- Олег, нам надо решить, что будем делать дальше.

- Не хочу я ничего решать.

- Придется. Здесь дело не в охоте. Я никогда не задумывался, как принято хоронить покойников в ваших краях. Как это обычно происходит?

- Плотник мастерит подобие лодки. Ее ставят на краду из березы и сжигают. Все, что останется закапывают там, где сожгут. Если кому не сидится, так еще и холм сверху насыплют, но обычно, просто закапывают.

- Изящно.

- Шутки шутишь? – спросил Олег.

- Нет же. И вправду изящно. Ты знаешь, почему умершему нужна лодка? Олег? Ты слышишь?

- Мне кажется, волки воют как-то очень близко к деревне, - сказала он, - теперь затихли. Что ты спросил? Зачем покойнику лодка? Ясно зачем. Чтобы переплыть через огненную реку.

- А что за рекой?

- Сам узнаешь, как помрешь.

- Справедливо.

Друзья помолчали какое-то время, погруженные в думы, как вновь раздался вой.

- Волки что уже в деревне воют? Совсем же у порога! Как люди еще не вышли.

Олег встал, но не успел сделать и шагу, его правую кисть пронзила жгучая боль. Он сжал ее в кулак. Сквозь пальцы на пол закапала кровь.

- Что с тобой? – спросил ученый и сам схватился за грудь.

- Тео, что происходит? Рука разрывается!

Ученый тем временем порвал на себе рубашку. Старый рубец – след давнего боя с кикиморами разошелся, обнажив алую плоть.

- Частицы Лешего… гибнут… вместе с его духом...

Стены задрожали от воя. Попадала утварь со стола. В глазах у Олега задвоилось от гула, что накатил со всех сторон. Окно распахнулось. Ворвавшийся ветер потушил свечи. Вслед за ветром, через раскрытое окно в комнату вошла черная тень, очертаниями напоминающая огромного филина. Тень прошла к кровати умирающего. Как горный орел хватает теленка, так и черная птица-тень, подняла за доспех Лешего и двинулась в сторону окна, но Олег загородил ей проход.

- Ты не заберешь его! – сказал он.

Птица расправила крылья, и одним рывком прошла сквозь Олега, и вылетела в окно, унеся с собой Лешего. Жгучая боль из кисти разлетелась по всему телу и сбила его с ног, только в груди родилось иное чувство. Будто воронка разрослась в том месте, сквозь которое пролетела птица.

- Ну, уж нет! – сказал Олег и выпрыгнул вслед за птицей.

Кольцо не сработало. Олег упал в остатки сугроба.

- Олег!

- Тео, бери самострел и стреляй в неё!

- В кого стрелять? Что с тобой?

- В тварь, схватившую Лешего!

- Он в кровати, никто его не хватал.

- Но она схватила его!

- Никто никого не хватал. Ты сам выпрыгнул в окно. Олег, впереди, смотри!

Между домами, молчаливым строем шла стая лосей, окруженная десятком волков. Хищники шли, потупив морды в землю, изредка озираясь на лосей, те же вовсе не поднимали головы.  Словно ведомые незримым кукловодом, они подошли к самому крыльцу и остановились.

«А вам, чего надо?», - подумал Олег.

- Олег, – донесся сверху голос ученого. Ноты печали не оставили сомнений. - Леший скончался, - сказал он, когда Олег вошел в комнату.

- Это все та птица.

- Олег, не было никакой птицы. Мы ведь знали, что этим кончится.

- Все птица… - сказал Олег и  сел на пол.

Теодор Кительсон отошел к окну, чтобы дать время Олегу прийти в себя. Когда тот поднялся, ученый сказал:

- Звери пришли за хозяином.

- Пусть забирают.

- Мне нужна помощь, чтобы спустить его.

Друзья спустили тело, и погрузили его в сани, в которые запрягли смиренных лосей. Это были те же лесные великаны, что привезли Лешего к постоялому двору «Под черным камнем», а до того в рощу Отца.

- Пойдем за ними? – спросил Олег.

- Не стоит. Лес без Лешего – это совсем другой лес. Нам там делать больше нечего. Зато наш друг вернется домой. Но нам все равно надо похоронить его. По вашим порядкам. Чтобы крестьяне не задавали вопросов.

