— Маг?

— Да. Остается вопросом, отчего он так заинтересован в Вороньем Грае.

— Как его зовут?

— Вартлоккур…

— Вартлоккур! — Она рухнула на кровать. — Я говорила Туррану, но он не стал слушать. Ее реакция озадачила Насмешника.

— В чем проблема?

— Ты знаешь, что ему нужно из Вороньего Грая? Меня! Он долгое время уговаривал меня выйти за него замуж. Вероятно, из-за моей силы. Не из-за Ветродуя, а из-за внутренней Силы. Ее мощное присутствие ощущается в крови Королей Бурь. Нашими предками были вожди Ильказара. В поединках мало кто смог бы противостоять нам. Управление погодой будет детской игрой. Может быть, поэтому я всегда ему отказывала. — Она покраснела. Она знала, что не это было основной причиной. — Я боялась, что Вороний Грай станет первым, кто испытает его новую Силу. Я думаю, в любом случае он уничтожит нас. Раньше или позже, но разрушение настигнет всех детей империи. К моему возвращению соберись в дорогу. Узнай, не захотят ли твои друзья отправиться с нами.

Она поправила платье и чмокнула его.

— Я люблю тебя. — Она боролась с этими словами, но они вышли сами. — Я скоро вернусь.

Выйдя из башни, туго замотав шалью голову от усиливающегося снегопада, Непанта проверила свои изменившиеся мысли и удивилась. Хотя страхи еще оставались, но все ее существо — как магнит, притягиваемый к железу, — было направлено на Салтимбанко. Нет, не Салтимбанко, а Насмешник. Но какая разница? Роза остается розой, как ее ни называй. Смешно. Она почти физически чувствовала, как страхи испаряются. Ей хотелось петь. Стоял ужасный холод. Ветер мел уже выпавший снег (побег будет тяжелым), но она не чувствовала этого и знать не хотела. Ее сексуальные страхи уже начинали казаться глупыми (это вовсе не было плохо), хотя мысли о будущем еще беспокоили ее. Непанта была последней, пришедшей в Нижние Оружейные. Братья нетерпеливо поджидали ее. Ни один не сделал замечаний за опоздание. После принесения запоздалых поздравлений и пожеланий в связи с замужеством Люксос потребовал всеобщего внимания.

— Это вещи Райдью. То, что я смог обнаружить, — сказал он, показывая на беспорядочно раскиданные по столу вещи. — Золотая монета, которую бин Юсиф потратил после встречи со стариком в таверне в Итаскии. Дана ему этим стариком. Наемникам, которые осаждают замок, заплачено такими же деньгами. Турран?

Турран исследовал монету.

— Ильказар. Редкая в наши дни.

— Их тратили тысячами.

— Кто-то отыскал сокровища Ильказара?

— Не забывай, это источник старика. Какой старик может знать, где найти это сокровище?

— Вартлоккур! — зарычал Турран.

— Блестящая дедукция, — сказала Непанта. — Что я тебе говорила шесть месяцев назад?

— Ладно, извиняюсь. Я не думал, что он тебя хочет так сильно. Это означает, что мы попали в настоящую беду. Нам придется сражаться и против солдат, и против колдовства.

— У меня есть еще кое-что, — сказал Люксос. — Касаемо того, кто передал тот список шпионов бин Юсифу. Я нашел эту бумагу в кармане Райдью. Она сильно попорчена водой, но два имени можно разобрать: Браги Рагнарсон и Насмешник. Бессмысленно? Ходили слухи, что бин Юсиф работал с людьми с такими именами во времена войн Эль Мюрида. И одного из них видели в Итаскии одновременно с бин Юсифом, и он тоже говорил со стариком. Где они сейчас? Чем занимаются? Я думаю, что они здесь. В Вороньем Грае.

Непанта напрягала свой разум, чтобы как-то вмешаться.

Передавая бумагу, Люксос сказал:

— Здесь есть еще одна читаемая строка. Турран наморщился над плохо различимой чернильной записью и прочел:

— «…Низкого роста и толстый. Рагнарсон — блондин, высокий…». Это все?

Они стали у порога открытия. Непанта знала, что должна предупредить мужа… Эта мысль поразила ее. Объяснение Насмешнику получасом раньше о верности ему, а не замку уже не требовало доказательств. За это время решение созрело и окрепло. Она поднялась. На вопросительный взгляд Туррана она ответила:

— В ванную. — И оставила их склонившимися над находками Райдью — как упырей над открытой могилой.

