- Перегорел... случается. Я бы тоже ушел куда, да кто ж отпустит, - Император потянулся. - Вон... невестушка моя заждалась... еще не жена, а уж думает, как половчей мною крутить... братьям титулы выпрашивает... мол, служить мне желают. Неужели я на дурака похож? Нет, оставить их придется... как же... а где двое, там и два десятка... потом и сотни... и мысли их видны... родит сестрица дорогая дитятко, и я не нужен стану. Шиммерийцы знают толк в ядах. Пройдет с полгодика, может, чуть больше, и настигнет меня неизвестная болезнь.

Он крутил в пальцах тонкий серебристый стерженек.

- ...она мне уже пыталась отраву какую-то дать... лекарь сказал, что повышает мужскую силу. И влечение... - Император почесал запястье. - Безобидна... относительно, безобидна... так вот, объявят ее регентом, а сами править станут...

- Ее можно убрать раньше...

- Придется... - решение это не доставило удовольствия. - Роды - дело такое... многое случится... но и тогда останется опасность... а ты, друг мой, оставить меня хочешь.

- Не хочу.

Ложь.

Но и лгать Императору привычно. И почему-то в этой комнате ложь кажется колючей, она впивается в язык, делая его неповоротливым. И желая смыть горький привкус ее, серый человек говорит:

- Ваш проект - полное дерьмо...

Наверное, он действительно устал. Или мыслями был уже далеко от дворца, обживаясь в горном стойбище рядом с молодой женой, которой и до плеча-то не доставал.

Неужели, он всерьез об этом думает?

- ...нельзя просто взять и выселить людей. Они жили здесь годами... десятилетиями... столетиями... а вы просто хотите вышвырнуть их. Вы ведь знаете, что бараки, куда их поселят, мало пригодны для жизни... что ему нужны рабочие руки и...

Серый человек замолчал.

- А я все думал, - задумчиво произнес Император, - когда же ты решишься... заговоришь... дерьмо? А меня уверили, что столице нужны перемены, что бедные кварталы - рассадник заразы... нежити... что из города надо убирать мастерские. От кожевенных вонь. Кузницы - источник пожаров... булочные вот оставить можно или мясные лавки, но и только, да...

Он замолчал и молчал, постукивая пальцем по стеклу.

- Ты видишь одну часть проблемы. Беспокоишься о тех людях? Это весьма благородно с твоей стороны, друг мой, но...

...стекло звенело.

Тонкий голос.

Дрожащий. И не на звон похож, а будто кто-то плачет... навзрыд плачет... кто-то совсем рядом, быть может, в каменной стене укрытый. Здешние стены таят многое.

- ...они живут там, в грязи и нищете, не имея ни малейшего шанса выбраться. Рабочие руки? Ныне их руки становятся руками воров и разбойников, а потому весьма скоро отправляются на каменоломни. Женщины становятся проститутками... дети мрут...

- Там будет лучше?

Дребезжание-плач усилилось. И от мерзкого голоса этого хотелось заткнуть уши.

Император же провел пальцем по верхней губе.

- Возможно... ты говоришь, что лойры ищут выгоды? Все ищут выгоды, но... не стоит забывать, что в договоре оговаривались вполне конкретные условия. И если лойру вздумается...

- Полагаете, не вздумается? - дурная это затея, перебивать Императора. Этак не то, что карьеры, но и головы лишиться недолго.

- ...деньги на строительство бараков выделены из казны. Полагаю, они уже осели в нужных карманах... - улыбка стала яркой, мальчишеской, - о чем мне и доложат комиссары, которые уполномочены действовать от имени короны. А заодно уж пришлют список недостатков, выявленных при строительстве... и лойру придется устранить недостатки за собственный счет, если, конечно, он не пожелает составить компанию разбойникам на каменоломнях...

- А дальше что? Комиссары не будут сидеть вечно...

- Комиссары - нет, а полномочный представитель - вполне... нам не хватает связи с народом, как ты изволил выразиться. Оказывается, в народе изрядное количество талантливых людей. Взять тех же некромантов... вот ты знал, что один из них вскрыл старую гробницу? И в храме побывал.? И вышел цел, невредим...

