На могиле Ильи стоял гранитный памятник, правда, несколько косовато установленный. Абориген сообщил, что «плиту» Андрюха, друг Илюхи, притащил «из города», и они втроем — Андрюха, Петрович и наш новый знакомый — установили ее сами «уж как смогли». А потом помянули раба Божьего тем, что Андрюха, опять же, привез из города.

— А где тут контора? — спросила я.

Абориген моего вопроса не понял. После нескольких уточняющих выяснилось, что на кладбище никаких работников нет и отродясь не было. В советские времена отход в мир иной оформлялся в сельсовете, как, впрочем, и рождение на свет, и вступление в законный брак. Только разводы не оформляли. Они тогда не приветствовались, случаи были единичные, и абориген помнил только один случай развода, про который ему еще мамка рассказывала. Жена законная мужику одиннадцать лет родить не могла, а любовница, новая «учителка», быстренько осчастливила его сыном. Разводиться мужчина ездил куда-то в другое место.

Но нас интересовал Илья, а не бывшие жители деревни и соседних населенных пунктов.

Как и следовало ожидать, смерть Ильи Сергеева никто не регистрировал. Оставшиеся от него вещи продали абориген с Петровичем — то, что можно было продать.

— А кому их можно было продать? — поинтересовалась Ира.

Оказалось, гастарбайтерам, которые время от времени селятся в этих краях в заброшенных домах.

— А здесь есть для них работа? — удивилась я.

— Не, — покачал головой абориген. — Нет тут работы. Ни для кого. Даже летом дачники сами справляются. Не строится тут никто. А гастарбайтеры здесь отсиживаются, если в городе накуролесят. Поживут и уезжают. Или беглые.

— Беглые гастарбайтеры или наши? — уточнила Ира.

— Гастарбайтеры. Они из спецприемников бегут, или как там эти места называют, в которые их помещают перед принудительной отправкой на родину. А они не хотят на родину. Им деньги надо зарабатывать и семьи кормить, а там работы нет. И если вышлют, въезд на несколько лет закрывают. Они сбегают — те, кто может, конечно, отсиживаются вот в таких деревнях, где нет никакой власти, а им в это время новые документы выправляют. Дорого, конечно, получается. И пока они тут отсиживаются, ничего не капает. Но что поделаешь?

Я спросила, часто ли приезжал Андрей. К сожалению, абориген ничего конкретного по этому поводу сказать не мог — просто не помнил. В последний раз Елизаров был здесь, когда они устанавливали плиту.

— А что ему тут делать-то? — удивленно посмотрел на меня мужчина.

И в самом деле. Деньги и украденные у женщин драгоценности в доме друга Ильи Сергеева Андрюша точно хранить бы не стал. Он представлял, какой контингент бродит тут по округе.

Интересно, где он все-таки жил в Петербурге? Я сомневалась, что удастся найти это место. Наверное, снимал жилье. Хозяева, поняв, что жилец исчез, сдадут свои квадратные метры кому-то еще, а оставшееся от Андрюши возьмут в счет долга. Наверняка они сдают жилье без оформления, а светиться в «органах» никому лишний раз не хочется. Пропал и пропал жилец. И сколько таких людей пропадает… И никому до них нет дела.

В мое следующее дежурство к нам в отделение привезли «покойника». То есть, к счастью, привезли живого, но порезанного типа, пострадавшего в свое время от пирамиды «Анастасия». Во время празднования несостоявшегося бракосочетания моего сына с той самой Анастасией, в честь которой пирамида была названа, он изображал покойника, лежа в гробу.

Не зря многие актеры не хотят играть героев, которые по сюжету должны погибнуть или как-то серьезно пострадать. Также многие не любят играть ведьм, колдунов и любую нечистую силу. Примеров трагических последствий таких ролей масса.

Большинство знает Игоря Талькова, трагически погибшего в расцвете сил, только как певца и музыканта. Но за свои тридцать четыре года он также успел поучаствовать в создании пяти художественных фильмов. В трех он выступал в качестве композитора и исполнителя, в двух у него были роли. В фильме «За последней чертой» он сыграл одного из главных героев, рэкетира, главаря банды. Там героя Талькова убивает главный положительный герой. Проходит всего два месяца, и от выстрела в реальной жизни погибает сам Тальков. Пуля, как и в фильме, попадает ему в сердце.

