Маргарита нехотя встала и выглянула в окно: темно-серые тучи нависли над городом, холодный колючий ветер гнул изогнутые мертвые стволы, торчащие из земли. Когда-то давно они были деревьями. Дым заволакивал город смогом, заводской конденсат оседал на дома, тротуары и автомобили. Все как всегда, ничего нового. Рита уже хотела отвернуться от унылой картины, чтобы подремать еще час-два, как вдруг необычно яркое пятно вдалеке привлекло ее внимание. Любопытство заставило взобраться на подоконник и прижаться к холодному мутному стеклу. Пятно, гонимое порывами жестокого ветра, постепенно приближалось. Вскоре стало понятно, что это алый зонт, на одной половине которого нарисована радуга. Очевидно, случайно вырванный из чьих-то неловких рук, он казался напоминанием о счастливом прошлом. Забыв об осторожности, она открыла окно настежь, надеясь заполучить находку. Ей повезло: очередной порыв ветра швырнул зонт совсем близко, и Маргарита смогла ухватить его за одну из спиц. Едва не упав в черную бездну улиц, она с облегчением спрыгнула с подоконника. На полу лежал неожиданный подарок.

В баре «Светлячок», на окраине города, как всегда, было тихо и по-домашнему спокойно. Местечко не особо популярное, но зато посетители были людьми и людьми порядочными. Приглушенный теплый свет небольших ламп, установленных на столиках и барной стойке, создавал особый уют. Чудом сохранившиеся и не уничтоженные при перестройке города картины радовали глаз пейзажами старины: там были и полноводные реки, и заливные луга, и вековые деревья, и счастливые люди среди всего этого великолепия. Удалось сберечь даже стулья, несколько старомодные, но отреставрированные и выкрашенные в изумрудные оттенки рукой заботливого хозяина. Люди, привыкшие ходить в серой одинаковой одежде по серым улицам мимо серых домов, поражались буйству красок и света, царившим в баре.

Никто никогда не расспрашивал хозяина, темноволосого мужчину лет тридцати пяти с постоянной легкой небритостью на лице, о том, откуда взялись все эти богатства. Анатоль, по совместительству бармен в собственном заведении, имел много знакомств, в том числе и среди гритонян. Часто на столиках бара появлялись необычные вкусности с Гритона, земной чай и кофе.

В дальнем углу, в тени, спряталась небольшая полка для книг. Там были собраны различные произведения авторов Земли. Сейчас книг в доме не держали, поэтому в бар могли прийти те, кто еще не разучился читать. Выносить книги за пределы заведения строго запрещалось: тот, кто хочет, может сидеть в баре и читать, ничего не заказывая, до самого утра. Доверие оказывалось лишь постоянным посетителям, случайные люди допуска ко многим чудесам бара не имели. Жестоко, если бы посторонний человек, не оценивший по достоинству обстановку и душевное тепло, привел сюда ревизоров.

Пять-шесть посетителей за вечер – это неплохо, в иные дни и того меньше. Некоторые сидели с книгой или газетой в руках, другие – поближе к барной стойке, чтобы послушать рассказы старика. Дед Иван, как его называли «свои», походил на настоящего мудрого старца: длинная белая от седины борода, редкие седые волосы на голове, добродушное лицо, простая, старинная одежда. В городе он ходил, как и все, в серой куртке, поверх красной, выцветшей от времени, рубахи. В баре же он мог не стесняться ярких цветов своего наряда.

– Когда-то на Земле жили только люди, мы не знали о существовании других разумных существ во вселенной. Человечество считало себя королями космоса, корабли летали все дальше, разведывали новые галактики, прогресс на Земле не стоял на месте, ученые совершали множество интересных открытий. Но вместе с тем ресурсов не хватало, фабрики и заводы не обеспечивали работой растущее население. Все это удручало и вызывало недовольство населения правительством. То и дело вспыхивали митинги, стычки между руководством и рабочими случались все чаще. Безработица стремительно росла, мировая экономика была на грани краха – и тут появились гритоняне. Они словно свалились с неба, хотя в каком-то смысле так и произошло. Я был тогда юн и беспечен, поэтому не помню подробностей. Знаю лишь, что они очень разумные существа. Заводы росли как грибы, воздух загрязнялся еще сильнее, вместо лесов и полей появлялись полигоны для хранения самых вредных отходов. И постепенно Земля стала такой, какой видите ее вы.

