На протяжении всей его речи Ярослава мрачнела все больше, а на последней фразе просто сжала кулаки:

– Самодеятельность? – спросила она охрипшим голосом.

– Причем абсолютно бездарная, – величаво кивнул мужчина, чувствуя себя полным мудаком, потому что в глазах рыжей мелькнула неуверенность и еще какие-то, совсем затаенные, чувства.

Вот и отлично. Добро пожаловать домой, Паша. Он и есть мудак и пора бы кое-кому это осознать и свалить к той блондинистой троице. Не зря его называют Броней. А то, что при этом у него сейчас так гадко на душе, он думать не будет.

Спокойно, чеканя каждый шаг, Павел снова обошел стол, поднял кресло и сел в него, поудобнее устраиваясь.

– Так что впредь, пожалуйста, подумайте несколько раз, прежде чем ваять что-либо настолько безвкусное. По меньшей мере, учтите противоположное мнение учредителей. Хотя…О чем это я? Сомневаюсь, что вам стоит доверять проведение хоть каких-либо мероприятий. Ведь у вас даже эфиры не получаются.

Он с преувеличенным вниманием уставился в документы, хотя, по факту, ни хрена не видел. Потому что всё его внимание было отдано чему-то маленькому, обиженно пыхтящему и потерянному.

Павел поднял бесстрастное лицо:

– Вы еще здесь? Можете идти.

Ярослава дико на него глянула, развернулась и вышла из кабинета, преувеличенно аккуратно закрыв дверь.

Маленькими клочками бумаги снежная буря накрыла половину стола.

Я с наслаждением уничтожила еще один лист, и Полина молча подсунула мне следующий. Все лучше, чем обсуждать со мной варианты убийства или отдавать затребованное фото высокого начальства, на которое у меня были свои кровожадные планы.

Будучи высокооплачиваемым адвокатом и повелительницей таких же высокоплачиваемых адвокатов, она предпочла лучше держать руку на пульсе, чем потом стоять в зале суда. Причем, зная её отношения с Броневым, могла предположить, что явно не в роли моей защиты.

С Полиной мы познакомились совершенно случайно, почти год назад. Я поздно вышла с работы; уж не помню, что меня там задержало, но помню, что была мысль и вовсе никуда не ходить, поскольку до эфира оставалось не так много. Но желание поспать на нормальной кровати и принять душ пересилило лень.

На стоянке было темно и пусто. Только посередине, как-то неправильно, не по линиям, стояла единственная машина с опущенным стеклом, и в глубине салона виднелся красный огонек сигареты.

Стояла и стояла – мало ли кому приспичило покурить на ночь глядя.

Но что-то не дало мне пройти мимо. Может положение авто, или то, что я узнала машину и владелицу, нос и губы которой чуть подсвечивались при каждой затяжке.

Снежная Королева. Как лицо публичное, она была известна даже мне, мало интересующейся жизнью богатых и знаменитых, и её образ – и то что за ним стояло – никак не вязались с этой ночью и сигаретой.

Так мог сидеть лишь человек глубоко несчастный и раздавленный.

Обычно я не лезла к людям и с их проблемами – да что там, я никогда не лезла к людям – потому что считала, что каждый вправе упиваться собственными страданиями и самостоятельно искать ответы на вопросы.Но от машины веяло таким унынием и тотальным одиночеством, что я просто не смогла уйти.

Я помнила себя в таком состоянии. И что бы было, если бы меня насильно из него не вытащили?

Глубоко вздохнула. Маленькая Яся сегодня может нажить врага, спасая одну бледную красотку. Но будь что будет.

В жизни каждого человека иногда бывают моменты, когда ему нельзя оставаться одному. Ему не помощь нужна и даже не совет – просто чтобы кто-то оказался рядом и выдернул его до полного погружения на дно. Даже если человек – это уверенный в себе супер – профессионал со стальными яйцами. Особенно если он – это она. И я знала, что лучше, чем злость и раздражение, в такой ситуации не помогало ничего.

Полина Агардай смотрела в пустоту перед собой и даже не заметила, как я подошла почти вплотную.

– Привет, – сказала я весело и громко и она вздрогнула всем телом от испуга. – У меня проблема. Поможешь?

