. Риту Майер — за жестокое обращение с поклонниками, Невезухину — за то, как она поступила с родной матерью, а Киру, возможно, за роман с женатым человеком (других версий у него пока не было). Получается, этот человек должен многое знать о своих жертвах, а раз так он либо знаком со всеми лично, либо у них есть общие знакомые, посвящённые в личную жизнь девушек. Например, Рюмин со своим архивом — Майер и Невезухина в подробностях изливал ему душу, а заодно все свои похождения. Архив хранится в его компьютере и, по словам психолога никто кроме него не имеет к ним доступа. Пусть так, но он мог запросто проговориться в приятной компании за рюмочкой чего-нибудь крепкого (врачебная тайна и алкоголь плохо сочетаются)!

А как же Кира? Она никогда не была у него на приёме и, следовательно, в этот сценарий не вписывается. Надо будет расспросить Ангелину на предмет общих знакомых всех трёх девушек. Есть ещё кое-что: этот тип, кем бы он ни был, знает о прошлом его матери гораздо больше, чем он сам. Парик, диадема, родинка! Перед глазами Антона поочерёдно замелькали снимки убитых девушек, их сменило фото тридцатилетней давности, с которого беспечно улыбалась его мать. И тут детектива осенило: он убивает не безликую «снежную королеву», а именное её, вот эту девушку с последней фотографии — Элен Холмс — его мать! Но если это действительно так она тоже должна быть в его чёрном списке!

О том, что косметическая фирма «Элен» является не более чем прикрытием для обширной сети наркобизнеса Салимханова, Арбенин знал всегда. Не знал лишь, как именно товар переправляют через границу. Скорее все под видом косметической продукции. Видимо были учтены мельчайшие нюансы, иначе предприятие ни за что бы не продержалась на плаву столько лет. Но в ближайшее время должна состояться очень важная сделка. Товар нужно будет переправить быстро и в большом количестве. И вот здесь у них возникли трудности с представителями правоохранительных структур. Какие именно и с кем конкретно — Май опять же не знал, но раз их решил навестить сам Салимханов — дело действительно серьёзное: операция под угрозой срыва.

На самом деле всё это его мало интересовало. Он думал о многих вещах сразу лишь для того, чтобы унять волнение и выглядеть естественно. Вчера, когда Воропаев предложил Маю поехать с ним в аэропорт, тот согласился не задумываясь. Но сегодня, стоя в зале ожидания рядом с Геннадием Викторовичем и ещё несколькими представителями фирмы, он уже не был столь уверен в сделанном выборе. Всё равно здесь, в аэропорту, он не сможет исполнить задуманное (слишком людно), а светиться пред большим боссом раньше времени ни к чему. Хотя, может всё к лучшему и стоит рискнуть?

Май представил, что случиться, если он осуществит свой план прямо сейчас. Это ведь проще простого: подойти как можно ближе и с силой нажать на массивный перстень печатку на левой руке. Тот немедленно откроется, выпуская тоненькую острую иголочку. Сама по себе она не представляет угрозы для жизни — это просто способ в прямом смысле побольнее уколоть противника. Май шутки ради купил его в одной антикварной лавке и перстень долгое время пылился на дне комода. Пока однажды во время задержания обезумевшего нового русского, решившего жестоко отомстить досаждавшим конкурентам, он не обнаружил тайник с ядом Кураре, который и должен был стать орудием мести. Как и где бизнесмен раздобыл яд, выяснить не удалось, впрочем, когда есть деньги и связи упрощается решение самых сложных проблем. Май, разумеется, доставил яд в качестве вещь дока, но не забыл оставить малую толику для собственных нужд. Вот тогда он и вспомнил о перстне. Всё сложилось как нельзя лучше — это самое надежное оружие, а главное его можно везде пронести незаметно. Но нет, не здесь. Могут пострадать люди.

