— Не прикидывайся глупее, чем ты есть! — отрезала Элана грубее, чем собиралась. — Ты и есть причина, по которой он чувствует себя загнанным в капкан. После того, как он на протяжении столького времени ничего не добился, ему легче убежать и забыть. Зачем биться головой о стену?

— Но ты же знаешь мою проблему, я уже рассказывала тебе, что…

— Это не проблема. Это очередной из барьеров, которые ты сама воздвигаешь.

— Какие же, например?

— Их много. Например, твое мнение о себе. Ты думаешь, что для него недостаточно хороша. Поэтому его отстраняешь. И все разговоры о том, что ты будешь делать, когда война закончится. Они не реальны. Но ты цепляешься за них, чтобы тебя не достал реальный мир. Но ведь и Салтимбанко ты держишь вне своего мира. А быть все время в плохом настроении — не тот способ, который помогает.

— Ты режешь, Астрид.

— А теперь этот взгляд обиженного щеночка? Что тебя может сдвинуть? Все терпят слишком долго. Если бы помогла взбучка, я бы попросила Ренделя отлупить тебя. Для твоей же пользы. Непанта, мы говорим о человеке, вся жизнь которого крутится вокруг тебя. Ты убиваешь его, и похоже, что тебя это не очень заботит. Фактически ты делаешь все, чтобы он почувствовал себя более несчастным. А еще говоришь, что любишь его! Послушай, вам обоим по двадцать девять лет. Это уйма потерянного времени. Его ты уже не можешь изменить. А теперь ты хочешь вышвырнуть коту под хвост остальное? Повзрослей же, Непанта! Очнись! Ты разбрасываешься драгоценностями.

— Но…

— У тебя всегда находится какое-нибудь задание, да? Подумай об этом. Пройдет еще лет де сидения в этой башне, и каким оно будет, твое прошлое? Пустырем, бесплодным, как эти горы?

— Астрид…

— Я не хочу больше слышать этого! У меня времени нет. Я иду вниз, к своему мужу. Он настоящий. А то ты скоро приучишь и меня сидеть и обкусывать ногти.

— Астрид…

Но Элана ушла, не обращая внимания на ее слова. Непанта, опустив плечи, вошла в гостиную и побрела к очагу. Через минуту она схватила статуэтку с каминной доски и метнула ее через всю комнату.

На грохот прибежала служанка. Она застала Непанту с кинжалом в руках — кромсающей свое шитье.

Элана прошла через двор замка, еще кипя. Из башни, где старый Птичник держал почтовых голубей, вылетел Вальтер. Он был бледен и потрясен.

— Где Непанта? В Колокольной башне? Элана кивнула. Пробегая, он крикнул ей:

— Пошли своего мужа и Салтимбанко, если увидишь его, вниз, в Нижние Оружейные! Быстро! — Он исчез в Колокольной башне. Что-то стряслось. Что? Тут она вспомнила, что Браги сейчас в Нижних Оружейных палатах разговаривает с Хаакеном. Все будет кончено, если их услышат.

Через несколько минут она ворвалась в дверь и, задыхаясь, выпалила:

— Что-то случилось. Вальтер носится, кричит и собирает всех на совещание в колдовском помещении. Браги, тебя там тоже ждут.

Рагнарсон задумался.

— Драконоборец. — Он показал на своего брата. — Заткни его и спрячь. Будь с ним. Если кто появится, иди в Глубокие Темницы. Изобрази визит к раненым. Элана, где Насмешник?

— Я видела его совсем недавно, но не знаю, где он сейчас. Он плохо это переносит. От Непанты нет помощи.

— Иногда он поднимается туда, где сходятся задние стены, и просто пялится в каньон, — сказал Драконоборец, завязывая повязку-кляп на затылке Черного Клыка. — Если он решил поразмыслить, то должен быть там. Это самое уединенное место во всем Вороньем Грае.

— Порядок, пошли, — прорычал Рагнарсон.

Еще минут через десять совершенно выдохшаяся Элана добралась до самого верха одной из задних стен. В нескольких ярдах от нее находились Джеррад и Салтимбанко, смотревшие в каньон за Кэндарином. Тихо разговаривая, они передавали друг другу по очереди бурдюк с вином. Появление Эланы было встречено молчанием.

— Что-то случилось, — сказала она. — Вальтер хочет, чтобы вы пришли в Нижние Оружейные палаты.

— Что там еще? — потребовал Джеррад.