Девушка посмотрела на меня с таким недоумением и брезгливостью, что впору было начать извиняться и бить челом. Но на меня подобные взгляды давно не действовали.

– Метро уже закрылось, – угу, закроется через пятнадцать минут так что мне стоило бы поторопиться, – А денег на такси нет. – и правда нет, я забыла кошелек, но всегда в таких случаях занимала у охраны. – Можешь подвезти?

– Вы это мне? – голос оказался неожиданно хриплым и глубоким. Может из-за количества выкуренных сигарет? Вон их уже целая горка на асфальте возле двери.

– Яся, – сказала максимально энергично и всунула руку в окно для рукопожатия, так что Полине пришлось резко отклониться назад. – Не надо на вы, можно на ты. Но тебя, если хочешь, могу называть на «вы». Хочешь, «Ваше Величество» могу называть – мне не сложно, если тебе приятно.

– К-какое величество? – угу, вышла из ступора и впала в новый шок. От меня. И начала злиться. Что, собственно, мне и нужно было.

– Ну, ты же Снежная Королева? Тебя так все называют, не знала?

– Ты совсем ненормальная? – прошипела девушка.

– Не совсем нормальная. Мне нравится неоднозначность. Быть не совсем и не до конца – все лучше, чем позволять ставить себе окончательный диагноз. Хотя, может это во мне говорит зависть. Быть понятным тоже неплохо.

– И что тебе понятно? – заинтересовалась Полина, выкинула, наконец, сигарету и заозиралась в поисках чего-нибудь жидкого, судя по всему. Ну или биты, чтобы пришибить меня.

– Кайен, Марк Якобс, Лабутены, Вог и МГИМО – я обвела широким жестом всё, что видела – Уверенность, железные нервы, манеры и понимание, что, когда и с кем. Четкий, отлаженный механизм. Любая поломка – беда. И, судя по всему что-то сломалось. Явно не «Порше».

– Да, «Порше" было бы проще починить, – после долгой паузы ответила Полина, посмотрела на меня и вздохнула. – Садись рыжая девочка, подвезу тебя.

– Не боишься? – хихикнула – Говорят, в округе маньяков много.

– У тебя запоминающийся голос, – неожиданно улыбнулась девушка.

Так и зародилась наша даже не дружба, но приятельство – сдержанность Снежной королевы была далеко не напускной. О её истории с Гришей я догадывалась: слухи и до самых незаинтересованных доходили. Но в личное не лезла. Такие люди, как Полина, очень долго подпускают к себе и с трудом начинают доверять. Мы не тусовались вместе, не сплетничали, но иногда пересекались за чашкой кофе и были неизменно заинтересованы в судьбе друг друга.

Поэтому, когда она встретила меня, бешено вращающую глазами и со вставшими дыбом волосами в лифте, то не стала мучать расспросами и утешениями, а просто затащила в свой кабинет и выдала мне пачку бумаги со словами: «Мне помогает».

Когда помогло и мне, я, все еще кипя от возбуждения, рассказала подробности – почти все подробности – своей встречи с Броневым.

– Полин, но разве это правда? Мне казалось, что все прошло просто круто, но этот… царь, блин, заронил во мне зерно сомнения.

Юрист смотрела на меня спокойно и чуть удивленно:

– Да нет конечно. Не знаю, что на Павла нашло, но все признали, что корпоратив удался на двести процентов. Учредители были в полном восторге, на выходных даже уже вели телефонные предварительные переговоры по сделкам, ковали железо, так сказать, пока горячо. Не знаю, как Броневому – он со мной не разговаривал, но остальным точно понравилось.

Я раздула ноздри и почувствовала, что сейчас из ушей пар повалит. Значит, обманул. Нет, я конечно догадывалась об этом, но думала, что его высказывания имели хоть какую-то правдивую основу.

Я вскочила:

– Вот гадость! Знал же, что с другими учредителями я не разговаривала и не смогу проверить его слова и…

Запнулась и на Полину уставилась:

– Так, погоди, откуда ты эти подробности знаешь?

И тут я стала свидетелем удивительного зрелища. Наша Снежная королева покраснела и потупила глаза.