В любом случае, за моим вопросом последовала долгая пауза.

Затем Чарльз тихо щёлкнул языком, почти как будто с сожалением, качая головой. Затем, послав мне импульс тепла, он повернулся, уставившись через балконные окна на океан, но, казалось, не видя его по-настоящему.

— Нет, — сказал он после ещё одной паузы. — Нет, я не говорю этого, Мири. Я думаю, что твой план — все ещё лучший вариант из имеющихся у нас. Мы схватим Константина и посмотрим, что он скажет. Я просто хочу, чтобы ты понимала, насколько это опасно. Все не пройдёт чистенько. Просто не может.

Злость в его голосе каким-то образом рассеяла горячность моей собственной злобы.

И все же, обдумывая его слова, я поймала себя на том, что напряжённо всматриваюсь в его лицо.

— Так как ты думаешь, в чем на самом деле дело? — в отличие от него я не стояла, а сидела на уголке небесно-голубого дивана в гостиной зоне. Мои колени были согнуты, ноги лежали на подушке возле моей задницы, а в руках я держала кружку чая.

— Зачем им заманивать нас к Константину? — сказала я. — Или ты правда думаешь, что это не имеет отношения к твоей «вампирской» секте?

— О, они определённо стоят за этим, — дядя Чарльз бросил на меня пронизывающий взгляд, затем посмотрел обратно на океан. — Это воняет вампирскими играми. Они всюду оставили свои отпечатки… начиная с постановочного убийства и заканчивая брошенными уликами, где их искать. Я бы задавался вопросом, зачем они сделали это, даже если бы они не использовали площадку «Константин Групп». Я просто гадаю, почему они так упорно пытаются убедить нас, что за этим стоит сам Константин.

— Почему? — резче спросила я. — Почему ты бы знал, что это они?

— Ну, во-первых, потому что твой муж не позвал на помощь, — Чарльз повернулся, награждая меня очередным взглядом, способным разрезать стекло. — Видящих время от времени можно застать врасплох, это может сделать даже человек. Их также можно накачать наркотиками. Но ни один наркотик не действует настолько мгновенно, Мири… а он так и не позвал тебя на помощь.

Я нахмурилась, качая головой и собираясь возразить, но Чарльз меня перебил.

— Ты его пара, Мириам. Он позвал бы тебя на помощь, что бы ни говорил его рациональный мозг о твоей безопасности или чем-то другом… исключение — если он буквально не мог с тобой связаться. Для нас это чистый инстинкт. Он позвал бы тебя… и эта женщина, Джеки, говорит, что он несколько секунд оставался в сознании после того, как его подкосил наркотик. Я прочёл её точное воспоминание. Его глаза были открыты, его руки… одна из них, по крайней мере… шевелились.

Чарльз зло щёлкнул языком, качая головой.

— Тот факт, что ты не услышала этот зов, говорит о том, что он не мог до тебя дотянуться. А помимо моих людей только вампиры могли устроить такое.

Все ещё качая головой и источая ярость, он продолжил более злым голосом.

— По правде говоря, я думаю, что кто-то усиленно пытается развязать с нами войну, ilya. Или, возможно, только со мной. Однако я сильно сомневаюсь, что этот кто-то — Константин. С другой стороны, я без колебаний использую его, чтобы найти эту личность.

— Почему? — снова спросила я. — Почему не Константин?

— Не считая очевидности следа, ведущего к нему? — Чарльз фыркнул, ненадолго поджав губы перед тем, как посмотреть на меня. — Потому что я немного знаю его, Мири. Он консерватор и в высшей степени расист, жадный и склонный к манипуляциям индивид… но он также ярый противник рисков и, как и большинство представителей его вида, трус.

Я не потрудилась указать на ироничность его комментария о «расисте».

Он наградил меня очередным полным ярости взглядом, но эта злость вновь была нацелена не на меня.

