Тем временем Лариса Черенкова решила стать нашей российской Анджелиной Джоли. Я не могу судить и тем более сравнивать актерский талант одной и другой, этим должны заниматься профессионалы. Я могу признать, что и та, и другая — очень красивые женщины. Хотя «воплощением физического идеала» нашу Ларису не называли никогда, с другой стороны, она не портила тело татуировками. Я не понимаю, почему такая красивая женщина, как Джоли, сделала это со своим, я вообще не понимаю женщин, которые делают татуировки. Я понимаю, почему наши мужики и парни наносили на тело в Афгане свою группу крови — это могло спасти жизнь. Я понимаю, скорее принимаю татуировки в тюрьме, но если ты именуешься Jolie, что по-французски означает «красивая, хорошенькая»… Хотя, вспоминая о своем детстве, Анджелина говорила, что «когда другие девочки хотели стать балеринами, мне хотелось быть вампиром», а это не говорит о душевном здоровье. Лариса Черенкова же всегда мечтала стать актрисой. Никаких явных отклонений от нормы я у нее не замечала. Ей, кстати, не нравилось сравнение с Джоли, и из-за татуировок заморской дивы, и из-за того, что та считает шрамы сексуальными. Наша актриса так не считает, и я с ней согласна. Да и размерами груди американка сильно проигрывает русской.

Общим у двух актрис можно назвать выполнение многих из трюков в фильмах, в которых они снимались, и соответственно прекрасную физическую подготовку. А теперь наша Лариса Черенкова решила заявить, по крайней мере, нашей стране про свой медицинский выбор. Журналисты тут же напомнили населению, что в мае 2013 года в газете New York Times на странице, следующей за редакционной, где публикуются обзорные статьи и политические комментарии, была опубликована статья Анджелины Джоли «Мой медицинский выбор» (My Medical Choice). Правда, та новость прогремела на весь мир.

И теперь наша Лариса решила секвенировать свой геном для определения риска развития рака груди, а потом пройти билатеральную (двустороннюю) мастэктомию и открыто сообщить обо всем этом широким слоям населения.

Оказалось, что у Ларисиных родственниц женского пола также был и рак груди, и рак яичников. Семейная история нескольких поколений Черенковых определенно соответствовала критериям необходимости проверки генов BRCA. Среди населения в целом риск патологической мутации генов BRCA составляет 1 случай на 400 человек. У некоторых наций эти показатели выше, например, у евреев-ашкенази этот показатель составляет 1 случай на 40 человек. Также известно, что у канадцев французского происхождения, исландцев и датчан мутации BRCA встречаются чаще, чем у населения в целом, из-за так называемого «эффекта основателя». Эти группы — евреи-ашкенази, франко-канадцы, исландцы и датчане — имеют общую нить: каждая группа представляла собой исторически закрытое, ограниченное из-за проживания на острове или браков только с лицами подобного происхождения общество, поэтому мутация, имевшаяся у «основателя», передавалась из поколения в поколение и все время сохранялась.

Наша Лариса Черенкова не имела предков среди упомянутых народов, как Джоли, у которой мать была франко-канадского происхождения, но с ее наследственностью Лариса захотела выяснить положение вещей и сдала кровь для анализа двух генов BRCA.

В свое время Анджелина сообщила народу всего мира о мутации гена BRCA1 и соответственно риске развития рака груди, составляющем 87 процентов, и риске развития рака яичников, составляющем 50 процентов. Лариса не стала информировать народ о процентах. Однако она, как и Анджелина, решила удалить обе груди, а затем провести процедуру реконструкции. В США примерно 35 процентов женщин с патогенной мутацией BRCA выбирают удаление груди. Основная масса ведет тщательный мониторинг, который включает частую маммографию, ультразвуковое исследование и магнитно-резонансную томографию. Кто-то проходит медикаментозное лечение, кто-то предпочитают ждать, пока не поставлен точный диагноз, и уже тогда идет на менее инвазивное хирургическое вмешательство, например, удаление одной молочной железы, или лампэктомию и лучевую терапию.

