— Что случилось?

— Здесь Гарун. Рано. Он малочислен, но я уже расстроил дела так сильно, что ему не остается ничего, кроме как победить.

— Сам-друг, план в этом и заключается.

— Да. Но когда я сообщил о нападении и описал Гаруна, женщина впала в истерику, стала неистово вопить о Вартлоккуре, Клыкодреде, Эль-баре. Пойди лучше успокой ее, а то она провал: всю операцию…

— Сам-друг признанный эксперт по утешен: истерик. Но также расстроен упоминанием секретных имен: Насмешник мертв…

Несколько минут спустя Салтимбанко ворвался в покои Непанты, плюхнулся в кресло, посадил на свои полные колени и начал успокаивать. Он пытался понять причину истерики, но так и не преуспел в этом. Непанта взяла себя в руки.

— Сам-друг, — вдруг объявил он, резко поднимаясь и успев подхватить принцессу прежде, чем та грохнулась на пол, — храбро выступит против копий варварских орд, чтобы речью восстановить энергию крепких сердцем отрядов! — Он стремительно исчез, прежде чем она успела что-то сказать.

После ухода Салтимбанко Непанта стала мыслить так, как принято у Королей Бурь. Она спокойно крикнула:

— Рольф! Пошлите человека в Вороний Грай, с известием о том, что произошло и с именем «Вартлоккур». Турран поймет, что я имею в виду. О, запросите подкреплений. Затем подготовьте мою охрану и лошадей. Обезопасьте путь отступления. И посмотрите, нельзя ли перехватить Салтимбанко до того, как он даст себя убить.

Просьба о подкреплении, как она знала, была бесполезной. Сражение будет проиграно или выиграно еще прежде, чем Турран получит послание. Но он сможет привести достаточно людей, чтобы отобрать столицу обратно.

Быстро — быстрее, чем позволял его объем, — Салтимбанко спешил в северный квартал. По дороге то здесь, то там он деморализовывал встреченные отряды высокопатриотическими речами, обещаниями немедленной победы и призывом начать мощное ответное наступление. У него был замечательный подбор двусмысленных выражений, убеждавших людей в том, что они уже разгромлены.

Сражение переползало в восточный квартал, заселенный преимущественно мелкими торговцами и ремесленниками — основной массой тех меховщиков и скорняков, чья продукция пользовалась спросом в других королевствах, теми, кто горячо поддерживал Непанту. Атака стала захлебываться, потому что эти люди яростно защищали свои дома. Шаль, что не было свежих подкреплений, способных использовать преимущество сложившейся ситуации.

Салтимбанко внезапно возник возле Северных ворот у командного поста захватчиков. Громким криком он предупредил своих сообщников прежде, чем горцы успели проткнуть его копьям. Человек, называемый Гаруном, затащил его в хваченный дом.

Салтимбанко сидел за потрескавшимся дубовым столом и смотрел на Гаруна.

— Сам-друг, думаю, что великий генерал ударяет рановато — хотя и храбро, с успехом.

Худой темнолицый человек некоторое вред хранил молчание, а потом прошептал:

— У меня есть способности. Их покупатель хорошо заплатил. Я отрабатываю цену.

— Сам-друг, делаю то же самое. — Гарун держался холодно и отстраненно. Салтимбанко встревожился. Что-нибудь не так? Потом Салтимбанкс вздохнул. Этот человек всегда выглядел так в критические моменты своих войн. Полная отстраненость необходима. — Это крупная операция по безупречному плану. Короли Бурь безмозглы. — хмыкнул, думая о горшке золота, ожидающем его в конце этой кровавой радуги. — А старикан, сыплющий золотом, что с ним?

— Ничего. Ни словечка со времени последней встречи. Я заплатил нескольким парням, чтобы они за ним приглядывали. Он набирает наемников малых королевствах.

— Сам-друг есмь студент-философ могучих ментальных сил мозга, и все же я не способен увидеть причину, по которой стоит закончить сумасшедший план этого безумного старикана. Не люблю находиться в потемках. Есть опасения здесь, здесь и здесь. — Он похлопал себя по лбу, сердцу и кошелю.

