— Это что, он новый рассказ нам продекламировал? — тихо поинтересовался Ренат.

— Так тот гнусный тип на фотографии — Трупин? — спросил Семен. — Который лапал твою бывшую жену?

— Ну и продолжай любить свою бывшую жену, сколько влезет, — себе под нос сказала Джессика.

— А может, ты и есть убийца? — предположил «Робин Гуд». — Он у тебя бабу увел, за это ты его и… А что? Правильно. Я бы, на твоем месте, так и поступил.

— Нет, — Дима снова вернулся в луч света. — Он был уже мертв, когда я вошел… Не скрою, когда увидел табличку на двери, я очень хотел… нет, не убить… Но бить, бить, бить… Не смерти, нет, не хотел я его смерти… Но его к тому моменту уже оглушили и вдобавок прострелили голову. Сейф, кстати, в его кабинете я не увидел. Не было там никакого сейфа!

— И теперь за вами гонятся потому, что считают тебя убийцей и вором, — предположил «Робин Гуд». — Наверное, тебя засекли, когда ты входил в его кабинет, чтобы обнаружить труп… Ну, — напомнил он, — сам же мне, когда по реке плыли, рассказал, как зашел в кабинет и увидел его на полу… Этого, Трупина, любовника твоей бывшей жены. Вот они и подумали на тебя. А что, мотив очевидный…

— Даже если этого Трупина убил Дима, — первым пришел в себя от услышанного Семен, — мы будем сопротивляться до последнего.

— До последнего друга, — саркастически заметил «Робин Гуд».

— Но я никого не убивал! — воскликнул Дима. — Я просто зашел и увидел…

— Какие же вы все дураки, — вздохнула Джессика.

— Нет, я все-таки не понимаю, — «Робин Гуд» встал со своего места и подошел к рампе. — Ну представьте сами, — он театрально повернулся к зрителям, — Вы вдруг видите на двери табличку с именем любовника своей жены…

— Бывшей жены, — поправил Семен.

— Неважно, он ее все равно любит. Вы врываетесь внутрь, горя желанием дать тому по морде. Так ведь? — он обернулся и посмотрел на Диму, который неподвижно стоял в круге света.

— Но Трупин уже был мертв. Застрелен, — напомнил Дима. — Я бы не стал врать друзьям. Ты в их число не входишь, — пояснил он «Робин Гуду».

— Ладно, ладно, — тот махнул рукой. — Я уже ухожу, — он сделал несколько шагов по проходу между кресел, но остановился и снова повернулся к сцене лицом. — Только одного понять не могу… Или у тебя стальные нервы, или ты каждый день обнаруживаешь застреленных любовников своей бывшей жены, — и он повернулся, пошел дальше к выходу.

— Эй, поясни, — крикнул со сцены Дима.

— Как ты умудрился в таком эмоциональном состоянии разглядеть, что сейфа нет? Ты же сказал, что не видел сейфа? Значит ты искал его — глазами?

— Нет, — тихо сказал со своего места Ренат. — Я знаю, где у Трупина был сейф… При мне он не раз убирал в него кое-какие документы… В небольшом закуточке, отгороженным шкафом. Чтобы туда пройти, надо было протиснуться, а потом еще открыть дверцу шкафа… Неудобно расположен сейф, но зато посетитель никак не сможет увидеть, что в нем лежит. Трупин был хитрая бестия.

— Во-во, ваш друг что-то не договаривает, — по пути к выходу бросил «Робин Гуд», и за ним гулко захлопнулась дверь.

— Я не трогал этого Трупина, честное слово, — Дима стоял на самом краю сцены, того и гляди — потеряет равновесие.

— Мы тебе верим, верим, — попытался успокоить его Семен, встал и подошел к рампе. — Смотри, не свались.

— Но кто-то его убил, — Ренату наконец удалось выбраться из плюшевого кресла, и он теперь стоял рядом с Семеном.

— Вот нам и предстоит выяснить, кто убийца? И где он прячет то, что забрал из сейфа, — Дима спрыгнул вниз и друзья поддержали его, когда приземлился. — А когда мы узнаем это, то найдем и выход: как нам избавиться раз и навсегда от бандитов, которые нас преследуют… В крайнем случае, договориться с ними…

— Может, предложить им хотя бы те деньги, который взяли в банке?