Наша Лариса заявила, что, как и Анджелина, решилась на самую агрессивную превентивную стратегию. Во всех интервью, которые одновременно появились в разных средствах массовой информации, вместе с Ларисой выступали представители медицинского центра, которые собирались ее оперировать в превентивных целях и пользовались возможностью разрекламировать свой центр.

Мужики нашей страны, казалось, издали общий стон — секс-символ собралась лишиться своего самого главного достоинства! Лариса без груди — это не наша Лариса!

Представители медицинского центра заверили мужское население родной страны в том, что грудь Ларисы станет еще краше, если такое вообще возможно. Лариса говорила, что будет ее демонстрировать в качестве доказательства. И различные журналы для взрослых тут же выстроились в очередь, чтобы заснять Черенкову после операции. Во всех средствах массовой информации разгорелась бурная дискуссия. Резать или не резать? Быть Ларисиной груди или не быть? Если бы это была какая-то другая актриса или певица, наверное, такого сумасшествия бы не было. Но это была Черенкова, которая, можно сказать, грудью проложила себе дорогу на большой экран. Народ нашей страны при упоминании ее фамилии в первую очередь всегда думает про грудь. Хотя женщины — иногда и про моющее средство для плит и унитазов.

Наверное, Ларисино выступление помогло и популярности Анджелины Джоли в нашей стране. Ведь ее признали самой популярной заморской знаменитостью в 2016 году. Народ стал задаваться вопросом: а почему Анджелина (с Брэдом или без) до сих пор не последовала моде и не попросила российское гражданство? Ей бы квартиру дали, например, в Мордовии. Чем она хуже Депардье? Или в каком-то другом регионе. Или Брэду бы дали, раз они сейчас вроде бы разводятся. Она же запиралась в поместье вместе с детьми. А в нашей стране Брэда и без квартиры приютят. У нас много женщин найдется, готовых его приютить и обогреть. Подумаешь, что у нас люди годами и десятилетиями из аварийного жилья выехать не могут… Может, у нас ей бы и материнский капитал предложили. Почему бы и нет? Русские люди долго ждут получения российского паспорта, а у заморских знаменитостей это выходит очень быстро.

После появления агрессивной рекламы превентивного удаления груди и яичников позвонил Русалкин и предложил поужинать. При встрече он сразу же спросил мое мнение насчет того, что собралась сделать Лариса. Оказывается, у него на работе есть масса поклонниц Ларисиного таланта, они все мечтали, чтобы шеф на ней женился, они ею восхищаются и теперь готовы последовать ее примеру.

— Что мне бабам говорить?! Объясни нормально. Я же понимаю, зачем Лариска это устраивает — ей бабки на фильм нужны, а медицинский центр на этом деле немало денег огребет.

— И фармацевтические компании должны быть в доле, — заметила я. — И точно вырастет спрос на BRCA-тестирование. После выступления Анджелины он вырос по всему миру, но не у нас. Соответствующие компании, похоже, выжали все, что могли, в США, Канаде, Австралии и Европе. Насколько я помню, американская компания Myriad Genetics, проводящая тестирование, вскоре объявила о пятидесятидвухпроцентном увеличении доходов. А в некоторых клиниках в Великобритании было отмечено четырехкратное увеличение количества профилактических операций по удалению груди. Хотя я не думаю, что наши женщины побегут резать грудь. Хотя бы потому, что это дорого. А вот провериться, нет ли мутации…

— Что мне моим бабам на работе сказать?!

— Реконструкция — дело совсем не простое. И это не одна операция, а несколько. Анджелине удалось все сделать всего за девять недель, хотя должно быть девять месяцев. Мы обсуждали случай Анджелины с коллегами. Все считают, что это большая рекламная акция, а не беспокойство о женщинах всего мира.

— Я не могу представить Лариску, беспокоящуюся о ком-то, кроме себя, любимой, — хмыкнул Русалкин. — Еще о мужике она может побеспокоиться — с дальним прицелом опять же, но о других бабах? Никогда. Тут точно реклама. То есть бабки Лариске.