— А мне — по барабану. Никому в голову не пришло, что эти миллионы можно прятать среди старый газет и заплесневелых горбушек хлеба. Я даже ими, вашими миллионами, костер разжигала.

— Целой акцией? — Паша аж задохнулся от смеха. — Там же на пятьсот тысяч… Вот это размах!

— Да забирай ты их все. Я уже больше не могу…

— Я сейчас принесу, — Паша сделал порывистое движение к выходу, но замер, остановленный тихим, еле слышимым щелчком «флажка», переводящим автоматическое оружие в руках Семена на одиночные выстрелы.

— Даже не надейся, — предупредил Семен. — Ни разу в жизни не промахивался.

— Ситуация патовая, — согласился Дима. — Придется нам всем вместе пойти за этим рюкзачком. — За рюкзачком этой убийцы, — он с отвращением посмотрел на Джессику, но встретившись глазами, отвел взгляд.

— Я не убивала, — сказала она. — Документы, да, взяла. Но он был еще жив. Просто вышел на несколько минут из кабинета, чтобы проводить клиентов.

— Сестра, придется тебе пояснить, — потребовал Семен.

— Какая я тебе сестра?

— Так называют боевых подруг в боевиках, — смутился он.

— Зачем ты украла? — спросил Ренат.

— Чтобы отомстить.

— Отомстить?

— После колледжа МИДа я стала искать работу. Из нас там готовили секретарш. Суперсекретарш. Но даже супер найти работу нелегко, если собираешься только работать. И когда я совсем отчаялась, возник Трупин. Предложил хорошие деньги и под платье не лез. Месяц я отработала, и мне даже нравиться стало. До окончания испытательного срока оставалось еще столько же. А потом была пятница. Я точно помню — в тот день была пятница, — она нервно потерла лоб кончиками пальцев. — Шеф попросил отвезти документы на подпись. Уточнил — важные партнеры. Если мне удастся заручиться согласием партнеров, именно так он сказал, на ближайший год работа мне обеспечена. Знаете, что это для меня значило?

— Возможность покупать всякие модные шмотки? — подсказал Дима.

— Ты не мог бы заткнуться? — попросил Паша-мореход.

— Для меня это была возможность перестать нищенствовать.

Не бедствовать, нет. В бедности нет порока. Нет ничего плохого в том, если обедаешь куском хлеба и покупаешь одежду на вьетнамском рынке. Стыдно, когда ты просишь у матери, получающей нищенскую пенсию, деньги на проездной… И штопаные колготки — тоже стыдно.

— А у меня — один носок вообще дырявый, — заметил Дима. — А мне — не стыдно. И некому заштопать…

— Ты не мог бы закнуться, — напомнил Паша-мореход.

— Для меня очень многое значило, чтобы этот договор подписали. Машина Трупина отвезла меня за город, в коттедж, где находились важные партнеры. И сразу уехала. Я не обратила на это внимания. Была пятница, — повторила она. — Февраль. В феврале солнце по особенному яркое. А в коттедже — три мужика, они парились в сауне. Им было наплевать на этот контракт, в смысле, они уже решили его подписать, но, по «понятиям», нужен презент. В знак расположения. И этим «презентом» Трупин послал меня. Вот почему я понадобилась, а так документы и курьер мог отвезти.

— И дальше? — отрывисто спросил Дима, а на виске у него запульсировала жилка.

— А дальше, масенький, — развязанно улыбнулась она, — эти трое мужиков меня отымели. Понимаешь, им даже в голову не пришло, что мне этого не хотелось. Прямо — и сразу. Я даже папку с документами из рук не выпускала. Со стороны это могло показаться изнасилованием. Но мужики по сути оказались хорошими. После, когда я в истерике все им рассказала… В общем, они считали, что Трупин пришлет им дорогостоящую проститутку в качестве подарка. Им и в голову не пришло, что я не… Они даже хотели, когда я рассказала, проучить этого козла. Я на них зла не держу, потому что и они мне зла не хотели… Но Трупин, он знал, на что и зачем меня посылает. В общем, контракт был подписан, а я получила хорошую зарплату. Ну и Трупин неплохо заработал на этой сделке.

— И ты решила отомстить? — уточнил Семен.