— Это вообще хоть что-нибудь означает? — услышала она вопрос Туррана. И, когда она была. Уже почти за пределами слышимости, Вальтер ответил:

— Единственный толстый человек здесь — это Салтимбанко…

Когда воцарилась краткая тишина, Непанта пустилась бежать — и врезалась в запыхавшегося солдата.

— Миледи! — выдохнул он. — Они снимают лагерь. Выглядит так, словно они собираются отходить.

Стратегия Туррана оправдалась.

— Спасибо. Я скажу своим братьям. Возвращайтесь на свой пост. — Она сделала вид, что собирается вернуться в голубоватое свечение комнаты совещаний, но остановилась, лишь только солдат скрылся из виду. Ей не хотелось сообщать Туррану, что он выиграл. Дать ему некоторое время поволноваться и поспорить, пока они с Насмешником сбегут. Кроме того, у нее было ощущение, что победа Туррана может обернуться не тем, чем кажется.

Она услышала приглушенный расстоянием громовой голос Туррана:

— Но мы не могли выдать нашу сестру за врага!

— Мы это сделали! — возражал Вальтер. — Теперь, когда я думаю об этом, клянусь, никто больше не мог добраться до списков. И передать их бин Юсифу. Может, мы еще устроим ему веселенькое повешение.

— Проклятие! — заревел Турран. Загромыхал металл, когда он ударил по столу. — Ладно, это один. А что насчет второго?

— Гримнасон, — печально сказал Вальте.

— Что? Нет! Он был лучшим.

— Втирался.

— Райдью указывал на блондина.

— Волосы можно покрасить. Короче, это не имеет значения. Мы окружены врагами, снаружи и внутри. Все время нами манипулировали. Это важно, когда имеешь дело с такой лисой, как Вартлоккур. Так что спустя четыре сотни лет Вороньему Граю суждено пасть, покоренному не армиями. Он оказался жертвой предательства. Да здравствует империя.

Непанта услышала все, что хотела. Она побежала.

Непанта ворвалась в замковый двор, дико озираясь. Сквозь слепящий снег с трудом обнаружила Рагнарсона наверху стены. Через одно мгновение она уже была рядом, задыхаясь.

— Браги, мои братья…

— Я знаю. — Он не повернулся к ней. Его взгляд был устремлен на лагерь бин Юсифа. Лицо выражало усталость и печаль. — Насмешник сказал мне, что вы хотите покинуть Вороний Грай. Я не знаю, можем ли мы сейчас. Из-за меня все вы подвергаетесь смертельной опасности. Гаруна это не порадует. Он не из тех людей, кто прощает.

— Ты не понимаешь, — сказала она. — Игра закончена. Они знают. Люксос принес доказательства. Вам нужно бежать прямо сейчас.

Плечи Рагнарсона поникли. Он вздохнул. Повернувшись, он ответил:

— Спасибо вам, миледи. Вы лучше идите собирайте вещички. Берите только то, что сможете унести: одежду и провизию. Мои люди уже готовы. Вы сможете спуститься с горы в том, что на вас надето?

— Думаю, что да, — ответила она. — Будьте осторожны: они быстренько что-нибудь придумают. — Она направилась в Колокольную башню.

Некоторое время Рагнарсон стоял на месте, глядя вниз вдоль склона горы. По одному по мере готовности к нему стали собираться его люди: Рольф Прешка и Рескирд Драконоборец несли на носилках Хаакена, Элана с горсткой отобранных преданных солдат. Наконец он спросил:

— Где Насмешник и Непанта? Никто не знал.

— Мне не хочется оставлять этих людей, — пожаловался Драконоборец.

Усталым, непривычно звучащим голосом Рагнарсон откликнулся:

— Мне это ненавистно. Но ты предпочтешь умереть?

Прешка осмотрелся.

— Мы никого не оставили из наших старых людей. Лиф. Хаас. Чотти… — Он провел перекличку давних сообщников.

— Тем не менее, — протестовал Рескирд, — тут замешана наша репутация…

— Заткнись.

Из толпы во дворе отделилась фигура и, приблизившись к самой стене, выкрикнула. — Капитан, они перебираются через тыловую стену!

Застыв, Рагнарсон смог спросить только:

— Кто?

— Я думаю, люди бин Юсифа.

— Сколько?

— Пока немного, но они все время прибывают.