Другой пример — Леонид Быков. Его последний фильм — «Аты-баты, шли солдаты». В нем он был не только режиссером, но и сыграл ефрейтора Святкина, который погибает под немецким танком. Через некоторое время Быков погиб в автокатастрофе, причем с участием гусениц, хотя и не танковых! Быков возвращался с дачи и пошел на обгон трактора. Широкие гусеницы почти задели его машину, и Быков был вынужден резко вывернуть на встречную полосу. По ней несся грузовик, избежать столкновения с которым замечательному артисту не удалось. Леониду Быкову было всего пятьдесят лет.

В своем предпоследнем фильме «Время желаний» герой еще одного замечательного артиста, Анатолия Папанова, не выдерживает стресса и умирает от сердечного приступа. Диагноз у Папанова был такой же, как и у его героя. Правда, Папанов снялся еще в одном фильме, но его роль озвучивал уже другой человек. А ведь Папанов прошел войну, был ранен, контужен.

Можно привести еще много таких примеров. Я их привела «покойнику», когда он отошел от наркоза и был в состоянии меня слушать.

— Так эта примета срабатывает только в случае хороших людей! — воскликнул пациент.

— Что вы имеете в виду? — не поняла я. — Хороший Тальков играл плохого парня? Папанов играл чиновника, женившегося на весьма предприимчивой особе? Или вы о себе?

— Мы этого мерзавца хоронили как французский маркиз свою бабу, а ничего не получилось!

— Вы о чем?!

И мой очередной пациент рассказал весьма занимательную историю о том, как пострадавшие вкладчики пытались наказать пирамидостроителя, отца Насти — Валентина Петрова.

В группе обманутых вкладчиков нашлась женщина-историк, занимавшаяся историей Франции, а также немало дам, хотя бы раз в жизни посещавших гадалок и экстрасенсов, обещающих решение всех проблем. Правда, на Валентина Петрова никакая магия не подействовала, но дамы решили, что на него работают более сильные колдуны, которые обеспечили ему соответствующую защиту. И эту защиту не смогли пробить те колдуны, к которым обращались дамы. Я подумала, что такую версию мог подсказать как раз кто-то из тех, к кому обманутые вкладчики обращались — чтобы не требовали свои деньги назад с колдунов и не писали на них заявления в полицию. Вероятно, колдуны не планировали сниматься с насиженных мест.

А дама-историк рассказала товарищам по несчастью про Атенаис де Монтеспан, которую выдали замуж за провинциального дворянина с великолепной родословной, но почти без денег. Но родовитость и титулы позволили Атенаис, которая и сама происходила из известного аристократического рода, стать придворной дамой. Оказавшись при дворе, маркиза де Монтеспан поставила себе цель — стать любовницей Людовика XIV. И это у нее получилось. Предыдущую любовницу король сослал в монастырь. Маркиза очень быстро возвысилась при дворе, ее аудиенции просили министры, высокопоставленные военные и послы других государств. Для нее построили шикарный дом, огромные деньги уходили на украшения. От мужа ее охранял специальный отряд. Но маркизу, конечно, не нравилось быть рогоносцем и посмешищем. После бурных сцен, которые он устраивал жене, его на какое-то время отправили в Бастилию, но вскоре выпустили. История-то получалась слишком скандальной, да и было кого отправлять в Бастилию, кроме ревнивого мужа, имевшего все основания для ревности. В конце концов, король сослал его в поместье на испанской границе.

А затем всю Францию облетела история о том, как маркиз в своем поместье похоронил жену. Гроб был пустой, но обтянутый черной материей, за ним шел маркиз с двумя детьми, собралось много слуг, жители ближайшей деревни. Маркизу отпели, гроб закопали, над ним поставили плиту с именем маркизы. Вся Франция потешалась местью де Монтеспана неверной супруге.