Филя позвонил мне через два дня и сообщил дополнительную информацию про моего несостоявшегося родственника.
Чиновник Алексей Кузнецов по совету Валентина Петрова вложил свободные деньги в строительство одного комплекса в Болгарии. Но там нашлись свои проходимцы, которые, кстати, кинули и ряд граждан Евросоюза. Болгары дали завлекательную рекламу, представили какие-то убедительные выкладки, люди вложились, а потом кто-то из европейских товарищей, то есть господ, по каким-то своим делам оказался в Болгарии и решил съездить на место строительства, которое по всем срокам уже должно было подходить к концу. Но оно даже не начиналось. Европейцы подняли шум, началось расследование — и силами болгарских правоохранительных органов, и европейских спецслужб, — но некто уже приделал к их денежкам ноги. Министерский чиновник, вложивший в строительство два миллиона евро, оказался единственным вкладчиком из России.
Почему-то наши правоохранительные и налоговые органы не поинтересовались у высокопоставленного чиновника, откуда у него свободные два миллиона евро и почему он вообще вкладывал их в строительство в Болгарии, а не в какой-то проект в родной стране? Чиновник же, считавший во всем виноватым Валентина Петрова, надавил на наши органы через свои многочисленные связи, и Валентин Петров отправился в места не столь отдаленные на территории России. И этим были очень недовольны другие клиенты Валентина Петрова, которые не считали его виноватым в данном случае.
— А вообще в чем его вина? — на самом деле не понимала я. — Чиновник посчитал, что Петров присвоил себе эти два миллиона евро?
— Ну, вообще-то мне бы тоже было жалко потерять два миллиона евро, — усмехнулся Филя, но тут же стал серьезным. — Чиновник вполне мог считать, что с Петрова можно будет каким-то образом получить компенсацию. А получать оказалось нечего. Петров — тертый калач. У него нет недвижимости, по крайней мере, в России. Да и зарубежная, если есть, явно оформлена на дочь. На счетах, то есть его единственном счете в Сбербанке, были какие-то копейки. Про зарубежные счета органам ничего выяснить не удалось.
По словам Фили, серьезные люди, в частности, доверяли Петрову еще и потому, что они не переводили ему деньги, то есть переводили только его проценты за работу — после получения прибыли. Он занимался аналитикой, давал советы, у него была фиксированная ставка за консультацию, человек сам вкладывался, а потом платил финансовому аналитику его проценты. Наверное, Петров и сам свои деньги вкладывал. Вероятно, полученные от почившей пирамиды.
— А не кидали?
— Не думаю. Это бизнес на доверии. Ведь если не заплатишь, потом тебе никто не станет давать таких консультаций. И это был процент от полученного, а не бабки вперед. Конечно, может, кто-то когда-то и не заплатил. Но мне все сказали, что им сейчас очень не хватает Петрова. Он постоянно держал руку на пульсе. Это же каждый день нужно ситуацию отслеживать! В разных странах, на разных рынках, на разных биржах. Он разбирался в инвестировании! Он мог уловить, что у вроде бы успешной компании начинаются проблемы.
В качестве примера Филя привел Google, компанию, в которую хотели вложиться многие наши бизнесмены. Они просили Петрова узнать, можно ли приобрести акции. Он всем объяснял, что делать этого не стоит. Компания — прекрасная, прибыльная, маловероятно, что ее в обозримом будущем ждут проблемы, но акции торгуются очень невыгодно для покупателя: коэффициент цена/прибыль, обычно именуемый коэффициентом P/E (от английских слов price/earnings, то есть отношение рыночной цены акции компании к чистой прибыли компании в расчете на одну акцию за определенный период, обычно год), составляет 80 и выше. То есть компании (если у нее все будет хорошо) потребуется 80 лет или больше, чтобы заработать то же количество денег в расчете на каждую акцию, которое вы заплатили за каждую акцию. Прекрасная компания, но не подходит для инвестирования! Петров объяснял это своим клиентам, которые, как правило, плохо разбирались в рынках, биржах, акциях и облигациях.
Я подумала, что люди, прекрасно разбирающиеся в таких вещах, о которых я не имею ни малейшего представления, вызывают у меня восхищение. И Петров вызывал. Я бы посчитала Google удачным вложением денег. Мне стало понятно, почему ему доверяли. Но требовалось разобраться до конца с болгарами.