– Дед Иван, – взял слово Анатоль, – а как они смогли завоевать Землю, почему мы не дали им вооруженный отпор?

– Если бы я сам знал, – сокрушенно вздохнул старик. – Я был маленьким ребенком в те мрачные времена. Всплывают воспоминания об экономической сделке, о которой говорили взрослые. Счастливого руководителя Земли показывали обнимающимся с гритонянским управляющим.

– Если бы я жил в те времена, я бы не позволил гритонянам погубить Землю! Я бы точно что-нибудь придумал! – с жаром воскликнул худощавый светло русый паренек, сидящий чуть поодаль за одним из столиков.

– Костя, я понимаю твои чувства, – произнес старик, – но тогда ни правительство, ни жители не могли предсказать чудовищных последствий. Поначалу отличие от нашей прежней жизни было лишь в лучшую сторону – гритоняне обеспечили землян работой, построили для всех дома. Открытие каждого завода считалось праздником! Многие и раньше весь день проводили на работе, а по возвращении домой усаживались к телевизору. Лишь спустя время стало ясно, что работать теперь приходится дольше, фабрики и заводы слишком быстро разрушают экологию и природу. Конечно, находились недовольные сложившейся ситуацией и готовые к активным действиям. Основную массу таких бунтарей составляли творческие люди и частные предприниматели. Богачи тоже выказывали недовольство, ведь их обязали работать и переселили в обычные дома, а загородные особняки разрушили. Я тоже был среди бунтующих, но после угрозы тем, что всех недовольных сошлют в ненаселенные земли, сопротивление наше завершилось, толком не начавшись.

– И ни один из вас не пропустил мимо ушей все эти глупые угрозы? – с вызовом спросил Костя, – Я бы не стал никого слушать! Речь идет о судьбе планеты! Ради будущего не жаль отдать жизнь!

– Никто не хотел мириться, но умирать эти люди хотели еще меньше, у многих дети, престарелые родители… на верную смерть ведь могли отправить всю семью! Риск был слишком велик, – вздохнул старик, – на тот момент кислорода уже осталось мало, а его жалкие остатки выкачивались для нужд фабрик. Не думаю, что после изгнания мы протянули бы больше нескольких дней.

– Хорошо, что гритоняне придумали защитные купола с устройствами для выработки кислорода, – тихо произнес Анатоль.

– Если бы они не уничтожили кислород в атмосфере, им не пришлось бы ничего строить! Ненавижу их! – с жаром произнес Костя, – А впрочем, теперь без толку об этом говорить.

Все в зале притихли. Каждый задумался о своем, и мысли эти были не веселые.

***

Пока Маргарита не работала, у нее было достаточно свободного времени, чтобы гулять, изучать мир, наблюдать за происходящим и думать, очень много думать. Из всех людей, с кем ей довелось пообщаться, наиболее неравнодушными и разумными оказались постоянные посетители «Светлячка». Именно поэтому она большую часть времени проводила в баре.

Один из завсегдатаев – Дед Иван, человек непонятного возраста, казался Рите сосредоточием жизненной мудрости и миролюбия. Благодаря рассказам старика, она искренне верила, что когда-нибудь планета снова станет такой как прежде.

Еще один постоянный посетитель – Костя. Ему пятнадцать, и он уже начал проходить стажировку на фабрике. Его родители как раз относились к ярым поклонникам нового миропорядка. Им нравилась простая, понятная, стабильная жизнь, когда из года в год ничего не меняется и можно быть уверенным, что до самой смерти у тебя будет работа, крыша над головой и еда на столе. Завод отнимал у Кости много сил, и Рита с грустью замечала, что он все сильнее отдаляется от их веселых вечерних посиделок. Хотя Рита знала, что мальчик так же, как и она, хочет вернуть Земле ее прежний облик. Ее саму вдохновляла безусловная вера в то, что способ все изменить обязательно найдется. Косте этого было недостаточно. Оптимистичных фактов Рита ему представить не могла, и потому каждый оставался при своем мнении. Одна мечтала и строила один воздушный замок за другим, второй – учился терпеть и любить то, что его окружает.