— А-а-а!!! — пространство зрительного зала разорвал истошный крик. — Я ведь сюда, сюда, на это сиденье мешок с деньгами положила!

Кричала Джессика.

Ренат с Семеном кинулись вслед за «Робин Гудом», а Дима — искать, где включается в зале свет. Когда Ренат с Семеном вернулись, Джессика ползала между рядов и причитала:

— Только на секундочку отложила. Когда он свой рассказ читал. Решила — чего это я, как деревня, с мешком на коленях в театре сижу… А мешка-то тепереча и нет…

— Сбежал, — пытаясь совладать с дыханием, сообщил Ренат, — отвлек внимание, мы все на Димку смотрели, ротозеи, а он схватил и был таков.

— Мы его найдем.

— Ну да, найдешь его…

— Время позднее, из города общественным транспортом ему не выбраться.

— Да с такими деньгами он любую тачку наймет, а то и попросту купит ее.

— Побоится. Кто он? Бомжара. Если он такие бабки предъявит, его или в милицию сдадут, что маловероятно, или убьют, чтобы ограбить, а искать, кто убил какого-то там бомжа не станут.

— Это уже теплее, — рассудил Ренат.

— Я вот что сделаю, — Джессика решительно поднялась и отряхнула пыль с голых коленок. — Наверняка, кабак какой-нибудь есть, в общем место, где крутые парни собираются…

— Ну и что?

— Пойду туда, — она провела рукой по длинным светлым волосам и решительным движением откинула их за спину.

— Зачем?

— «Склею» пацана покруче…

— Тебе бы только кого склеить, — зло и отчетливо сказал Дима, но Джессика не обратила на него никакого внимания.

— Дочка, на самом деле — зачем? — спросил Семен. — Немножко денег у нас все-таки есть. У меня осталось..

— Какая я тебе дочка? — отрезала Джессика.

— У меня старшая — ненамного тебя младше.

— Папань, ты мне тоже нравишься, но слушай, — перебила Джессика. — Я сниму крутого парня из местных, из братвы. И стукну ему — по городу ходит тип с целым мешком денег. Расскажу, что это мы ограбили банк в Камышевске, а он нас кинул и смотался с бабками…

— Зачем? — как заведенный повторил Ренат.

— Папашка, после этой информации ни одна живая душа из Нововладимира не упорхнет. Уж поверь, местные бандиты не упустят случая, они до этих денег захотят добраться.

— А нам-то какая выгода?

— А те бандиты, которые за вами охотятся? Те бандиты из Москвы?..

— Ну и что?

— Они ведь уже знают, что мы добрались до Нововладимира. Тот грузовик на дороге — не последнее из «прости».

— Надо полагать.

— Как только они проявят активность, местные решат, что они тоже на деньги из банка позарились…

— И…

— Кто — кого. А нам надо не зевать.

— Блин, — сказал Дима. — А ты головастая.

— А ты у меня — первый.

— В каком смысле?

— Остальные говорили, что я грудастая, губастая или жопастая. Ты первый заметил, что у меня еще и голова есть.

— Не хотел бы я в число твоих врагов попасть, — заметил Семен.

— А ты и не попадешь, — успокоила Джессика. — Я людей с первого взгляда определяю и никогда не ошибаюсь. Вот писателю вашему я бы клофелину, не задумываясь, подсыпала, — сообщила Джессика и с вызовом посмотрела на Диму.

Когда она ушла, трое мужчин некоторое время держали задумчивую паузу.

В театре вообще считается хорошим тоном пауза. За билеты ведь — предоплата. Молчи — и зарплату получай.

— Нехорошо, что мы ее одну отпустили, — сказал Ренат. — Надо проследить.

— Девочку надо защитить, — по-своему понял Семен. — Мало ли что с ней захотят сотворить местные отморозки.

— А я бы обыскал ее вещи…

— Что?! — они как по команде посмотрели на Диму.

— Рюкзачок-то ее здесь остался… Вдруг деньги там?

— Дим, ты не прав. Если бы она сперла наши деньги и спрятала в рюкзачок, — стал вдруг защищать девушку Ренат, — она бы его с собой прихватила, уходя…

— Она заметила, что я с рюкзачка глаз не спускаю. Я ведь тоже не лыком шит.

— Иногда ты становишься жутко противным, — признался Семен. — Но… раз возникли подозрения… давайте посмотрим, что у нее в рюкзачке. Хотя я — решительно против.