Серый человек подобрался.

- Это...

- Именно... мне стало интересно, отчего вдруг у гильдии к мальчишке такая нелюбовь? Хотя какой мальчишка... немногим меня моложе... так вот, он весьма и весьма талантлив. Но подняться ему не позволят... - Император повернул желтый перстень на пальце. - Альвы потребовали открыть ему доступ во дворец... альвы потребовали! От меня! А подгорники заявили, что желают присутствовать на балу... и вот, друг мой, я чувствую себя последним глупцом, поскольку получается, что все они знают куда больше, чем я... и это заставляет меня переживать. Император не должен быть далек от народа, иначе... многое может произойти, да... и будь добр, пока ты все-таки здесь, присмотри за мальчиком, а то опять же слухи дошли, что за голову его многое обещано. Нехорошо это... присмири наемников, пока не наделали дел. Но особо не высовывайся... просто наблюдай.

Глава 20. Некромант и Митаса

Митаса - город-чаша, на дне которой поблескивает серое озеро. От него разбегаются узкие жерла каналов, вырубленные в скальной породе. Бледно-голубого оттенка, она лишь усиливала сходство с фарфором.

Городская стена из белых и голубых булыжников, словно расписанная кистью безумного художника, и виделись мне в том, что травы, что цветы, что диковинные твари, которые сплелись в объятьях.

Дома липли к этой стене. Городу было тесно и он норовил выбраться за когда-то установленную черту. Дома подбирались вплотную к краю, поднимались выше, а иные и вовсе обустроились на стене, протянув тонкие лапы мостов к другим строениям. Это было одновременно и уродливо, и красиво.

Узкие улочки, и октоколесер медленно пробирается к скотному рынку, где для него найдется подходящее местечко...

- ...учтите, любезный, что в тот момент, когда в голову вашу приходит светлая мысль использовать знак Шен в третьей позиции, вы, вне всяких сомнений, должны вспомнить, что здесь его направленность во многом зависит от окружающих его рун. И если Ири или Харо способны усилить действие, то Барах, напротив, преобразит его... - Верховный судья говорил громко и время от времени поглядывал на меня, верно, полагая, что кровь моя просто-таки обязана пробудить во мне интерес к непростой некромантической науке. - Давайте рассмотрим на примере... ее высочеству нет нужды прибегать к средствам низменным, ей достаточно сосредоточиться и кинуть зов, на который откликнуться все, кто верен короне...

- А кто не верен? - Ричард сидел, подперши щеку кулаком, и пальцем водил по листу бумаги.

Справа налево.

Слева направо. И еще сверху вниз.

- ...и кто не верен тоже откликнется, если при жизни кровь его была хоть единожды принята Регалиями, а таковых большинство. Это живым свойственны увертки, а мертвые волей Богов блюдут свои клятвы...

Ричард кивнул.

И зевнул.

Дождь не прекратился, скорее слегка измельчал, став этакой моросью, которая оседала на окнах, заслоняя бело-голубой мир Митасы.

- Возвращаясь к теме нашей беседы... итак, представим, что вам необходимо воззвать, скажем, к человеку, покинувшему мир живых несколько столетий тому... - Верховный судья развернулся и замер. - Предположим, это будет... маг... очень сильный некромант, который вряд ли горит желанием откликаться на зов существа, несоизмеримо более низкого...

Ричард поморщился. Его до сих пор задевали подобные выпады, хотя он изо всех сил старался показать, что не слышит скрытой издевки.

- ...соответственно, стоит предположить, что дух его не будет гореть желанием сотрудничать, но вам... необходимо заставить его подчиниться. Итак, ваши действия?

Ричард заерзал.

Бросил в мою сторону быстрый взгляд, и я отвернулась, делая вид, что всецело увлечена несколько размытым пейзажем.

- У меня есть прах? Или кости? Или вещь, принадлежавшая этому... мертвецу?