— Uvedi ih, Kolz, — велел Хазар.

Эдлер подхватил Еву-Марию с другой стороны, и все трое вышли в коридор. Фрейлины остались в столовой, сбившись в кучку под плотоядными взглядами мроаконцев.

— Ya razocharovan, — Гленн проводил Элию опечаленным взглядом. — Ne svit' mne gnyozdyshko s etoy medoven'koy blondinkoy.

— Chto teper'? Otpravim ptichek v Eridan? — насмешливо поинтересовался Найтли.

— Za vykup. Etim zaymyotsya Sorbus.

— Pochemu opyat' on? — хмуро спросил Никза.

— Potomu chto vy, obormoty, dazhe yazyka ne znaete, — рявкнул король.

— A esli na lodku napadut piraty? — вмешался Твазимхар. — Govoryat, v prolive nynche nespokoyno.

Послышались многозначительные смешки.

— Mne vsyo ravno, no uchtite: za netronutyh devic dadut bol'she, — Хазар холодно посмотрел на фрейлин. — Можете собирать вещи.

— Мы правда вернёмся домой? — Элизочка восторженно захлопала в ладоши.

— Сударь, — вдруг произнесла Стелла, — позвольте мне остаться на острове.

Все застыли от удивления, а Диана Саем выдавила кривую улыбку.

— Твои родители не могут заплатить? — деловито спросил Тарг.

— Мой отец эриданский министр, он очень богат, — ответила фрейлина. — Я не нуждаюсь в содержании, я могу быть полезной, просто позвольте мне остаться, прошу Вас!

— Да она спятила! — засмеялась Саем. — Стелла, ты же недавно стонала, что хочешь в Пиранию.

— Я передумала, я хочу жить в Мроаке, — нервно теребя платок, повторила брюнетка.

— Причина? — коротко бросил халдор.

— Я хотела бы… — она взглянула на Киллах да Кида и покраснела.

— Vot ved' schast'e privalilo! — вырвалось у эдлера в ответ на вопросительный взгляд короля. — Na cherta ona sdalas'! Pust' valit v Eridan.

Хазар пожал плечами и указал на дверь.

— Но я хочу остаться! — ди Муян имела чрезвычайно несчастный вид.

— Ba! Da u nas tut "love story", — едко произнёс Ога.

Мроаконцы заухмылялись.

— Ay-ay-ay, takaya prekrasnaya devushka stradaet, vsemi lapkami ceplyaetsya za tvoe serdce, — покачал головой Бэйд.

— A mne-to chto? Idi utesh', esli zhalko! — огрызнулся Киллах да Кид, и сопротивляющуюся Стеллу вывели вместе с остальными.

— О мой Аполлон, мой Леголас! Хотя бы поцелуйте меня на прощание! — вскрикнула она, простирая руки к безжалостному красавцу.

— Какой стыд, — проскрипела Дора Инсара, осуждающе качая головой. — Какое падение нравов! Вот уж не думала, что доживу до того дня, когда молодые особы совершенно перестанут ценить свою добродетель.

— Увы, Вам не понять, — пробормотала Стелла, и дверь захлопнулась, похоронив её глупые мечты.

— Это ужасно, — в десятый раз повторила Ева-Мария, сидя за столом и роняя слёзы на листок бумаги. — Мы не можем поверить!

— Ваше Величество, пожалуйста, успокойтесь, — тихо сказала Элия: она расположилась рядом и сочиняла письмо домой. — В Вашем состоянии нельзя так нервничать.

— Едва у нас появилась надежда, как всё рухнуло! — сокрушалась королева. — Боже, что с нами будет?! Помощи ждать неоткуда, — ещё одна слеза упала на бумагу, украсив каракули кляксой.

— Я уверена, что всё обойдётся. Король Хазар не такой уж скверный человек, Вам просто следует убедить его поискать компромисс.

— Миледи Элия! — высокомерно перебила принцесса. — Он дал понять, что отпустит только фрейлин, а мы обречены умереть от холода и безразличия!

— Возможно, Вам стоит быть подобрее с мессиром? — осмелилась предположить девушка. У неё имелись некоторые сомнения по поводу отъезда свиты, но она благоразумно промолчала, дабы не волновать королеву. — Слёзы действуют не на каждого тирана, в то время как благожелательность помогает наладить отношения.

— Какие глупости! Он может неправильно понять, — надулась Ева-Мария.