— Иными словами, я могу представить, чтобы он захотел убивать видящих… но он никогда не развязал бы противостояние со мной таким беспардонным способом. Далее, проблема ещё в том, почему он не отвечает на мои звонки. Если бы он был осведомлён об этом плане, более-менее сам это организовал, Константин ответил бы на эти звонки. По правде говоря, я абсолютно ожидал, что он разыграет неведение относительно этого хода… даже предложит помощь в поисках Блэка. Я ожидал, что он ясно заявит о своей непричастности, поклянётся, что его вампиры не имеют к этому никакого отношения, что их подставили. Я определённо не ожидал, что он полностью меня проигнорирует. Это заставляет меня очень… насторожиться.

Я нахмурилась, тоже задумавшись.

— Насторожиться по поводу чего?

— Насторожиться, что нас манипуляциями подводят к определённым выводам, ilya.

Нахмурившись, я поборола волну боли, которая хотела подняться из-за того, что он именно таким образом обратился ко мне… и внезапное желание зарычать на него, что только Блэк имеет право так называть меня. Подавив оба импульса, я постаралась вместо этого подумать о самих его словах, решить, что они значат. Как же раздражало так мало знать о мире, который мой дядя так недавно вывалил на меня… и тем более об игроках в этом мире.

— Так зачем вообще проникать в жилье Константина? — сказала я наконец, раздражённо поднимая руку и позволяя её упасть обратно на диван. — Ты сказал, что мы все равно должны это сделать… но почему? Если нас ведут туда, они не позволят нам использовать его, чтобы найти настоящих преступников, ведь так?

Мой дядя бросил на меня очередной стеклянный взгляд.

— Он все равно их лидер, Мириам. Если он не пытается сгладить эту ситуацию со мной, я хочу знать, почему.

На это я тоже кивнула. Затем я поймала себя на мысли о Нике и Энджел, особенно о Нике, который был вовсе не в восторге от этого плана. Я практически принудила их держаться в стороне от этого, хотя и изо всех сил старалась держать их в курсе дела.

Ну, в курсе некоторых ключевых моментов, во всяком случае.

Я все ещё не нашла способа рассказать им о вампирах.

Ни один из людей в команде Блэка тоже не знал, и это заставляло меня нервничать.

Я понятия не имела, как подготовить их к тому, с чем они могут там столкнуться. Более того, я беспокоилась, что утаивая эту информацию, я подвергаю их высокому риску быть убитыми. Судя по тому, что рассказал мне дядя, эти создания были молниеносно быстрыми, безжалостными и всегда голодными. Что ещё хуже, они от рождения были садистами и убийцами. Я не жаждала воочию увидеть это в действии, но я волновалась, что вся моя команда застынет и/или утратит контроль, когда они столкнутся с тем, что их рациональный рассудок не способен принять.

Однако полковник Холмс убедил меня, что мы не можем им рассказать, и мой дядя поддержал это мнение. Они считали, что рассказать команде Блэка — все равно что подписать им смертный приговор. Если вампиры заметят хоть проблеск знания о себе, они выследят каждого человека, находившегося в подчинении Блэка — на случай, если тем что-то известно.

Более того, если узнает ещё больше людей, это будет грозить разоблачением обеим расам. Даже большинство видящих, по словам Чарльза, не знает о вампирах.

Он все ещё был убеждён, что Блэк не в курсе.

Ну, по крайней мере, раньше был не в курсе.

Я прикусила губу, поборов очередную волну тошноты, когда моё сознание вернулось к тому образу Блэка, пристёгнутого к столу, пока эти животные кормились от него.

Я знала, что дядя читал меня, когда он нарушил тишину и заговорил.

Я также знала, что он пытается отвлечь меня от того, куда направлялись мои мысли.

— Мне правда очень хотелось бы, чтобы ты вообще не вмешивала в это людей, Мириам, — сказал он с мягким укором. — Серьёзно, зачем тебе говорить им все это? Ты знаешь, что у вампиров есть по меньшей мере один крот в человеческой полиции. Даже люди знают, что у них утечка информации. Зачем тебе вовлекать людей до того, как эта утечка будет найдена?

— Я доверяю Нику и Энджел, — холодно ответила я. — Они ничего не скажут. Ни об одном аспекте всей ситуации… никому. И я не собираюсь ничего рассказывать Мозеру… или Джеки… или кому бы то ни было в полиции Лос-Анджелеса… а поверь, они спрашивали. Мозер даже приставил наблюдение к команде Блэка, так что он знает, что все они здесь.