Май заметил, как заблестели глаза Воропаева, проследил за его взглядом и замер. Вот он Марат Рустамович собственной персоной! Он узнал бы его в многомиллионной толпе, хотя до этого видел исключительно на снимках и видеоматериалах. Зато женщину, которая гордо шла рядом, он знал прекрасно! Она снилась ему фактически каждую ночь последние десять лет — Анита! Как же он этого не предусмотрел?! Но кто мог подумать, что они до сих пор вместе?

Май запаниковал, ему стоило огромных усилий держать себя в руках и выглядеть естественно. Женщина, которую он считал слепым орудием, очередной пешкой в руках большого босса и которую, как он был уверен, тот давно вышвырнул за ненадобностью (короли всегда так поступают с пешками), сейчас шла ему навстречу. Надо признать, она совсем не изменилась за минувшие годы. Всё также нереально завораживающе прекрасна, что ж, Салимханова можно понять — произведениями искусства не разбрасываются. Но что делать ему? Анита непременно его узнает! Отступить и спрятаться за спины присутствующих слишком рискованно — любое движение неминуемо привлечёт внимание. Остаётся ждать. Май попытался сосредоточиться: ладно, предположим, она его узнает и что дальше? У него уже есть определенная репутация в фирме, вряд ли Воропаев предпримет что-то радикальное. Скорее всего, состоится очередная проверка «на вшивость». Это он как-нибудь переживёт — не в первой!

Май расслабился, даже улыбнулся и в этот миг чёрные глаза Аниты остановились на его лице. По тому, как широко они распахнулись, мужчина понял — узнала! Несколько мгновений она не отрывала взгляд от его лица, потом невозмутимо отвернулась и прошла мимо. Усилием воли, Арбенин подавил новую волну зарождающейся паники. Что это значит? Она определённо его узнала и что? Не испугалась, не разозлилась, не попыталась привлечь к нему внимание, почему? Возможно, хочет убедиться, что не ошиблась, проверяет? Что ж, тогда нельзя расслабляться, надо быть готовым ко всему.

Май вдруг осознал, что глядя на этих людей, так легко уничтоживших его семью, вдребезги разбивших его жизнь, он не испытывает ничего кроме удовлетворения (наконец-то всё закончится) и раздумывает лишь о технических моментах. Когда Анита заговорит? Где лучше совершить «вендетту»?

Ни ненависти, ни злости, ни боли — ничего кроме отвращения и пустоты. Умерших не воскресить, прошлого не вернуть, но настоящее и будущее принесены ему в жертву, а значит терять нечего и он, Май Арбенин, доведёт начатое до конца, чего бы ему это не стоило!

Ангелина сидела на подоконнике, положив голову на колени, и тоскливо смотрела в окно. Там внизу бурлила, суетилась, кипела жизнь, к которой она теперь не могла приобщиться. Ночной кошмар, оказавшийся лишь игрой воображения, незамедлительно перерос в кошмар наяву. Едва она открыла глаза и поняла где находится, раздался суровый голос отца:

— Так вот для чего ты так рвалась в певицы?! Чтобы среди ночи тебя пьяную и невменяемую доставляли посторонние мужчины!

К счастью, она плохо помнила, что он ещё говорил, наверняка это были неприятные, жестокие слова. В памяти осталась лишь последняя фраза: «С этого дня ты под домашним арестом! Без моего сопровождения из дома больше не выйдешь!»

Напрасно она пыталась напомнить о своём совершеннолетии. Даже по европейским меркам 21 год — возраст взрослого самостоятельного человека, но у генерала Скворцова на этот счёт было своё мнение. А тут ещё Светлов позвонил — вечером придётся выступать в дискобаре «Олимпия», отказ, естественно, не принимается. Уважительной причиной будет считаться разве что её присутствие в палате интенсивной терапии в качестве пациента, всё остальное карается неустойкой. И что ей делать? Как выбраться из дому? И Киру навестить теперь не получится, а надо бы. Она звонила ей полчаса назад — у подруги такой грустный голос, что сердце разрывается! Там явно что-то случилось, но Тимохина, как обычно, будет молчать до последнего — та ещё Зоя Космедемьянская!