- Как скажешь. Только что хоронить то будем, раз тела нет?

- Возьмем одежду, заполним соломой, да ее и сожжем в лодке, на этой...

- На краде.

- Точно, на ней. Как думаешь, есть где-нибудь в деревне готовая?

- Можно взять старую рыбацкую лодку.

- Надо только до утра успеть, чтобы никто не изъявил желания нам помочь. Пошли, Олег, за работой дурные мысли отступают. По себе знаю.

***

Вопреки традиции понежится на теплой печи в предрассветный час, Прохор собрался быстрее обычного и отправился к усадьбе. Клубы сизого дыма он увидел издали, а потому ускорил шаг. Прохор не знал, что случилось, но очевидная истина всплыла в голове: «Нет дыма без огня». На заднем дворе усадьбы, возле заледенелого пруда, стояли Олег и Теодор Кительсон. Перед ними догорала крада. Друзья не пошевелились, когда Прохор подошел.

- Умер?

- Да.

- Что теперь будет?

- Переживем зиму, а там посмотрим.

Морозы ушли. Деревня еще не отошла от трагедии, но уже с надеждой в глазах смотрела в сторону весны, что неумолимо шла с юга. Крестьянский набор продолжился несмотря на смерть наместников, и из Лысовки отправились в Радольск десять мужиков, среди которых оказался Еремей, что прибыл в Лысовку с братом, и Куприян, которого он встретил по дороге через лес.

Наконец, пришло письмо от князя Златолюба, в котором он сообщил, что самое позднее через неделю прибудет новый наместник. Последними словами он наказал привести в порядок «что надобно», и «как полагается» встретить нового хозяина. Сколько не думали Олег и Теодор Кительсон, но никак не решили, что можно привести в порядок, а потому решили навести его в умах крестьян. По этому поводу собрались пятидворники.

- Новый наместник, - начал Олег, - не знает нашей прежней жизни, а потому, мы с господином Кительсоном постараемся сделать все, чтобы жизнь наша такой и осталась.

- Да, - подтвердил ученый, - от вас мы просим лишь одного, вести себя смиренно и делать то, что вам скажут, дабы не навлечь никому ненужного гнева.

- Это уже две вещи, господин Китсерон, - заметил пятидворец, который не утруждал себя заучиванием иноземной фамилии.

- Вы правы, - согласился ученый. – Уверен, вы справитесь с двумя. Я прав?

- Отчего же не справиться? Мы столько лет жили, не поднимая головы, что ради нынешних благ еще поживем тихонько. А, мужики? Верно говорю?

Пятидворники дружно забормотали.

За пару дней до приезда наместника, явился некий человек, величаво называющий себя княжьим поверенным. На самом деле, по чину это был не самый крупный приказчик, как говорилось в его грамоте, которой он махал налево направо. Он заявил, что обязан убедиться в готовности деревни к приезду нового хозяина, а потому должен провести смотр. На вопрос Олега «Смотр чего?», он так и ответил:

- Чего душа пожелает.

Выяснилось, что душа желала больше всего осмотреть погреба с бокучарской медовухой, с которой его оставили наедине. На следующее утро он покинул деревню, восхваляя прекрасных крестьян, чье сердце чутко, а руки трудолюбивы. На этом смотр кончился. Деревня подготовилась к приезду ценой двух бутылок медовухи.

В назначенный день, рано утром,  Олег с Теодором Кительсоном направились к придорожной землянке, где решили дождаться приезда наместника. И только ближе к обеду, когда друзья занялись хлебом с салом, на дороге поднялся шум. Из-за леса выехала вереница телег. Впереди колонны ехала карета. Она явно уступала в цене тем каретам, что Олег видел у постоялого двора «Под черным камнем». Древесного цвета, с редкими черными вставками, без вычурных узоров и лишенная сказочных сюжетов, карета остановилась у самой землянки.

- Доброго вам дня, - крикнул извозчик, - не подскажете, до Лысовки то верно едем?

- И вам доброго. И правда, верно, - подтвердил Олег.

- Благодарствую, - кивнул головой извозчик.

Олег вышел на дорогу и встал перед лошадьми. Теодор Кительсон скрестил руки на груди, но не стал вмешиваться.

- Вы чего это? – спросил извозчик.

- Скажите мне, не новый ли наместник это едет в деревню?