Салтимбанко ничего не сказал. Взглянув на Элану, он снова повернулся к каньону… Что? Что произошло? Вверх по гребню того невозможного утеса? Итак! Он повернулся, небрежно положив руку на плечо Джерраду.

— Пошли, старый дружище. Мы осчастливим их, э? Но мы еще и прихватим с собой это винцо. Пусть сделает нас тоже счастливыми. Эгей! Мы устроим какую-нибудь чертовщину на совещании, э? Прекрасно! Мы идем.

Все остальные ждали их появления. Джеррад занял свое обычное место. Салтимбанко занял место Райдью, приговаривая:

— Старый план толстого негодяя большая ошибка, э? Новая интрига для отыскания шпиона? Может, еще есть шанс на это, если собраться здесь?

— Не сиди на этом месте! — отрезал Вальтер. — Возьми другой стул.

Все подняли брови. Вальтер еще не огласил свой секрет. Он сделал это, когда Салтимбанко разместился.

— Я только что получил сообщение от Люксоса. Чтобы его послать, он использовал своего последнего почтового голубя… — Вальтер сделал паузу. На его лице боролись печаль и гнев. — Райдью мертв! — Это прозвучало как крик.

— Что?

— Как?

— Ты уверен?

Рагнарсон и Салтимбанко сидели тихо, не зная, что предпринять. Операция оборачивалась скверной стороной. Убит член семьи. С этого момента их предательство уже не сможет быть прощено.

— Заткнитесь! — заревел Вальтер в шум. — Все, что я знаю, — он был убит две недели назад одним из наемников бин Юсифа. Люксос сказал, что он что-то обнаружил. Он отправился покупать информацию и не вернулся. Его нашли плавающим в реке — в Серебряной Ленте, крепко связанным с его информатором. Обоих прирезали. Люксос говорит, что собирается домой, пока еще жив.

Мертвую тишину прервал Турран:

— Все правильно, это больше не игра. Теперь. У нас есть долг, который следует уплатить.

— Когда мы уничтожим Итаскию? — спросил Брок. У него это прозвучало как простое неоспоримое уравнивание весов: город за брата.

— Нет, мы этого не сделаем, — прорычал Турран. — Мы не можем позволить себе больше врагов. И, как бы то ни было, это не вина Итаскии. Это сделал бин Юсиф.

— Бич Юсиф является клиентом проклятого военного министерства Итаскии, — возразил Брок. — Он их главная карта одновременно против Эль Мюрида и лорда Грейфеллза. Можно биться об заклад, что во всех его действиях это министерство завязло по самые уши.

— Будь оно проклято! — закричала Непанта. — Мы что, не можем прорвать осаду?

— Нет, — сказал Турран. — У нас не хватает сил. Я не могу просить Ренделя идти на самоубийство. Однако зачем это?

Ни за чем. Она просто искала путь уйти от других проблем.

В помещение ворвался один из солдат Рагнарсона, положив конец совещанию.

— Капитан, они идут!

— Бей тревогу, Уте.

— Уже звоню пару минут. Ребята на местах. Мортиры и баллисты палят.

— Хорошо, давай глянем. — Он поднялся.

— Двигаемся! — загремел Турран. — На стены!

Когда Рагнарсон достиг главного двора замка, то застал там толпу спешащих мужчин и женщин. Они двигались без определенной цели, но и бег паники и быстро рассредоточились. Эти действия фактически были отработаны на длительных тренировочных муштровках для помощи защитникам стен. Так, мужчины спокойно заряжали луки, обслуживали тяжелые орудия. Женщины подносили боеприпасы. Буря смерти носилась над укреплениями.

Рагнарсон добрался до командного поста над башней ворот и быстро изучил штурм бин Юсифа. Гарун воздвиг лестницы и крюкометатели, но сейчас его атакующие команды уже отступали. Просто проба. Нащупал ли Гарун слабую точку? Использует ли он ее прежде, чем Турран окончательно очистит башню? Рагнарсон знал, что у него мало времени, чтобы получить информацию от Хаакена. Его свободное поле становилось чертовски узким. Самосохранение требовало, чтобы он поскорее где-нибудь встал прочнее на ноги.

— Поздравляю, — сказал Турран. — Твои муштровки окупились.

— Он действовал не всерьез, просто пробовал. Извините меня. — Не дожидаясь ответа, он заспешил вниз к тайнику Хаакена. — Кляп! — бросил он, входя. Драконоборец убрал кляп. — Ну, Хаакен, ты помнишь что-нибудь?