Мужчина ухмыльнулся. Сидит там, нервничает наверное.

Но все его спокойствие сняло как рукой, когда он подошел к столу.

Рыжей за столом не было. Точнее она была, но не совсем за столом. Уронив голову, она спала, уткнувшись лицом в сгиб руки. Спала, твою мать, на встрече с ним! И чем надо было заниматься всю ночь, чтобы задрыхнуть в ресторане в ожидании самого главного начальства?! Не так уж он и опоздал, чтобы вести себя подобным образом.

Да она вообще не умела себя вести, если уж на то пошло!

Несмотря на то, что внешне он оставался невозмутимым, ощущение было такое, что у него сейчас пар из ушей пойдет. Он встал рядом, не обращая внимания на предупредительную хостес, и громко откашлялся.

Ярослава, понятное дело, подпрыгнула и уставилась на него недоумевающими глазами. На щеке остался след от рукава футболки, а губы чуть припухли, но выглядело все это очень даже… мило.

Павел рассердился и нахмурился. Он увольнял и за меньшую провинность.

– Я заснула? – спросила чуть охрипшим голосом рыжая.

– Да, – он был максимально сух и холоден. Просто айсберг, а не мужик.

– Уволена?

– Что?

– Вы выглядите таким… грозным.

То, как она это сказала и выпрямилась, чуть поежившись со сна, свело на нет всю его напускную суровость. Он буркнул что-то, уселся напротив и отрицательно мотнул головой.

– Пока нет. Но такими темпами…

– Простите, – она обезоруживающе улыбнулась и прямо посмотрела на него. – Мне ужасно стыдно.

Было ощущение, что стыдно ей не было ни капельки, но Павел не стал заострять внимание. Он и так чувствовал нарастающее недовольство – этим идиотским обедом, растрепанной девчонкой, которая смотрела на него без всякого пиетета, её уверенным выбором по меню – не моргнув глазом, она заказала тарелку пасты с морепродуктами – её вопросами, которые вроде бы были по делу, но именно это и бесило. Как он относится к благотворительным фондам? Можно ли пообещать, что выигравший с ним обед сможет показать свой проект? Какие у него планы на развитие компании, которые можно озвучивать?

Он сухо отвечал ей, медленно уничтожая безвкусный стейк, а сам не мог оторвать взгляд от её пухлого рта и привыкнуть к её чуть ликующему, нежному, сочному голосу. Каждое произнесенное ею слово будто впрыскивало в его кровь живой огонь. А когда принесли еду, стало совсем плохо.

Она втягивала спагетти в себя, и слизывала маленьким розовым язычком капли соуса, попадавшего на её губы. Втягивала и слизывала.

Твою мать. Он не видел никогда ничего более сексуального.

Павел с силой перевел взгляд на руки и только теперь заметил, как ловко она управляется с приборами. Спагетти в этом ресторане были весьма коварны – морепродукты подавали в раковинах, ракушках и панцирях, а к ним – многочисленные щипчики, ножички и вилочки, и надо было уметь обращаться со всеми этими предметами, чтобы есть аккуратно.

Рыжая мелочь управлялась с ними так, будто родилась в королевском дворце. Или она часто бывала со своим мажором в дорогих ресторанах?

Его перекосило и девушка замолчала на полуслове:

– Что-то не так?

– Вы на удивление виртуозно владеете приборами.

Её руки замерли.

– Удивительно? То есть, вы хотите сказать, что предполагали, что я не умею вести себя за столом? Так зачем позвали в такой ресторан? Может, стоило пойти куда попроще?

Он в изумлении посмотрел на неё. Ярослава тоже хмурилась. Да что там, она явно разозлилась и обиделась. Павел снова был в шоке – его перманентное состояние последнее время.

Дело в том, что на него не обижались. И не злились. Приятели – кого-то из них можно было назвать друзьями – были такие же как и он и не позволяли лишних эмоций. Остальные же вряд ли рискнули лезть к нему со своими огорчениями и ядом.

А тут – прям обида. И чуть покрасневшее лицо. И зеленые глаза, мечущие молнии.

Это было странно и … офигительно.

– Я не хожу куда… попроще – сказал он спокойно и аккуратно отрезал еще кусочек мяса. Надо же, к нему начал возвращаться вкус.