— Но если чиновник сам перевел деньги болгарам, за что посадили Петрова?! Я понимаю, что чиновник на него зол! Но наши органы…
— Был бы человек — статья найдется, — хохотнул знакомый из бурных девяностых. — Наташа, иногда Петрову все-таки давали деньги. Мой знакомый, например, хотел, чтобы переводил именно Петров. И он переводил. Петров знал, с кем имеет дело! Это не бабушки, которые деньги в пирамиды носили! Тот чиновник — как раз такой случай.
— Но ведь опять получается, что он сам перевел Петрову деньги, если все-таки перевел именно Петрову, сам хотел, чтобы тот вложил их в это строительство в Болгарии. И он же их вложил в строительство в Болгарии, так? Он не перевел их на свой личный счет на Кипре или еще на каких-то островах?
— По результатам официального расследования получилось, что Петров — единственный задержанный член международной криминальной группы, которая собрала деньги у уважаемых членов общества, не планируя заниматься никаким строительством, и скрылась с ними. И только в результате блистательной операции, проведенной нашими спецслужбами и правоохранительными органами, удалось задержать одного члена банды. А европейские органы на своей территории ничего сделать не смогли.
— То есть Петрова сделали козлом отпущения.
— Вот именно. И думаю, что ему теперь еще и невозможно будет получить Шенгенскую визу. Его должны были внести в соответствующие базы данных.
— Европейцы могли конфисковать средства с его счетов?
— Я так понимаю, что никаких счетов у Валентина Петрова за рубежом нет. Я тебе уже говорил. Может, есть, оформленные на твою несостоявшуюся невестку. Может, есть что-то на предъявителя. Может, у него еще какие-то паспорта имеются. Конфисковывать было нечего ни здесь, ни там.
Филя также рассказал, что за «болгарское» дело европейцы ухватились, потому что там было куплено много домов европейскими гражданами (в особенности англичанами) и они не получили желаемого. То есть на каком-то этапе в Европе активно шла реклама — предлагалось покупать дома в Болгарии, причем и на пляжных курортах, и на строящихся горнолыжных. Вроде как дешево, пока это строится, а когда курорты заработают, станет значительно дороже. В это же время в Англии сильно взлетели цены на недвижимость, в частности, благодаря нашим гражданам, ринувшимся скупать недвижимость на туманном Альбионе.
У англичан с домами вообще «пунктик». При опросе молодежи от шестнадцати до двадцати одного года 92 процента сказали, что мечтают о своем доме. Дома для англичан — это не только инвестиции (хотя и они тоже). Они считают, что дом даст независимость, избавит от беспокойства о том, что с ними будет в старости, и поможет удовлетворить потребность свить гнездышко. Они так мечтают стать владельцами своего дома (именно дома, не квартиры), что выворачиваются наизнанку, чтобы собрать достаточно денег на первый взнос, а потом взваливают на себя ипотечную ношу на многие годы. Но цены выросли так, что покупать дом в Англии стало не по карману среднему классу. Кто-то покупал слишком далеко от Лондона или не такой дом, как хотел, это был дополнительный стресс, недовольство. Поезди-ка по два часа каждый день на работу, а потом столько же с работы. Опять же расходы на бензин. Снизился уровень жизни из-за ипотечных кредитов, которые в Англии, как правило, берут на 25 лет, правда, теперь можно и на 50!
И если раньше многие англичане после выхода на пенсию продавали дома в Англии и покупали на Кипре или просто покупали второй дом на Кипре, то теперь и молодые, и пожилые обратили внимание на страны бывшего социалистического лагеря. Молодые и не очень люди снимают жилье в Лондоне или других крупных городах, где работают (это значительно дешевле), а на старость покупают (то есть покупали) дома, в частности, в Болгарии и Черногории. В Черногории можно купить дом по цене гаража в Великобритании, причем гаража, стоящего далеко от Лондона. Но там люди столкнулись со штрафами за превышение скорости, когда ее не превышали, и доказать ничего было невозможно. Почему-то иностранцев штрафуют вскоре после пересечения границы на автомобиле. В Интернете немало рассказов англичан о встречах не только с представителями полиции Черногории, но и с воинственно настроенными молодыми людьми, после которых у них отпало желание когда-либо посещать Черногорию. Стали покупать дома в Болгарии. У людей, которые купили там дома и платят ипотеку, возникли лишние проблемы. Они надеялись эти дома сдавать и покрывать арендной платой платежи по ипотеке и еще что-то оставлять себе. Например, на собственный отдых. Но сдать невозможно или очень сложно — предложения значительно превышают спрос. И не продать опять же из-за переизбытка предложений. А тут такая возможность для соответствующих органов хоть как-то отыграться, показать налогоплательщикам, что они работают! Англичане же жаловались во всевозможные инстанции.