— Почему, мадам? Вы ведь замужем, — сдержанно произнесла мисс Кельвин.

Королева вздохнула и подперла щёку рукой. В дверь постучали.

— Войдите, — уныло разрешила она.

Дверь открылась, и порог переступил мужчина средних лет; смуглая кожа и вычурная одежда выдавали в нём чужестранца. Элия встала и сделала книксен.

— Прошу прощения за беспокойство, — сказал он, соединив у груди ладони и низко кланяясь. Его эриданский был плох, но говорил он уверенно. — Я Вейсба, мунсиф царицы Агамы. Царица прислала меня, чтоб я помог госпоже подготовить документы о разводе.

Он подал ей несколько свитков. Это был иск о расторжении брака, доверенность, обоснование, перечень требований, расчётные списки и собственно брачный контракт. Королева растерянно притронулась к злополучному договору, связавшему её судьбу с Лоритом.

— Вы полагаете, мы это подпишем? — спросила Ева-Мария.

— Жду со смирением и покорностью, — мунсиф снова поклонился.

— Убирайтесь! Этого никогда не случится! — девушка размахнулась и кинула бумаги на пол.

— Моё изумление не знает границ, — пробормотал Вейсба, ползая по полу и собирая документы. — Разве госпожа не хочет, чтоб развод состоялся?

— Нет! Этого хочет ваша царица, но она забыла спросить наше мнение! Мы уже поняли, что возмутительный фарс, который устроили она и Хазар якобы из желания помочь нам, преследует лишь их собственные интересы. Скажите ей, что её фантазии никогда не станут реальностью! Мы не будем ничего подписывать!

— Милая госпожа, сердце подсказывает мне, что Вы введены в заблуждение злыми речами. Царица верна обещанию позаботиться о Вас: куда бы Вы ни прибыли, к Вам отнесутся с надлежащим почтением и заботой.

— Развести нас с Лоритом, чтоб выдать за другого — это и есть её забота? Спасибо, мы об этом не просили! — фыркнула принцесса.

В этот момент в комнату вошёл Тарг.

— Всё уговариваете? — спросил долговязый, саркастически глянув на мужчину. — Здесь не уговорами надо.

Эрл прижал ладонь девушки к столу, вынул нож и пригрозил, что если она не образумится, он отрежет ей палец с кольцом и отправит Лориту вместо письма. По голосу поняв, что он не шутит, напуганная и дрожащая Ева-Мария обмакнула перо в чернила, и стараясь не думать о последствиях, подписала всё, что дал ей мунсиф. Её Величеству пришлось потрудиться: бумаг было предостаточно. Под конец она уронила голову на руки и затопила стол потоками слёз, твердя, что не простит им это бессердечное вымогательство. Элия стояла рядом и тщетно пыталась всучить принцессе носовой платок, с опаской косясь на Тарга. Вейсба аккуратно собрал документы, и мужчины вышли.

Проходили дни, и Ева-Мария — от природы живая и ветреная — тосковала всё меньше. Если что-то и тяготило королеву, то скорее отсутствие привычных удобств, нежели положение пленницы. Они с Элией могли свободно перемещаться по дворцу, и королева даже вытребовала себе ванну. За неимением оной во дворец притащили гигантскую створку тридакны и поставили в бане. Несколько дней Колз, Элия и Клиц не жалея рук скоблили и шлифовали волнистую поверхность раковины, чтобы Её Величество могли насладиться купанием. Когда всё было готово, Ева-Мария, по своему обыкновению, даже не сказала спасибо, приняв их труды как должное.

Из комнаты фрейлин Элия перебралась к принцессе, и теперь они спали в одной кровати. Так было гораздо теплее, а главное — спокойней: хоть это и казалось мроаконцам странным, зато Ева-Мария могла не опасаться, что пустое место рядом с ней пожелает занять кто-нибудь ещё. В отсутствие Хазара королева развлекалась тем, что томила эдлера Клица — бедняга ходил за ней как тень, постоянно подвергаясь насмешкам. Вскоре ей это надоело, и она переключилась на Колза — тот неизменно был поблизости, очевидно, получив приказ "приглядывать".

Однажды вечером они втроём сидели в столовой. Ужин кончился, мисс Кельвин тихонько перебирала струны арфы, а Ева-Мария, с ногами забравшись на костяной трон халдора, куталась в тёплую накидку и боролась с подползающей дремотой. Как всегда, королева заговорила первой:

— Почему в Мроаке нет женщин?