Девушка шумно вздохнула и постаралась взять себя в руки:

– Хорошо. Павел Сергеевич, вы… Совсем мне не помогаете.

– Что вы имеете в виду?

– Аукцион. Мне надо преподнести вас на блюдечке, упаковать, так сказать, в красивую обертку – но для этого мне нужна информация, а её приходится вытаскивать щипцами. Конечно, как и любой хороший ведущий, я могу сделать конфетку из…

Его приборы звякнули, а девушка запнулась, закусила губу и залилась краской. Прям от шеи. Броневой смотрел на нее, чуть ли не открыв рот. Опять.

Она что, действительно, только что это чуть не сказала?

Сумасшедшая.

– Вчера вас встречал парень? – спросил он совершенно неожиданно. Даже для себя. Угу, он охрененно может переводить тему разговора.

Теперь звякнули вилки у нее, упав на почти вылизанную тарелку:

– Что?

– Вчера. Вас. Встречал…

– Я услышала – всплеснула рыжая руками и потерла виски. А потом посмотрела на него внимательно и вдруг спросила. – Павел Сергеевич, вы женаты?

– Нет… – он был в недоумении.

– А девушка у вас есть?

– Да… Нет… Да какое это имеет отношение к нашему разговору?!

– Вот именно, – удовлетворенно кивнула совершенно невозможная Яся Громик и вернулась к своему спагетти.

Вот именно?! Он хотел возмутиться, но понял, наконец.

Точно сумасшедшая.

Но разговор продолжил. И даже вполне сносно ответил на вопросы. А после обеда, когда они поднялись вместе на лифте, рыжая, перед тем как выйти на своем этаже, нажала кнопку удержания, посмотрела на него и сказала:

– Нет.

– Что нет? – Павел был в недоумении.

– Нет, это не мой парень.

И ушла.

А Броневой смотрел ей вслед, старательно подавляя расползавшуюся по лицу улыбку.

– Ой ду-ура…

Сообщила я себе, для надежности еще приложившись пару раз о собственный стол.

Я что, правда, чуть не назвала Броневого какашкой? Еще и после того, как уснула прям в ресторане?

Нет, какие-никакие оправдания я могла себе найти. Мы с Тохой умудрились проторчать перед телевизором до двух ночи, и я, понятное дело, не то что не выспалась – вообще почти не спала и, подскочив с утра, понеслась на работу, натянув, что первое попалось под руку. Хотя была у меня до этого мысль одеться поприличнее, раз уж иду на встречу с Броней. Ну, чтобы дырки не такие большие были на джинсах, что ли. И про встречу я вспомнила после того, как отработала эфир и уже начала посматривать на начальство, пытаясь придумать, что бы такое сказать сильно жалостливое, чтобы он отпустил меня домой. В теплую, мягкую кроватку.

А вместо этого потащилась в ресторан, где в ожидании Павла Сергеевича просто позорно вырубилась.

Но вот не к месту вспомнить об умениях хороших ведущих делать конфетку из… Тьфу, «всё из ничего» – это даже для меня слишком.

Но долго себя третировать я не могла. Слишком уж любила. Осталось еще научиться холить и лелеять – и цены мне не будет.

Да и Броня тоже хорош – смотрел, как на букашку. А меня прям до выноса мозга бесят такие взгляды! И его отношение, и колючий взгляд. И полное нежелание пойти мне навстречу и ответить нормально на вопросы – для его же корпоратива стараюсь! Да еще решил проверить на вшивость этим рестораном и приборами. Он с чего-то взял, что раз я работаю на радио, крашу волосы в яркий цвет и предпочитаю носить джинсы и кеды, то в приличном обществе не умею себя вести.

Может, я просто люблю комфорт и нестандартные решения. И сама, так вообще, интеллигент в третьем поколении с бабушкой в Третьяковке и томиком стихов подмышкой? А он рассчитывал, видимо, я начну ковырять в носу и есть руками.

Хм, в следующий раз так и сделаю.

Я сама себя притормозила – какой следующий раз?

В лучшем случае, мы будем сталкиваться в лифте. И то, не факт, что будем – не ездила с ним в течение года, не стоило и начинать. И лезть со своими глупостями по поводу совсем-не-моего-парня тоже не стоило.