— О том, как отомстить, я думала каждый день, каждую секунду. И в тот день, когда Трупин вышел из кабинета проводить очередных клиентов, я уже знала, как отомстить. Я слышала, они подписали очень серьезный контракт. Для нашей фирмы это была грандиозная удача, я наверняка снова могла рассчитывать на «очередную» прибавку жалования. Я пошла провожать тех клиентов до лифта, даже нажала им на кнопочку первого этажа. А когда вернулась, дверь в кабинет была распахнута. Кто-то дал Трупину по лбу, он лежал без сознания. Я достала ключи из кармана его пиджака, открыла сейф… и стащила все эти акции! Смешно, правда? Маленький человек разрушил сделку Больших человечков. А я это сделала, да! И оказалось, что Трупин такой же расхожий материал, как и он решил, я. И его тоже отымели, но только после, когда «партнеры» обнаружили, что необходимые документы из его сейфа исчезли, а они вернулись спустя несколько минут, наверное, у них звериное чутье, и отымели его, да только свинцом в голову. Но убивала не я. Как и менялично насиловал не он.

— Но почему ты оказалась среди нас? — спросил Ренат. — Это не могло быть совпадением.

— Где спрятаться иголке?

— В стоге сена, — с готовностью подсказал Дима.

Он как всегда чувствовал себя ответственным во всем.

— Среди иголок, — поправил его Семен. — Все равно что спрятать алмаз чистой воды. Где? В чистой воде.

— Вот и я решила спрятаться среди тех, кого подозревают, — сообщила Джессика в пол голоса. — Догоняла вас на попутках…

— Но кто убил?

— У меня есть свидетель, — Паша-мореход кивнул, — Тот самый, что вас преследовал с самого начала. Когда они обнаружили, что Трупин лежит без сознания, и его вырубили в собственном кабинете, а сейф обчистили… Судьба его была определена, пояснять не надо — кто облажался, тому туда и дорога… Они его замочили. А потом кинулись за вами в погоню.

— А ударил его я! — с неожиданной гордостью заявил Семен.

— Девушка не при чем. Ну, разве что акции из сейфа взяла… А так я ему — кулаком прямо в морду! Сволочь.

— Вся эта история нас не приблизила к решению проблемы, — веско заявил Ренат, словно выступал на прерванном собрании. — Акции сейчас находятся где-то, в ейном рюкзачке. Но кто их оттуда заберет? Тебя, — он указал на Морехода, — мы не выпустим. А ты, даже если получишь эти акции, не отпустишь нас… Так кто…

— Я! — раздался новый голос.

В дверь просунулась физиономия с круглыми очками на переносице и с залихватской кепочкой на затылке.

— «Робин Гуд! — улыбнулся Дима. — Тебя только не хватало.

— Зашел узнать — белужья икра вся, что на столах, или чего еще осталось? А то эти буржуи так толкаются на палубе, что мне почти ничего не досталось.

— Белужья икра вся, — холодно подтвердил Мореход. — Кушайте семгу. Семги навалом.

— Как ты можешь нам помочь? — Диме надоели выходки «Робина».

— Я схожу за рюкзачком. Только скажите — где он? Я лицо незаинтересованное, — пояснил он.

Диме захотелось спросить, как долго он подслушивал за дверью.

— Почему — незаинтересованное? — подозрительно уточнил Паша.

— А какой мой интерес? Бутербродик и попить чего — вот и весь мой интерес. У каждого из вас хватит на батон мне и бутылку — тоже мне. Так что меня купить кому-то конкретному невозможно, раз каждый может меня купить.

— Быстрее, тащи рюкзак сюда! — приказал Семен. — Надо сматываться, пока все не взлетело на воздух. А на берегу — разберемся.

— Согласен, — кивнул Паша.

Украденный катер спрятали в высоком тростнике. С берега рассмотреть его мешали нависшие к самой воде ракиты. Двое остались сторожить лодку и груз, остальные отправились на поиски, кому бы все это продать.

— К Михал Михалычу надо, — решили сообща. — У него и деньги водятся, и связи. Рыбу всегда ему сбывали…

Михалыч хмуро выслушал предложение, покусывая кончик отвыслых усов. Уточнил:

— А откуда товар?