— За такую плату я готов терпеть таинственность. Слушай, я ввязался в сражение. Мне некогда трепаться и нечего сказать. Передай Рольфу мои поздравления. Он делает успехи. Из него со временем сможет получиться полноправный партнер. И передавай привет Браги и Элане. А сейчас иди. Надо спешить. Мы сможем поговорить после падения Вороньего Грая.

— Спеши-поспеши. Всегда спешка. Сам-друг, держа зоркий глаз и еще зорче сохраняя голову на месте, присмотрел интересный списочек и скопировал его. Шпионы, работающие на Вальтера. Может оказаться подручным.

Бин Юсиф раздраженно схватил список и жестом показал на дверь.

На рассвете патрули Рольфа подобрали Салтимбанко, бесцельно бродившего у Южных ворот. Солнце тщетно старалось пробиться сквозь дым над городом. Толстяка, явно находившегося в шоке, бесцеремонно привязали к седлу и повезли вместе с отступающим отрядом Непанты.

Турран продвигался на юг вместе с авангардом своей маленькой армии, пробираясь через один из вечнозеленых лесов в высоких глубинах каньонов.

Стонал ветер. Лавины с вершин заставляли каньон рокотать. Вот тогда и начали поступать донесения с юга.

Первым было сообщение от Непанты, но в действительности оно пришло от одного из шпионов Вальтера — Рольфа. После колебаний Турран вызвал на встречу Вальтера. Но тут поступило следующее донесение.

— Я получил парочку посланий от твоего человека, Рольфа. В одном говорится, что, похоже, Непанта нашла себе любовника.

— Мы должны его убить? — Нет. Пока нет. Может, обуздает ее. Вальтер с ухмылкой предложил:

— Тогда давай поможем ему. Тебе не кажется, что она немножко недоделанная?

Хохот Туррана тут же отозвался обрушившейся лавиной.

— Лет на пятнадцать недоделана. — На его лице появилось кислое выражение. — Это вина матери. — Вальтер знал свою мать только понаслышке. Она умерла, родив Непанту, когда ему самому был только один год. Говоря о матери, Турран, как и другие братья, имел в виду вторую жену своего отца, угрюмую женщину. — Она наговорила Непанте о мужчинах гадостей, а никто не доказал ей, что это неверно…

— Неверно. Что там неверно?

— Э?

— Ты же вызвал меня сюда не для того, чтобы поговорить о личной жизни Непанты. Или об отсутствии таковой.

— Нет, но это часть донесения. Этот парень, в которого она втюрилась. Какой-то придурок, похоже, безвредный, умеющий усмирять ее норов. Нет, настоящую проблему твой человек приберег для конца. И то, что он написал позже.

— Что же? — Беспокойство Вальтера возросло.

— В ночь, когда было послано первое сообщение, горские банды напали на Ива Сколовду. На город, а не на окружающие деревушки. Они незаметно спустились по Серебряной Ленте, перебрались через стену, открыли ворота — и никто не заметил.

— Предательство. Кто-то заплатил.

— Понятное дело. И ты еще не слышал худшего. Рольф говорит, что их силы составляют пять или шесть сотен.

— Нет. Невозможно. Тогда должен быть кто-то, кто объединил племена.

— Но они же годами враждовали.

— Верно. Я слежу за этим. Из тех краев даже никакого слуха не доносилось, не считая того, что прошлой осенью возле Грона обосновался какой-то чародей. Я проверил его. Какой-то шаман, изгонятель бесов, а не настоящий маг.

— И все же кто-то объединил племена, ее; они напали. Верно? — Да.

— Так что этот кто-то и должен быть твоим заклинателем бесов, если он единственный пришелец в округе. Ты согласен?

— Еще раз — да. Никто из вождей племен согласится выполнять приказы другого вождя. Но все равно в этом нет никакого смысла.

— Нет. Ни один шарлатан не владеет искусством военачальника. Разве что он выдает за другого…

— Я все еще не думаю, что это возможно… Вальтер побледнел. — Господи, какой дурак — Гарун бин Юсиф!

— Что?

— И все происходило на моих глазах. Я должен был предпринять что-нибудь еще полгода назад. Господи, я просто ослеп. Этот заклинатель бесов Гарун бин Юсиф.

— Ты бредишь?

— Подумай! Если ты не можешь нанять Военную гильдию или обычных наемников, но хочешь затеять войну и иметь шанс на победу, то что ты сделаешь?